Читаем без скачивания Прикосновение - Колин Маккалоу

— Ли, это ты? — воскликнула она и порывисто чмокнула его в щеку. — А меня никто не предупредил!

— Никто и не знал, что я возвращаюсь, Нелл. И пожалуйста, пока никому не говори.

— Буду молчать как рыба!

Появилась Крылышко Бабочки с простым угощением: свежим хлебом, сливочным маслом, джемом, нарезанной тонкими ломтиками холодной говядиной и любимым десертом Александра — заварным кремом, посыпанным мускатным орехом. Нелл усадила мужчин за стол и сама заварила чай, продолжая поддерживать беседу.

— Ну, как тебе медицина? — спросил Ли.

— Как я и мечтала.

— Трудно дается, да?

— Только не мне. Правда, мне как-то удалось поладить с преподавателями. А другим студенткам приходится тяжелее, ведь они не привыкли общаться с мужчинами. Бедняжек легко довести до слез, которые мужчины презирают, и потом все наши студентки прекрасно понимают: на экзаменах их заваливают только потому, что они женщины. Так что на каждом курсе они сидят по два года. Некоторые и по три. Но не сдаются.

— А тебя кто-нибудь заваливал, Нелл? — спросил Александр.

Нелл презрительно вскинула голову:

— Никто бы не посмел! Я вторая Грейс Робинсон, которая закончила учебу в 1893 году, не провалив ни единого экзамена. Ей должны были дать диплом с отличием, но не дали. Понимаете, в школах девочки не изучают ни химию, ни физику, ни даже математику. Поэтому в университете им приходится начинать с нуля, а преподаватели не удосуживаются объяснять им азы. А я дипломированный инженер. Так что мне легче, чем всем остальным. — Она усмехнулась. — Преподаватели терпеть не могут, когда их уличают в невежестве, особенно если это делает женщина. И потому меня стараются не задевать.

— А с другими студентками ты дружишь? — спросил Ли.

— Да, хотя и не ожидала. Я натаскиваю их по естественным наукам и математике, но некоторые никак не могут наверстать упущенное.

Александр помешал чай, постучал ложечкой о край чашки и отложил на блюдце.

— Расскажи про Анну, Нелл.

— Она деградирует еще быстрее, чем прежде, папа. Да ты и сам все видел. Мисс Харботтл говорила, что у нее начались приступы эпилепсии?

— Да.

— Ей уже недолго осталось, папа.

— Этого я ждал и боялся. Особенно когда не дождался от мисс Харботтл планов на будущее.

— Мы держим ее в тепле и оберегаем от сквозняков, заставляем ходить, но двигаться она не желает. Возможно, ее убьют припадки, повторяющиеся один за другим до полного изнеможения, но скорее всего она простудится и умрет от пневмонии. Когда кто-нибудь из наших нянь простужается, мы даем больной отпуск, но Анна все равно успевает заразиться — от тех, кто еще не подозревает, что болен. Честно говоря, странно, что она до сих пор жива. Знаешь, папа, все в доме любят ее.

— Очень рад слышать. Тем более при такой неблагодарной и тяжелой работе.

— Прирожденной сиделке или медсестре даже самая неблагодарная работа в радость, папа. Мы удачно выбрали помощниц.

— А какая смерть легче? — вдруг спросил Александр. — От пневмонии или от эпилепсии?

— От эпилепсии, при которой пациент теряет сознание при первом приступе и в себя уже не приходит. Смотреть на это страшно, но он не страдает. Пневмония гораздо хуже — боли слишком сильны.

Повисло молчание. Александр задумчиво пил чай, Нелл вертела в руках вилку, а Ли страстно желал оказаться где угодно, только не здесь.

— Мама бывает здесь? — спросил Александр.

— Я ей запретила. Это бесполезно: Анна ее все равно не узнает, а смотреть на нее… папа, это все равно что заглядывать в глаза животному, которое предчувствует близкую смерть. Не могу себе представить, как ей тоскливо и страшно.

Ли принялся за свой десерт — все было лучше, чем бездействовать; в эту минуту он не отказался бы даже от опилок.

— А парень у тебя есть, Нелл? — небрежно спросил он.

Она заморгала, а потом ответила ему благодарным взглядом.

— Понимаешь, у меня нет ни минуты свободной. Медицина дается мне не так легко, как инженерное дело.

— Смотри, останешься старой девой.

— Похоже на то. — Нелл вздохнула, и на ее решительном лице застыло непривычное задумчивое выражение. — Несколько лет назад я познакомилась с одним человеком, который мне понравился. Но я в то время была слишком мала, а он оказался порядочным и не воспользовался моей неопытностью. И наши пути разошлись.

— Он инженер? — спросил Ли.

Она расхохоталась:

— Еще чего!

— Тогда кто же он?

— А это, — ответила Нелл, — мой секрет.

Стоял ноябрь, время цикад; даже пыхтение паровоза и перестук колес не заглушали пронзительные трели в буше, подступающем к самим колеям. Лето выдалось жарким и на побережье, и вдали от него, на севере начался сезон муссонных дождей.

Всю дорогу из Сиднея в Литгоу Александр нервничал и расслабился, только когда вагон прицепили к кинросскому поезду, который ходил до Литгоу и обратно четыре раза в неделю. Ли не подозревал, что Александр, видя, как нехотя он возвращается домой, уже приготовился выслушать от него краткое извинение и известие об отъезде в Персию. Но когда Ли послушно сел в поезд, Александр слегка воспрянул духом.

Ли он любил не просто как друга, а как сына. Он был связующим звеном между Александром и Руби, между Александром и Суном. Навещая Анну, Александр надеялся, что между Ли и Нелл проскочит искра чувств. Увидеть их супружеской парой — вот предел его мечтаний. Но он не дождался ни искры, ни хотя бы смутного интереса. Брат и сестра. Александр просто не понимал, как это могло произойти: ведь Нелл так похожа на него, а мать Ли в него влюблена! Значит, их дети тоже созданы друг для друга! Но Нелл вдруг разоткровенничалась, рассказала о своем друге и снова замкнулась, будто спряталась в раковину, хотя Ли это ничуть не задело. И рождение вне брака тут ни при чем: Александр давно перерос давнюю обиду и относился к появлению Ли на свет без малейшей предубежденности. Да, он незаконнорожденный, и таким же будет его наследник. И все-таки Александр хотел бы видеть наследником кровного родственника. Но Ли, похоже, не собирался жениться. Был кочевником по натуре. Наверное, давала знать о себе китайская кровь — кровь вольных монголов, кочующих по степям. Женщины увивались вокруг него, едва дыша в туго затянутых корсетах, осыпали Ли всевозможными знаками внимания, прибегали как к рассчитанной дерзости, так и к дьявольской хитрости, однако Ли ничего не замечал. У него бывали любовницы — и в персидском Луре, и в английской провинции, но к этим женщинам он относился так, как было принято на Востоке: китайскому князю нужна наложница — красавица, с которой можно играть в шахматы и петь, вести приятные беседы, изучать «Камасутру» вдоль, поперек и от корки до корки и забывать о ней сразу после разлуки.