Читаем без скачивания Раннее христианство: страницы истории - Ирина Свенцицкая

Люди, недовольные своей жизнью, не видящие выхода, шли к кумранитам. Римский писатель Плиний Старший сообщал об ессеях (разновидностью которых и была кумранская община): «Изо дня в день число их увеличивается благодаря появлению массы утомленных жизнью пришельцев, которых волны фортуны влекут к обычаям ессеев» («Естественная история», V, 17, §73). Но стремясь осуществить равенство, кумраниты на деле отказывались от него, требуя беспрекословного повиновения старшим; стремясь к воспитанию личной ответственности каждого человека, к высокой духовности религиозного культа, они подавляли личность и требовали соблюдения своего ритуала не менее, если не более, жестко, чем фарисеи требовали соблюдения ритуала ортодоксального иудаизма. В этом было глубокое противоречие кумранской общины. Хотя влияние, оказанное кумранитами на религиозное учение первых христиан, было очень велико, но сами кумраниты не смогли выйти за пределы своей секты.

Правда, не все ессейские общины, в том числе и близкие к кумранской, были столь же изолированы. Среди рукописей, обнаруженных в Кумране, имеется так называемый Дамасский документ, судя по которому условия жизни других сектантов ессейского толка отличались от условий жизни кумранской общины. Члены секты, чья организация отражена в Дамасском документе, не обобществляли свое имущество, у них было индивидуальное хозяйство, а у некоторых и рабы (в Дамасском документе сказано: «Пусть никто не принуждает раба своего, и рабыню свою, и наемника своего работать в субботу»). В секте, жившей по этим правилам, был общий фонд, созданный из отчислений двухдневного заработка, средства из которого раздавались беднякам, сиротам, старикам, а также предназначались для людей, находящихся «в плену у чужого народа». Но наряду с различиями между двумя группами были и черты сходства: сектанты Дамасского документа тоже выступали против фарисеев, их община также называлась «Новым союзом»; в учении, как и в учении кумранитов, прослеживается дуализм. Членам общины предписывалось не продавать ничего «из своего тока и из своей давильни» иноплеменникам. Как и у кумранитов, у членов этой общины был испытательный срок для желающих вступить в нее, своя система наказаний (в частности, запрещение вести какие бы то ни было хозяйственные дела с человеком, временно удаленным или совсем исключенным из общины за провинность). По мнению И. Д. Амусина, устав кумранской общины и Дамасский документ отражают различные сосуществовавшие локальные группы, отличавшиеся по своим организационным принципам, но близкие друг к другу по идеологии. Кумранская община была сообществом отшельников, пытавшихся осуществить своего рода идеал; Дамасский документ отражает организацию людей, живущих в обычных условиях.

Ессейское учение, как оно отражено в рукописях, открытых в районе Мертвого моря, оказало большое влияние на формирование раннего христианства; можно говорить и о влиянии организационном (с моей точки зрения, в этом отношении большее влияние оказала община «дамасского» типа). Представление о конце мира, о борьбе добра со злом, мессианизм, резкие выступления против богатства, своеобразное переплетение учения о предопределенности богом всех событий в мире и представления о свободе воли у человека, который может выбрать путь спасения, — все это свойственно и ессейству и раннему христианству. В раннехристианской литературе встречаются и самоназвания, соответствующие кумранским: «сыны света», «нищие» и т. п. Резкое осуждение жертвоприношений в христианстве также перекликается с отношением к этому обряду у кумранитов. Исследователи отмечают многочисленные фразеологические и терминологические совпадения между новозаветной и кумранской литературой (не говоря уже о самом названии собрания христианских священных книг — Новый завет). Правда, нужно отметить, что, сопоставляя кумранские материалы с христианскими в поисках параллелей, мы наталкиваемся на разнохарактерность христианских свидетельств, даже тех, что собраны в Новом завете, не говоря уже об апокрифах. Так, если в Послании Иакова говорится о необходимости исполнения дел (т. е. требований иудейского закона, который признавали и кумраниты), то в посланиях Павла исполнение «дел закона» осуждается; вместо него выдвигается основной тезис спасения через веру. Подобные примеры можно было бы умножить. Они показывают не только сам факт наличия расхождений в христианском учении на раннем этапе его существования, но и менее жесткую — по сравнению с учением кумранитов — оформленность этого учения, что создавало возможность развития, впитывания разных, в том числе противоречивых, идей и образов, а значит, и возможность привлечения к новой религии значительно более широкого круга людей.

Разумеется, между христианством и ессейским учением были весьма существенные различия, самыми главными из которых являлись вера христиан в уже совершившийся приход мессии — Иисуса, отсутствие замкнутости первых христианских общин, стремление к широкой проповеди. Отдельные места новозаветных сочинений звучат как прямая полемика с кумранскими правилами: «…Для того ли приносится свеча, чтобы поставить ее под сосуд или под кровать?» (Мк. 4:21) или: «Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф. 5:14-15); та же мысль приведена в найденном в Египте уже после второй мировой войны Евангелии от Фомы: «То, что ты услышишь твоим ухом, возвещай это другому уху с ваших кровель. Ибо никто не зажигает светильника (и) не ставит его под сосуд и никто не ставит его в тайное место».[6] Приведенные места, близкие друг другу не только по смыслу, но и по фразеологии, по-видимому, восходят к наиболее древней христианской традиции. Можно думать, что открытость христианской проповеди была одним из основных принципов, которые с самого начала отличали группу последователей проповедника Иисуса из Назарета от кумранской общины. В дальнейшем эти различия усиливались по мере развития христианского вероучения, по мере его превращения в мировую религию. Но кумранское учение, несомненно, оказало большое влияние на первых христиан, о чем свидетельствуют не только совпадения в отдельных идеях и высказываниях, но и сам факт полемики, прибегнуть к которой христиане сочли необходимым.

По справедливому замечанию И. Д. Амусина, кумранское учение сыграло своего рода «посредническую роль» между ортодоксальным иудаизмом и христианством. «В кумранской идеологии, — пишет исследователь, — впервые пробила себе место идея замены избранничества целого этноса избранничеством индивидуальным…» («Кумранская община», с. 225).

Возникновение христианства: проблема источников

Изучение кумранских рукописей позволило ученым яснее представить себе корни многих христианских верований, ту религиозно-психологическую обстановку, в которой зарождалось новое учение. Но дать конкретное, детальное описание той первой группы сектантов, из чьих проповедей впоследствии вырастет мировая религия, очень трудно. Основная трудность состоит в характере, хронологии и некоторых особенностях источников. На проблеме источников я хочу остановиться, прежде чем перейти к рассказу о первых христианах и их объединениях.

Сведения о возникновении христианства, о христианских общинах содержатся в различного рода христианских произведениях — евангелиях, посланиях, адресованных различным общинам и даже отдельным лицам, деяниях апостолов (посвященных как им всем, так и отдельным апостолам), апокалипсисах («откровениях», т. е. описаниях видений и пророчеств). Часть этих произведений была впоследствии отобрана оформившейся церковью в собрание священных книг — Новый завет, часть — объявлена запрещенными, «апокрифическими» (т. е. тайными).[7] Но на раннем этапе развития христианства не было четкой разницы в отношении к произведениям, которые затем стали каноническими, и тем, которые получили название апокрифов. Для восстановления исторической картины раннего христианства необходимо использовать и те и другие.

Написанию христианских сочинений предшествовала длительная устная традиция. Примерно около полувека христианство распространялось прежде всего благодаря устным проповедям и рассказам. Даже когда появились первые записи поучений, устная проповедь играла весьма важную, если не основную, роль. Само слово «евангелие» («благая весть») не имело для христиан первоначально значения писаного произведения. В посланиях Павла это слово ясно употребляется в значении устной проповеди о новом учении или самого учения (например, в Послании к галатам: «Евангелие, которое я благовествовал…» — 1:11).

Ожидание скорого конца света, устная вероучительная деятельность бродячих проповедников (пророков и апостолов, о которых будет сказано дальше), отсутствие единого вероучительного центра, каким была, например, кумранская община для живших в разных местах ессеев, — все эти особенности раннего христианства обусловили относительно позднюю запись христианских поучений и преданий.[8] По-видимому, сначала были записаны отдельные поучения, возводившиеся традицией к Иисусу, на основе которых и были затем созданы евангелия. Сравнительно рано появляются послания проповедников тем общинам, которые они в данный момент не могут посетить. К таким посланиям относятся послания Павла (самые ранние из них могли быть написаны в начале второй половины I в.).[9] Одним из первых христианских сочинений, предназначенных для чтения, было Откровение Иоанна. Евангелия, содержавшие биографические сведения о Христе, начали создаваться с конца I в.[10] В тех евангелиях, которые дошли до нас полностью или во фрагментах (в составе Нового завета, в цитатах христианских писателей или в рукописях, обнаруженных учеными-археологами больше всего в Египте), содержится обработка устной традиции и записей речений Иисуса. Многое в этих произведениях совпадает, но есть и существенные расхождения (например, согласно писаниям одной из наиболее ранних христианских групп — эбионитов, чье учение и название восходит к кумранской общине, Иисус считался человеком, сыном Иосифа и Марии).