Читаем без скачивания Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г. - Светлана Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перед нами сразу же встает фундаментальный вопрос: какая сила станет двигать общество, начисто лишенное забот об удовлетворении материальных потребностей и состоящее из людей, начисто лишенных приобретательских, мещанских инстинктов? Мы видим только одну такую силу, вытекающую непосредственно из сущности человека, как явления природы. Сила эта — присущее только человеку стремление к удовлетворению духовных потребностей.
В этом смысле человек наделен странным и великолепным избытком интереса по сравнению с животными, исследовательская деятельность которых всегда и везде связана с удовлетворением одного из трех фундаментальных инстинктов: полового, самосохранения и поиска пищи. Человек способен по самой природе своей (если это обусловлено известным минимумом социальных условий) стремиться совершенно бескорыстно к познанию. В широких массах общества до сих пор эта способность подавлялась тяжелыми условиями существования, затем — разного рода социальными неустройствами, а в наше время она явилась причиной даже появления возможности к самоуничтожению. Но освобожденное человечество будет культивировать и лелеять эту способность, и она станет основой для движущих сил будущего общества.
Нам могут возразить: это-де наивный идеализм, стремление к удовлетворению духовных потребностей никогда не сможет стать достаточным стимулом. Мы отвечаем: неправда. Во-первых, у возражающего нет никаких оснований для такого возражения кроме всем известных страшных примеров борьбы за существование в современном обществе. Но для нашего разговора требуется отрешиться от троглодитских взглядов на вещи. Мы-то отлично знаем, чем эта борьба вызвана — в наше время прежде всего социальным неустройством на нашей планете, а кроме того, известной нехваткой материальных благ. Напрягитесь и представьте себе, что эти два фактора исчезли.
Во-вторых. История знает немало примеров, когда духовный голод и только он один, вел огромные массы людей. Можно припомнить кровопролитные религиозные войны, в которых по крайней мере одна сторона дралась за духовные ценности, забыв обо всем остальном. Неважно, что и религиозные войны были маскарадом для более глубоких экономических войн. Ведь люди-то об этом не знали! Неважно и то, что они велись по причине нищеты духовной — нам хотелось только проиллюстрировать наше утверждение о том, что в истории были примеры ведущего для индивидуума значения духовных потребностей. Или вспомним примеры более высокие — Джордано Бруно, Галилея, Ньютона, Ломоносова, посвятивших всю свою жизнь (и смерть) бескорыстному служению духу. А в наше время? Сколько уже людей есть на Земле, которые скорее откажутся от хлеба, чем от книги!
Итак, мы утверждаем: стремление к удовлетворению духовных потребностей способно двигать огромными массами людей и машин, вызывать героические и могучие страсти не меньше чем голод телесный, и даже больше, ибо стремлению к удовлетворению материальных потребностей всегда ставит предел страх смерти. Сюда надо добавить еще два соображения: первое — объекты духовного голода гораздо более разнообразны, чем материальные устремления, и второе — духовному голоду никогда не будет грозить пресыщение, ибо в отличие от хода удовлетворения материальных потребностей, удовлетворение духовных лишь еще более разжигает и углубляет аппетит. И это служит верным зачетом того, что новому обществу не будет грозить никакой застой, и что оно будет развиваться прогрессивно и с ускорением.
Каким же будет это общество? Каким будет его член? Это, на наш взгляд, нелегкие вопросы. Можно привести только самые общие соображения. Например, об экономической и организационной структуре. Ясно, что роль отдельных выдающихся личностей в таком обществе, где самосознание достигнет необычайного расцвета, сведется к нулю. Максимальное значение приобретет самая широкая коллегиальность, вплоть до всепланетной. Далее, огромное значение приобретет статистика, статистические предсказания и статистическое регулирование. Вероятно, при этом очень важным будет рациональное распределение проблематики: самой важной проблемой будет считаться та, которая по статистическим предсказаниям даст максимальный ливень новых проблем. Статистика будет заниматься и подготовкой кадров. Скажем, ученый Петров, для того чтобы к следующему году была решена такая-то задача с вероятностью выше 0.5, должен взять себе столько-то учеников. Что же касается материальной стороны жизни общества, то вся она, как наиболее легко алгоримтируемая, будет целиком передана машинам. Как бы то ни было, для писателя-фантаста, вооруженного приличным знанием философии и логики, здесь открываются широчайшие возможности. Правда, описание экономической и организационной структуры общества будущего может быть в лучшем случае только фоном для развития действия, но и фон этот сам по себе уже представляет для читателей немалый интерес. Главным же в фантастической литературе остается человек.
В советской, да и в зарубежной фантастике раньше о человеке будущего почти никто не писал. Во всяком случае, о человеке царства духа, о котором сейчас идет речь. Между тем, если бы удалось создать образ такого человека, впечатляющий и точный, человечество, вероятно, получило бы нечто вроде целевой установки. Это имело бы огромное принципиальное значение. Вообще фантасты, когда они пишут о будущем, должны помнить, что они являются не последними из участников строительства этого будущего: ведь наиболее удачные их мысли могут оказаться пророческими — именно потому, что они удачны, — и будут проводиться в жизнь.
Так каков он будет, этот человек?
Несомненно, в будущем обществе ведущая роль будет отведена воспитанию молодежи. Человек будет вступать в жизнь, вооруженный не столько естественными и эстетическими знаниями, сколько способностью контролировать все свои слепые инстинкты, впитав в плоть и кровь убеждение, что любой другой человек — его товарищ и друг, а также впитав в плоть и кровь убеждение, что цель его жизни — познавать на благо людей, дать как можно больше пищи для <утоления> духовного голода общества. Этот новый человек будет гораздо разнообразнее и многостороннее нынешнего, духовный мир которого придавлен. Все разнообразие характеров и взглядов человечества нашего времени будет человеку будущего, вероятно, представляться очень серым, унылым и однообразным.
Очень трудно показать конфликты в будущем и особенно показать, как люди будут себя вести в этих конфликтах. Видимо, основой всех конфликтов будет добро против добра. Сталкиваются два положительных героя, из которых каждый убежден и прав по-своему, в чистоте стремлений которых никто не сомневается, которым и в голову не придет, что можно отделить общественное от личного, которые даже в ожесточенных столкновениях остаются друзьями, товарищами, братьями.
Таковы наши соображения об обществе и человеке будущего. Создавать произведения об этом обществе совершенно необходимо — особенно сейчас, когда над миром нависла опасность истребительной войны, а треть человечества, невзирая ни на какие трудности, закладывает фундамент этого царства духа. Уместно здесь вспомнить, что утопизм в мире раскололся. Советская фантастика исходит с позиций надежд и чаяний человечества, тогда как наши коллеги на Западе выражают его самые мрачные опасения. Что ж, возможно, такие произведения тоже нужны. Романы-предостережения. Но нам лично кажется, что это значит идти по более легкому пути. Ибо написать талантливый роман о грядущем падении человечества несравненно легче, чем дать в художественных образах, даже не очень совершенных, грядущее счастье человечества.
Все сказанное делает задачу фантастов очень трудным делом. Мы пишем для людей нашего времени. И у нас всегда есть опасность впасть в две крайности. Мы можем с одной стороны создать образы бесчувственных, холодных с точки зрения нашего читателя статуй, или с другой стороны страшно принизить этого человека, вплоть до создания в будущем моделей конфликтов настоящего. Для действенного образа нужна середина и более высокий уровень. Мы видим для этого только один путь: перенести в описываемое будущее лучших людей нашего времени или даже истории (а такие были и есть, потому что новое всегда зарождается в недрах старого). Не придумывать для образов будущих людей новые черты хорошего, которые нашего читателя не тронут, а искоренить в этих образах остатки плохого.
А что можно сказать о человеке будущего ближайших эпох?
Так поступаем, в частности, мы, авторы повести «Возвращение (Полдень, 22 век»), «Страны багровых туч», рассказов. Просто предлагаются образы наших товарищей и попытка представить, как они действовали бы в условиях отвлечения от забот о матер. благах.
Хотелось бы сказать еще два слова о путях к нашему светлому будущему. Этот вопрос, пожалуй, самый трудный, так как появление атомного оружия и наступление второй промышленной революции смешало все карты. Тем не менее описание переходного периода — самого процесса перемещения центра тяжести с материального на духовное — очень интересно. Сущность этого перехода будет, очевидно, состоять в уничтожении мещанства, то есть в уничтожении всего животного в человеке. Как это будет происходить конкретно, очень неясно. Но ясно, что мы, фантасты, должны принять участие в уничтожении мещанства самое деятельное участие.
