Читаем без скачивания Хранители - Джон Толкиен

— Тогда я не должен больше говорить, — сказал Келеборн. — Но не пренебрегайте сказаниями, дошедшими к нам из отдаленных годов, часто случается, что в бабушкиных сказках есть то, что нужно знать мудрецам.

Теперь с травы поднялась Галадриэль и, взяв у одной из своих девушек чашку, она наполнила ее белым медом, дала Келеборну.

— Время выпить прощальную чашу, — сказала она. — Пей, господин Галадрима! Пусть ваше сердце не печалится, хотя ночь следует за днем, а наш вечер близок.

Потом она поднесла каждому путнику чашу и попрощалась. Но когда они выпили, она велела снова им сесть на траву, для нее и Келеборна были поставлены стулья. Девушки молча стояли за ней, пока она смотрела на гостей. Наконец она снова заговорила.

— Мы выпили прощальную чашу, — сказала она, — и тень расставания легла меж нами. Но прежде чем вы уйдете, я дам вам подарки, которые господин и госпожа Галадрима предлагают вам в память о Лотлориене.

И она назвала всех по очереди.

— Вот дар Келеборна и Галадриэль предводителю товарищества, — сказала она Арагорну и дала ему ножны, сделанные в соответствии с его мечом. На них были изображения цветов и листьев из серебра и золота, а в середине жемчугом было выложено эльфийскими рунами название Андрил и родословная этого меча.

— Лезвие в этих ножнах не будет сломано даже в поражении, — сказала она. — Но не нужно ли вам еще чего-нибудь от меня? Меж нами опускается тьма, и, может быть, мы не встретимся больше, разве что на дороге, откуда нет возвращения.

И Арагорн ответил:

— Госпожа, вы знаете все мои желания, и вы знаете о единственном сокровище, которое я ищу. Но не в вашей власти дать мне его, даже если бы вы захотели, и только через Тьму смогу я пройти к нему.

— Но, может, это облегчит ваше сердце, — сказала Галадриэль, — ибо это я могу дать вам, поскольку вы проходите через нашу землю. — Она взяла большой зеленый камень, вделанный в серебряную брошь в виде орла с распростертыми крыльями, когда она держала брошь, жемчужина сверкнула, как солнце в листве. — Этот камень дала своей дочери Келебриан, а та — своей, теперь он переходит к вам как символ надежды. И в этот час примите имя, предсказанное для вас, Элессар — Эльфийский Камень дома Элендила.

Арагорн взял камень и приколол брошь к груди, и те, кто видел его, удивились. Они не замечали раньше, как он высок и какой у него королевский вид: казалось, многие годы труда и усталости спали с его плеч.

— За подарки, сделанные мне, благодарю вас, — сказал он. — О госпожа Лориена, от кого происходят Келебриан и Арвен Вечерняя Звезда. Какую большую хвалу я могу воздать?

Госпожа склонила свою голову. Потом повернулась к Боромиру. Ему она дала золотой пояс, Мерри и Пиппину она подарила серебряные пояса, каждый с пряжкой в виде золотого цветка. Леголасу она дала лук, такой, какой используют в Галадриме, длиннее и больше, чем луки Чернолесья, с крепкой тетивой из волос эльфов. К нему был и колчан со стрелами.

— Для вас, маленький садовод и любитель деревьев, — сказала она Сэму, — у меня лишь скромный подарок. — Она вложила ему в руки маленькую шкатулку из гладкого серого дерева, без всяких украшений, кроме единственной серебряной руны на крышке. — Здесь вырезана буква «г»— первая буква имени Галадриэль, а также первая буква слова «сад» на вашем языке. В ящике земля из моего сада и все благословения, которые может дать Галадриэль. Мой подарок не поддержит вас в дороге и не защитит от опасности, но если вы сохраните его и вновь увидите свой дом, тогда, быть может, он вознаградит вас. Пусть все будет уничтожено и пустынно, но мало найдется в Средиземье таких цветущих садов, какой будет у вас, если вы бросите на него эту землю. Тогда вы, может быть, вспомните Галадриэль и Лориен, который вы видели только зимой. Ибо наши весна и лето прошли, и их уже не увидишь на земле, разве только в памяти.

Сэм покраснел до ушей и пробормотал что-то неразборчивое, сжал ящичек руками и поклонился.

— А какой подарок хочет получить от эльфов гном? — спросила Галадриэль, поворачиваясь к Гимли.

— Никакой, госпожа, — ответил Гимли. — Для меня достаточно было видеть госпожу Галадрима и слышать ее прекрасный голос.

— Слушайте, эльфы! — воскликнула Галадриэль. — Пусть никто больше не говорит, что гномы корыстолюбивы и невоспитаны! Но, конечно, Гимли, сын Глоина, и вы хотите, чтобы я вам что-нибудь дала. Назовите, прошу вас! Ни один гость не должен остаться без подарка.

— Ничего, госпожа Галадриэль, — сказал Гимли, кланяясь низко и заикаясь. — Ничего, разве только… Если мне позволено будет сказать… Я прошу прядь ваших волос, которые превосходят золото земли, как звезды превосходят подземные драгоценности. Я не стал бы просить такой подарок… Но вы сами захотели узнать мое желание.

Эльфы зашевелились и зашушукались в изумлении, Келеборн удивленно взглянул на гнома, но госпожа улыбнулась.

— Говорят, искусство гномов в их руках, а не в языке, — сказала она, — но это не правильно в отношении Гимли. Никто еще не высказывал мне такой смелой и в то же время такой вежливой просьбы. И как я могу отказать, если я сама приказала ему говорить. Но скажите, что вы будете делать с моим подарком?

— Беречь, как сокровище, госпожа, — ответил тот, — в память о ваших словах, сказанных мне при первой встрече. И если я когда-нибудь вернусь к кузнецам моей родины, я помещу ваш подарок в горный хрусталь, и он станет наследием моего дома, залогом доброй воли между горами и лесом до конца дней.

Госпожа распустила длинную прядь, отрезала золотые волосы и положила их в ладонь Гимли.

— Пусть слова мои пойдут вместе с подарком, — сказала она. — Я не предсказываю, потому что любые предсказания теперь напрасны: на одной руке лежит Тьма, на другой — только надежда. Но если надежда не обманет, то я скажу вам, Гимли, сын Глоина, пусть ваши руки будут полны золотом, но золото не будет иметь над вами власти.

— А вы, хранитель Кольца, — сказала она, поворачиваясь к Фродо. — Я обращаюсь к вам последнему, хотя вы занимаете не последнее место в моих мыслях. Для вас я приготовила это. — Она протянула ему небольшой хрустальный сосуд. Когда она повернула его, из сосуда брызнули лучи белого света. — В этом сосуде, — сказала она, — заключен свет звезды Эрендил, отраженный в воде моего фонтана. Когда вокруг вас сомкнется ночь, он будет светить по-прежнему. Он осветит ваш путь во тьму, когда все остальные огни погаснут. Вспоминайте Галадриэль и ее зеркало.

Фродо взял сосуд и на мгновение в его свете увидел ее, стоящую, как королева, великую и прекрасную, но более не ужасную. Он поклонился, но не нашел слов для ответа.