Читаем без скачивания Зов планеты - Надежда Кассьян

Двое терианцев, отстреливаясь от людей, подошли слишком близко к засаде Орлея, - они надеялись, что смогут укрыться в густых зарослях кустарника, но крепко ошиблись. И вот они уже лежали оглушенными и обезоруженными на мокрой земле. Тогда-то полковник и получил сообщение от контр-адмирала. Лицо его засияло трепетной радостью, ведь Андрей пробился. Он смог, он справился! Он догадался о ловушке, подстроенной флотом и, благодаря ему, корабли Альянса еще не дали стереть с лица планеты город и подарили Орлею время. Правда, флот, разъединенный, обессиленный, был уже на самой грани. Ему дорого обходились это время, и полковник только ободрял адмирала, просил подождать немного, ведь совсем скоро Эдвард Фирс вернется в строй, а Андрей, его племянник, - его сын, его гордость, раз и навсегда избавит мир от этой напасти.

Он посмотрел в сторону, где в нескольких десятках метров прятался в другой засаде Грег. Орлей ничего не сказал ему, но тот по лицу и так все понял. Сила духа своей могущественной рукой стерла слабость Грега, и Орлей, приободрившись, подал заветный сигнал. Он ринулся в бой, вместе со своими солдатами, которые вдруг стали ему такими родными и близкими, и перед дрогнувшими в ужасе терианцами, в его голове проносилась одна лишь мысль: Только бы Фирс успел!

Глава 44

Золотистые нити выплывали из лилового тумана и мягко опутывали своими призрачными сетями, летевший в неизвестность фрегат. Жизнеобеспечение корабля полностью отключилось за исключением кислородных подушек, даже бортовой компьютер мертвенно молчал, но фрегат не останавливался ни на миг, а бесчисленная паутина нитей все так же тянулась к ним извне.

Андрей позволил неведомой энергии вести их к долгожданной цели. И уставшие от тревог и смертей, они теперь копили силы для последнего решающего удара.

Гибель Си’ара была для каждого особой потерей, но решительность немедленно расправиться с напастью, увеличилась во сто крат. Даже не смотря на удрученное молчание, прерываемое лишь короткими замечаниями, жажда справедливого возмездия загорелась с большей силой в сердцах. Алесса постоянно прокручивала в голове образы, а которых она любой ценой избавляет мир от черного Главы, и с новой для себя злостью понимала, что рука ее теперь не дрогнет никогда. Даже больше: Она, с безумной страстностью, которая так свойственна ее сестре, жаждала встречи с Главой. И чем более с ним, тем менее ей хотелось видеть Эйдана. Встречи с ним Алесса боялась намного больше, чем с повелителем Теней.

Спустя несколько долгих часов, паутина золотистых нитей, вдруг, сгустилась в плотную завесу, и фрегат начало слегка трясти. Природный цвет туманности исчезал и, в конце концов, бесследно растворился в бело-золотых переплетениях. Друзья с тревогой переглянулись между собой, Андрей рискнул вернуть на себя управление, но фрегат не поддался и все также, мягко дрожа, продолжал лететь в неизвестность. Алесса почувствовала, что конец Благословенного пути уже близок. И она не ошиблась. Когда свет, превратившись из золота в молочное полотно, ослепил глаза, фрегат тряхнуло с неимоверной силой, а потом, словно грубыми клешнями, вырвало в межзвездное пространство. Приборы безумно взвыли, как во время боя, и Андрею с Игорем потребовалось немало времени, чтобы привести их в чувство.

Только потом, друзья позволили себе осмотреться. Сзади остались темные малиновые облака, настолько густые и плотные, что газ с пылью просто закручивало в горячие, почти черные воронки, и попытаться пролететь сквозь них – это значило обречь себя на верную гибель. Со всех сторон тоже алели облака Рассвета, отражаемые ярким светом далеких звезд, но самое удивительное – находилось впереди.

Огромное, невероятных размеров нечто, не укладывающееся в ни одно известное понятие – то ли причудливый корабль, то ли космическая станция, то ли просто странный, непонятный гибрид из необычного нагромождения коричневого металла и камня висел неподвижно в космосе. Изредка, откуда-то из его недр вниз ударял столб мертвенно зеленого тумана и тут же растворялся.

Сначала путники просто изучающе смотрели на него, как на диковинное чудовище в зоопарке, и только потом начали тихо переговариваться друг с другом. Уверенности заметно поубавилось. Андрей запретил Игорю производить сканирование, - это могло навлечь неприятности, и каждый стал строить свои предположения. Абсолютно ясно было одно, - чтобы взять его штурмом не хватит и всех известных флотилий.

- И как можно с таким справиться? – Озабочено недоумевал Игорь. – Нас слишком мало на такую махину.

- Думаю, для начала нужно найти вход. – Вернанд пожирал глазами чужеродное строение. – И наверняка он где-то опечатан.

- Легко сказать да сложно сделать, - Айдара вздохнула и отцепила ремни у сиденья.

Каждый наперечет предлагал свой вариант проникновения на станцию, но Андрей отмел их всех разом. Ему не хотелось привлекать к себе внимания.

- Если нас и будут там ждать, - вторила Алевтина его мыслям. – То как раз с главного входа, потому что, чует мое сердце, на всю громадину он один.

И Андрею не оставалось больше ничего путного, как подлететь и изучить станцию поближе. Приходилось довольствоваться только лишь зрением, забыв про прочие блага высшей цивилизации; вдобавок Андрей старался держать фрегат как можно дальше – ведь никто не знал, на что способна эта штука.

Арон то и дело присвистывал изумленно и уверял, что его жизнь до этого дня не имела никакого смысла, и только Алесса молчала, да Наяд, иногда качал головой и продолжал сосредоточенно всматриваться вдаль.

Алессе сейчас не хватало Си’ара, - его бесстрашного взора и мудрости, достойной правителя. Она зябко поежилась скорбным мыслям, тяжело вздохнула и вновь проглотила навалившийся ком в горле. А станция все приближалась. Теперь, они хорошо видели врезанные в камень массивные пластины; мощные грани выступали острыми углами в стороны и вновь опускались вниз, наподобие ромба, впиваясь в замершие металлические кольца, что опоясывали всю конструкцию. Массивный, отполированный практически до блеска серый камень отвесными стенами спускался вниз, и прерывался террасами других плит, отдаленно напоминая древний зиккурат. Складывалось впечатление, что станция была просто склеена из разных и абсолютно противоречащих друг другу частей, а вместе с тем, представляло собой нечто до боли совершенное и устрашающее. В громадине чувствовалась мощь, нечто настолько чужеродное и древнее для обычного восприятия, что казалось, будто оно пришло не из этой Вселенной.

И только тогда, Вернанд, который раньше столь яростно сопротивлялся идее уничтожения станции, теперь с готовностью брал все свои слова назад.

А Наяд ощущал первозданную Тьму. Он не мог даже себе объяснить, что подразумевал под этим понятием,