Читаем без скачивания Весь Роберт Хайнлайн в одном томе - Роберт Хайнлайн

не связывало выражение «следующее воскресенье» с определенной датой. Однако новое приглашение было прислано прямо на имя Майка. Бун под давлением архиепископа Дигби сообразил, что Харшоу просто тянет.

Майк принес письмо Джубалу.

— Ну и что? — рявкнул Джубал. — Хочешь идти? Ты не обязан выполнять их требования. Можешь послать их к черту.

Аэротакси с пилотом (Харшоу не доверял роботопилотам) было заказано на утро следующего воскресенья, чтобы доставить Майка, Джилл и Джубала в храм архангела Фостера Церкви Нового Откровения.

Глава 23

По пути к храму Джубал старался предостеречь Майка, но от чего именно, Майк так и не понял. Он слушал, но пейзажи отвлекали его внимание, поэтому Майк принял компромиссное решение — отложил все, что сказал Джубал, в запасник своей памяти.

— Слушай, мальчуган, — наставлял его Джубал, — эти фостериты охотятся за твоими деньгами. И за престижем, который возрастет, если «Человек с Марса» присоединится к их церкви. Они за тебя примутся, но ты должен держаться стойко.

— Прошу прощения?

— Черт, да ты же не слушаешь!

— Извини, Джубал.

— Ладно. Давай посмотрим на это дело так. Религия — утешение для многих, и можно предположить, что в какой-то из религий заключена абсолютная истина. Но часто религиозность — всего лишь разновидность тщеславия. Вера, в которой я был воспитан, утверждала, что я лучше других людей. Я — «спасен», а они — «прокляты». Нас осеняет милость Господня, а все остальные — язычники. Под язычниками же они подразумевали таких, как наш брат Махмуд. Невежественные олухи, которые никогда не мылись и сеяли кукурузу при луне, претендовали на то, что им известны ответы на все проблемы Вселенной. Это давало им право смотреть на всех чужаков свысока. Наши гимны просто распирает самодовольство и самолюбование от того, на какой короткой ноге мы с Богом, какое высокое мнение сложилось у него о наших персонах, и сколько горя хлебнут все прочие в Судный День.

— Джубал, — запротестовала Джилл, — он же не грокк это.

— А? Извините. Моя семья мечтала сделать из меня проповедника. Думаю, это сказывается.

— Еще как!

— Не дерзи, девочка. Из меня получился бы неплохой проповедник, если бы я не приобрел идиотскую привычку читать. Немножко больше самоуверенности и чуть-чуть побольше невежества превратили бы меня в знаменитого евангелиста. Черт! То место, куда мы летим, могло бы называться Храмом Архангела Джубала!

Джилл вздрогнула.

— Джубал, ну не надо. Разве можно говорить о таких вещах после сытного завтрака?!

— А я говорю серьезно. Мошенник знает, что он лжет, и это ограничивает масштабы его деятельности. А вот удачливый шаман верит тому, что говорит, а вера заразительна, и для его влияния никаких границ не существует. Мне не хватало веры в свою непогрешимость. Из меня не вышел бы пророк… Только критик — что-то вроде третьеразрядного пророка со всеми заблуждениями, присущими этому сорту людей. — Джубал нахмурился. — Вот потому-то меня и беспокоят фостериты, Джилл. Я думаю — они искренни. А Майк… он клюет на искренность.

— И что они сделают, как вы думаете?

— Попробуют обратить его. А затем наложат лапу на его богатство.

— Мне казалось, что вы все так организовали, что это никому не удастся.

— Нет. Просто никто не может захапать без его на то разрешения. Да и Майк в большинстве случаев не может отдать свои деньги без ведома правительства. Однако дарение политически могущественной Церкви — дело совершенно иного рода.

— Не понимаю почему?

Джубал скривился.

— Моя дорогая, в юридическом отношении религия — область совершенно особая. Церковь может все, что доступно любой организации, но при этом без всяких ограничений. Она не платит налогов, она не публикует данных о доходах и расходах, она не может быть подвергнута обыску, инспекции и контролю. И кроме того, церковь — это все то, что пожелает назвать себя церковью. Были попытки провести границу между «подлинными» религиями, обладающими неприкосновенностью, и «культами». Оказалось, что это невозможно, разве что объявить какую-то религию государственной… а это лекарство хуже самой болезни. И то, что осталось от Конституции США, и Договор о Федерации утверждают право всех церквей на неприкосновенность, особенно, если те командуют большим количеством избирателей. Если бы Майк перешел к фостеритам… и составил бы завещание в пользу Церкви, то тогда фраза «отправился на Небо на восходе солнца» прозвучала бы с такой же неизбежностью, как неизбежны богослужения по воскресеньям.

— О Господи! А я-то думала, что он в безопасности.

— Нет безопасности по сию сторону могилы.

— Ну и что же вы намерены делать, Джубал?

— Ничего. Буду выжидать.

Майк отложил в памяти этот разговор, не пытаясь его грокк. Он относил вопрос, лежавший в его основе, к простейшим, если обсуждать его на марсианском языке, но удивительно скользким — на английском. Поскольку даже с братом Махмудом ему не удалось достичь общего грокк этой проблемы, так как всеобъемлющая марсианская концепция «Ты есть Бог» в переводе звучала неполно и неверно, то, видимо, оставалось только ждать. На этот раз ожидание должно принести свои плоды. Его брат Джилл изучает марсианский, и он ей все разъяснит. Они будут грокк вместе.

Сенатор Бун встретил их на посадочной площадке храма.

— Привет, друзья! Пусть Всеблагой Господь благословит вас в этот дивный день отдохновения от трудов! Мистер Смит, я счастлив видеть вас снова. И вас тоже, доктор. — Он вынул сигару изо рта и взглянул на Джилл. — А эту юную леди не видел ли я во Дворце?

— Да, сенатор. Я — Джиллиан Бордмен.

— Так я и думал, милая. Вы спасены?

— Хм… боюсь, что нет, сенатор.

— О, это никогда не поздно. Мы будем счастливы, если вы посетите службу для ищущих во внешнем храме… я отыщу хранителя, и он вас проведет. Мистер Смит и док пройдут прямо в святилище.

— Сенатор…

— А? Что вы хотите, док?

— Если мисс Бордмен не может посетить святилище, лучше и мы прослушаем службу для ищущих. Она медсестра мистера Смита.

Бун забеспокоился.

— Он болен?

Джубал пожал плечами.

— Как его врач, я предпочитаю, чтобы с нами была медсестра. Мистер Смит еще не привык к нашей планете. А почему бы не спросить его самого? Майк, ты хочешь, чтобы Джилл пошла с нами?

— Да, Джубал.

— Но… ну хорошо, мистер Смит. — Бун опять вынул изо рта сигару, вложил два пальца в рот и свистнул. — Херувима сюда!

Тут же подлетел подросток лет десяти. Он был облачен в короткую и широкую тунику, узкие штаны, кеды и имел маленькие крылышки. Были там еще золотые локоны и ясная улыбка. Джилл подумала,