Читаем без скачивания Ночные Сорсиеры - Лана Краон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кожа Жулли постепенно тускнела, пока полностью не вернула прежний вид.
* * *
Как только Жулли пришла в себя, они сразу отправились в путь. По пути к дереву Ловпу как раз должны были расти призрачные орхидеи.
– Напомни еще раз, зачем нам это дерево? Ах да, ты же мне не говорила, – съязвила Энн.
– Если я скажу, что там закопаны кости, ты поможешь откопать их, не задавая лишних вопросов?
– Нет. Я помогу откопать, но при этом буду ныть, как меня достали твои тайны, и задавать кучу лишних вопросов.
– Так тоже сойдет, – усмехнулась Розали.
Жулли шла вслед за ними, на ней все еще не было лица. Она не хотела говорить о случившемся у гнезда Кумо, впрочем, как и о чем-либо другом. Розали прекрасно понимала ее чувства. Если бы она потеряла Аима навсегда… Нет, она не хотела даже допускать такие мысли. Она бы вернула его. В любом случае. Достала бы из-под земли. В крайнем случае воскресила бы Элеонору Нуар, чтобы та помогла. И уже вместе они бы достали его из-под земли. Розали попыталась бы воскресить и Коума ради Жулли, вот только у них не было ни его тела, ни костей.
Жулли только изредка спрашивала Энн, видела ли она призрака Коума или Дуайта, но ответ всегда был отрицательным. Наконец Розали решилась с ней поговорить. Она замедлила шаг, чтобы сравняться с сестрой.
– Как ты?
– Не очень, – тихо ответила она.
– Все было не зря, весь наш путь к лучшему. Поверь мне.
– Нет ничего хорошего в аде, через который ты заставила меня пройти. А наш конец я знаю, Предки показали мне.
– Предки – умершие сорсиеры. Они ничего не решают, – ответила Розали словами Кайла.
– Они могут решить нашу судьбу.
Голос Жулли был таким слабым, что Розали приходилось затаивать дыхание, чтобы расслышать.
– Мы справимся.
– Розали, я не хочу быть грубой, но я должна это сказать. Ты так одержима какой-то идеей, что идешь наперекор Предкам и не видишь, как все становится только хуже с каждым разом. Я не могу полагаться на тебя. И не могу сбежать от тебя. Мы связаны.
– Ты же не думаешь так на самом деле.
– Нет, думаю. Если бы ты послушалась меня, Коум и Дуайт остались бы в живых.
– Они умерли по своей беспечности.
– Мы могли предотвратить это. Но мы сеем смерть. Туманный лес замешан на крови Нуаров, так ведь?
«Она тоже это почувствовала». Розали не переживала, что Аим их услышит. Тихий голос Жулли точно не дойдет до ушей Осколка света. Жулли продолжила:
– Сколько жизней унес этот лес, сколько страданий причинил. Как так вышло, что наша кровь оказалась причастна?
– Как бы я хотела знать ответ на этот вопрос.
– Это она? – громче сказала Жулли. – Призрачная орхидея?
Аим обернулся и проследил за взглядом Мотылька. Слева от них стоял крепкий дуб. Его ствол оплетали тоненькие коричнево-зеленоватые стебли, как паутинки. Их было тяжело сразу разглядеть, и создавалось впечатление, что белые бутоны парили в воздухе. Нижние лепестки были намного длиннее верхних и выглядели так, будто белая краска стекала вниз или белая простыня развевалась на ветру. И не было никаких листьев, ни единого листочка. Только тонкие стебли и белые бутоны.
– Да, точно. Я даже не заметил.
Своей прозрачностью и хрупкостью цветок напомнил Розали Жулли. Возможно, поэтому только она и смогла его увидеть: она заметила подобное себе. Жулли подошла к дереву и собрала пару цветков, аккуратно обрезав стебли карманным ножом.
Когда она вернулась, то продолжила разговор с Розали.
– Коум рассказал мне, почему Арлетти не смогла выиграть.
– И почему же?
– Он подошел к ней там на арене, чтобы сказать, что он не хочет сражаться с ней, но и не может позволить ей победить. Арлетти даже не попыталась выиграть, она сразу сдалась.
– Она не попыталась победить, чтобы остаться с нами?
– Ничего удивительного. Она часто так делает – отступает. – Воцарилась тишина. – Я навещу семью Коума в Эклипсоле. Они должны знать, что он пожертвовал собой, спасая друга.
– Я поеду с тобой.
– Не стоит.
* * *
День медленно склонялся к вечеру. Воздух вокруг потемнел до оттенка истлевшей розы.
– Осталось немного, мы почти у цели, – заверил Аим.
Новость о гибели Коума и Дуайта его ничуть не потревожила. Он, наоборот, выдохнул с облегчением. Что-то в тех двоих заставляло его нервничать. Аим не доверял им и наверняка ждал удар в спину.
– Розали, – позвал он. – Видишь просвет за теми деревьями? – Она кивнула. – Там дерево Ловпу. Мы пришли. То, что тебе нужно, зарыто под ним. Вот только мы практически приблизились к красно-багровой зоне, здесь небезопасно. Я пройду чуть дальше дерева и буду стоять на стороже. Вы попытайтесь как можно скорее откопать вещь. Каждая секунда может стоить жизни.
– Как и везде в туманном лесу, – напомнила Розали.
Они вышли из чащи леса на еще одно поле, похожее на то, где рос асфодель. Вдалеке стояло огромное черное дерево. Оно напомнило Розали перевернутую костяную руку, вцепившуюся когтями в небо. А под ним рос мак. Поле украсилось миллионами красных цветков, они контрастно смотрелись на фоне пыльно-серой земли.
– Раньше мак здесь не цвел, – призадумался Аим. – Он не мог вырасти здесь сам, он растет на западной стороне, я думал подобрать его там.
Розали вспомнила подвеску на шее Марты в форме мака. Тот, кто похоронил ее, посеял здесь семена этих цветов.
– Она здесь. Она точно здесь, – с улыбкой до ушей проговорила она.
– Кто? – опешил Аим.
– Марта.
Она не видела реакцию других и сразу рванула навстречу дереву, не оглядываясь ни по сторонам, ни назад. Она видела перед собой только мак и дерево. В самую их первую встречу Розали летела куда глаза глядят, бежала, не жалея ног, подальше от могилы Хель и от своего нечестно обретенного дара некроманта. Теперь она бежала навстречу могиле, навстречу своему дару. И в обоих случаях присутствовала Марта.
Розали сделала это. Получилось. Она нашла ее кости. Когда-то такое казалось невозможным. У нее не было ничего: ни информации, где Марта захоронена, ни возможности отправиться в магический мир, ни базовых знаний о магии. Розали прокручивала первые слова, которые скажет ей при встрече: «Не такая я уж и бестолковая сорсиера, не так ли, Марта?»
Мак коснулся ее ног. Кто-то, кто захоронил Марту, не хотел, чтобы ее нашли, но при этом позаботился о могиле, украсив
