Читаем без скачивания Рюриковичи - Дмитрий Володихин

Шуйские были богаты, знатны, имели широкий опыт вооруженной борьбы, поднаторели в придворных интригах. Пользуясь собственным высоким положением и, не менее того, поддержкой многочисленных сторонников, также имевших немалый вес, они могли оказывать серьезное влияние на важнейшие государственные дела. Их союзниками стали могущественные князья Мстиславские.

Что могли противопоставить Годуновы Шуйским? И что они вообще собой представляли в глазах современников? Годуновы входили в состав служилой знати «второго ранга». Предки Бориса Федоровича хотя и редко, но бывали на воеводстве. А происходил он со всеми родичами от семейства старых костромских вотчинников, в середине XIV столетия перешедших на службу московским князьям. Их старшей родней и союзниками были Сабуровы — влиятельный боярский род. Сохранилось предание, согласно которому родоначальником всего обширного и разветвленного семейства Зерновых-Сабуровых-Годуновых является некий знатный ордынец Чет-мурза. Однако достоверность этой легенды ничтожна. И даже если предположить, что за несколько столетий до возвышения Бориса Федоровича Годунова в основание его рода легло несколько капель татарской крови, то ко времени правления Ивана IV и Федора Ивановича род успел вчистую обрусеть.

Сам Борис Федорович родился в 1552 году. В отрочестве он оказался при дворе. Его сестра Ирина также оказалась вовлечена в придворную жизнь с младых ногтей: родившись в 1557 году, она воспитывалась в царских палатах с семилетнего возраста. На протяжении опричнины (1565–1572) Борис Федорович был еще слишком молод для участия в серьезных делах. Зато видное положение занимал его дядя Дмитрий Иванович, постельничий при дворе Ивана IV. Как видно, именно он распорядился судьбой молодого племянника, осуществив выгодный матримониальный проект: Годуновы породнились с могучим опричным временщиком Малютой Скуратовым — дочь Малюты Мария Григорьевна стала женой Б. Ф. Годунова. Благодаря сильной родне молодой человек рано получил первый «дворовый» чин, однако в дальнейшем его карьера шла неспешно. Несколько успехов в местнических тяжбах, получение заметного, но отнюдь не ключевого чина кравчего…

Положение Годуновых при дворе резко улучшилось благодаря двум бракам: сначала царевич Иван женился на Евдокии Сабуровой, и с ним семейство установило добрые отношения, сохранившиеся даже после того, как он развелся; затем царевич Федор стал мужем Ирины Годуновой. Когда Иван Иванович получил смертельную рану от рук отца, Б. Ф. Годунов на некоторое время оказался в опале, но затем обрел прощение. А для Федора Ивановича Годуновы за несколько лет до восшествия на трон стали первейшими советниками. Именно тогда семейство было осыпано благодеяниями. Когда царь Иван IV скончался, позиции семейства при дворе были исключительно прочны. Влияние Б. Ф. Годунова на нового царя с первых месяцев правления было огромным, можно сказать, доминирующим, если сравнивать с иными персонами (кроме, пожалуй, царицы). Годуновы занимали три места в Боярской думе: Дмитрий Иванович и Борис Федорович имели боярский чин, а Степан Васильевич — окольнический. Их близкая родня — Сабуровы — имели еще два места: боярское и окольническое. Иван Васильевич Годунов неоднократно хаживал в походы воеводой и был опытным военачальником. Еще до венчания Федора Ивановича на царство боярский чин и должность дворецкого получил Григорий Васильевич Годунов. Борису Федоровичу досталось звание «конюшего», означавшее номинальное первенство среди бояр. В день восшествия Федора Ивановича на престол боярами сделались Семен и Иван Васильевичи Годуновы, притом последний оказался затем во главе приказа Казанского дворца и наместничал в Рязани. Мало того, Годуновы имели сильных союзников, также прочно удерживавших места на Олимпе власти. Их друзьями и сторонниками являлись князья Хворостинины, Трубецкие, Глинские.

Иными словами, вступая в борьбу с могущественными Шуйскими, Б. Ф. Годунов располагал отличными картами для дерзкой политической игры. Более того, он сумел присоединить к ним «козырного туза», давшего, думается, решительный перевес в силах. В роли последнего выступила еще одна сильная придворная группировка — Романовых-Захарьиных-Юрьевых. Они оказались на стороне Годуновых, когда наступил решающий момент противоборства. Годуновы и Романовы-Захарьины-Юрьевы скоро заключили «союз дружбы» в борьбе за власть.

Шуйские потерпели страшное поражение.

Первый удар обрушился на семейство сторонников Шуйских-Головиных, контролировавших в 1584 году государственную казну. Петр Головин был «дерзок и неуважителен» с Б. Ф. Годуновым. В их ведомстве прошла проверка и найдены были тяжкие хищения. Один из Головиных отправился в тюрьму, где был тайно умертвлен (или, по другой версии, убит на пути к месту заключения); двое других подверглись опале, причем один из них бежал от опалы за литовский рубеж.

Опале подверглись князья И. М. Воротынский и А. П. Куракин.

Наконец, удалился от дел, покинув Боярскую думу, князь И. Ф. Мстиславский. Он вынужден был постричься в монахи. С его падением, поразившим современников, связана печальная история.

По словам шведского агента Петра Петрея, бояре приняли решение развести правящего монарха с бесплодной Ириной Годуновой и женить его на молодой дочери Мстиславского. Ходили даже невероятные слухи, будто князь задумал призвать Б. Ф. Годунова к себе домой на пир, чтобы лишить его жизни. Но матримониальный план рухнул, не встретив у царя согласия. Годуновы же получили основание видеть в Иване Федоровиче лютого врага, посягающего на благополучие их семейства.

Что же касается Шуйских, то с ними поступили намного жестче.

Вражда Шуйских и Годуновых привела к восстанию московского посада в первых числах мая 1586 года. Главной организующей силой восставших стали «гости» — привилегированная корпорация, объединявшая самых богатых купцов или, как тогда говорили, «торговых людей». Следовательно, у волнения имелась мощная финансовая база. Поддержка московских гостей давала Шуйским очевидный перевес в силах. А о том, что конфликт принял самые острые формы, свидетельствуют жутковатые сообщения иностранцев о нападении купцов и посадских людей на Бориса Годунова и даже о ранениях, нанесенных друг другу Борисом Годуновым и одним из Шуйских в какой-то стычке. В начале 1587 года, давая инструкции послам, отправлявшимся за рубеж, правительственные люди требовали отрицать то, что Кремль недавно побывал в осаде, но позволяли соглашаться со смягченной версией событий: караулы — да, стояли на крепостных стенах и у ворот усиленные…

Купеческую верхушку даже пригласили в Грановитую палату — передать челобитья, принять участие в переговорах, где Шуйские и Годуновы пытались достичь примирения. Но вскоре после того, как «высокие стороны» договорились, «гостей», выступавших на стороне Шуйских, казнили. А затем и самим аристократам пришлось отведать некрасивой смерти в отдалении от дворцовых интриг.