Читаем без скачивания Лайнер вампиров - Галина Черная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ирджи Брадзинский. – Я поколебался и не стал добавлять «приятно познакомиться», что-то отталкивающее промелькнуло в его лице и почувствовалось в липком рукопожатии.
– Вы эмигрант, как и…? У вас славянская морда и черты лица так…
Меня резко поразила эта пьяная наглость: когда всё время ходишь в полицейской форме, невольно привыкаешь к гораздо более вежливому обращению. А сейчас я в штатском, и вот пожалуйста…
– Нет, я не эмигрант. Но, собственно, какое вам дело до моего лица?
– Хм… А я был почти уверен, что…
– Вы меня извините. – Мой подчёркнуто-холодный тон намеренно противоречил словам. – Мне надо идти.
– Вы журналист или…? На этом полном вампиров корабле только журналист может быть столь беспечен, но… Просто я не люблю… Этим и вызвано, признаюсь, моё несколько неуважительное к вам…
– Вы пьяны или издеваетесь? – не выдержал я.
– О нет, не пьян, что… Простите меня, если я вас задел, молодой… Но ещё никто не упрекал меня в подстрекательстве к… – елейно откликнулся пассажир, не давая мне возможности окончательно утвердиться в праве заехать ему по уху.
Вряд ли, конечно, я бы стал это делать, мне бы не позволили честь мундира и уважение к старости. Хотя в данном конкретном случае стоило бы! Есть такие милые типажи, которые испортят вам всю кровь, наплюют в душу, обвинят во всех грехах и уйдут не извинившись, с чувством исполненного долга.
По счастью, в этот момент к нам на палубу поднялась Эльвира, в вечернем платье цвета чёрной морской волны, накинутом на плечи прозрачном палантине и туфлях-лодочках на шпильках в тон губной помаде. Я обернулся, дабы сразу увести её отсюда, но не успел…
– О, профессор Хам Хмельсинг! – неожиданно радостно кинулась она к старичку.
– Моя худшая… – На его лице отобразилось подобие язвительного удовольствия. – Вы были такая… мхм…
– Такая что? – с угрозой уточнил я, забыв, что переспрашивать что-то у него бесполезно.
– Такая вся…
– Да, это я освещаю конференцию для «Городского сплетника». А вы-то что здесь забыли, старый маразматик? – Эльвира нежно приобняла его за костистые плечи.
– Я, милочка, здесь просто по совету моего… Морской воздух полезен для моих…
– Понимаю, вы опять на охоте? – Она заговорщически посмотрела ему в глаза и сжала кулачки.
Профессор вытер старческую слезу и попытался ущипнуть её за попу.
– Эй! – Я рефлекторно схватил его за руку.
Моя спутница с возмущением округлила глаза, но в этом возмущении явно читалась симпатия к нетрезвому извращенцу.
– Простите, рука сорвалась, милочка, и… Ну отпустите же, вы, грязный…
Эльвира выразительно кивнула мне, и я выпустил его из захвата.
– Держитесь от неё подальше!
Старичок потёр пострадавший локоть, кинул на меня злобный взгляд и быстро захромал прочь.
– Он был твоим преподавателем? – поражённо спросил я. – С такой чудесной особенностью, не сказать дефектом, речи?!
– Это никому не мешало. Мы всё равно его не слушали, – беспечно откликнулась она, грациозно опираясь на перила.
– А что он у вас вёл? Ну, в перерывах между запоями…
– Читал лекции по психологии бытового вампиризма. Говорят, в молодости он был известным охотником, буквально одержимым борьбой с вампирами, пока они его не покусали пьяного в тёмном переулке за пабом. С тех пор он изучал вампиров только с научной точки зрения, даже купил по ним докторскую и выбрал мученическую стезю преподавателя пединститута, где я училась.
– Но он сказал мне, что не любит журналистов, и даже, приняв меня за твоего коллегу, повёл себя просто как свинья. Выходит, он ненавидел всех своих студентов?
– Конечно, за что мы его и сами ненавидели всем сердцем, – улыбнулась Эльвира, с любовью оглядываясь на скрывающегося из виду старика и беря меня под руку. Я на мгновение замер, это было приятно. Она впервые взяла меня так под руку, прижавшись к ней грудью.
Но я не смог сразу выкинуть из головы этого седого Хама Хмельсинга. Что-то в нём настораживало, хотя, возможно, причиной тому была только моя профессиональная подозрительность.
– Он что-то недоговаривает… – Я всё-таки не удержался, чтобы не заметить это вслух.
– Он всё время недоговаривает, – рассмеялась Эльвира. – С тех пор как его покусали. Слишком большой стресс, охотники жутко не любят, когда их дичь кусается…
Мы прошлись по средней палубе от носа до кормы, пока я восстанавливал нервы. Всё-таки её учителю удалось меня задеть, последний раз в славянской внешности меня упрекали однокурсники по академии, но там всё решали кулаки, и я быстро завоевал должное уважение. Надо быть проще, вспомнить, зачем я здесь, забыть о службе и переквалифицироваться в газетного фотографа. И я вновь занялся снимками…
Эльвира же присоединилась к группе вампиров, собравшихся у доски объявлений. На плакате с крупной надписью «Ежегодная конференция по вопросам искусственного питания и нетрадиционной косметики» висел план мероприятий. Итак, уже сегодняшней ночью нас ожидало:
1) Торжественное открытие.
2) Дегустация красных вин.
3) Ужин а-ля фуршет.
4) Шельмование изменников.
5) Концерт самодеятельности.
– Каждый год этот дурацкий концерт Эдика Калинкина, – угрюмо прошипел и оскалил клыки остроносый вампир, судя по рисунку вышивки на рубахе, из Маадьярии.
– Разрази меня гром, да этот эмигрант из Ухрюпинска дьявольски далеко пошёл, – сказал вампир с огненной шевелюрой и в скоттландском килте в красно-зелёную клетку.
– За такое, с позволения сказать, пение его часто посылают… Но он всегда возвращается! Опять будет нудеть под рояль свои печальные арии о бедном пастушке-вампире, который хотел укусить одну юную овечку, но всё никак не решался, – эстетствующе добавил мурмынец-традиционалист, и все сочувственно закивали.
В этот момент прозвучал трагический пароходный гудок, и мы медленно, под разноголосый хор вампиров со всех палуб, наконец-то отчалили. Меня вдруг замутило, надеюсь, это реакция на тоскливый вурдалачий вой (недаром в былые времена им пытали на допросах самых злостных преступников), а не морская болезнь. Правда, в море я ещё ни разу не был, но вроде бы вестибулярный аппарат у меня в норме, на каруселях никогда не тошнило, даже на небезызвестной «Дороге в ад на тележке шахтёра» не укачало, а там, вы знаете, такие виражи, что буквально видишь перед носом свои же пятки!
До начала торжественного открытия у нас было больше часа, и мы успели всласть прогуляться по всему пароходику, посмотреть читальный и танцевальный залы, заглянуть на камбуз, в музыкальный салон, конференц-зал, пройтись по шлюпочной палубе и, сев там на одну из скамеек, полюбоваться на огни удаляющегося берега. Ощущение качки значительно притупилось. Мы молчали, очарованные моментом, а наш кораблик мирно покачивался на тихих волнах, утверждая в душе покой и безмятежность…
А в результате неожиданно засиделись и немного опоздали к самому началу открытия конференции. Когда мы вошли в зал, где проходило это мероприятие, какой-то толстый маадьярский вампир, в чёрном готическом фраке и с золотой звездой на груди, уже зачитывал доклад перед разномастной вампирской публикой. Эльвире, как зарегистрированному представителю прессы, разумеется, освободили место в первом ряду, а мне пришлось жаться у стены, старательно щёлкая фотоаппаратом.
Кажется, здесь собрались вампиры всех видов. Правда, они предпочитают, чтобы их называли нациями (мурмынские вампиры, росские упыри, харвадские вурдалаки), слово «вид» опускает их к животным. Тогда как они, по уверениям их же учёных умов и историков, в большинстве своём являют пример самых высокоразвитых и цивилизованных существ в нашем мире!
Такое высокомерие, конечно, мало кому может понравиться. Поэтому остальная часть мира дружно считает их выскочками и снобами. Даже тихие рабочие домовые называют их «наши благородные господа-кормильцы» исключительно в ироническом смысле. Действительно, все вампиры непонятно с чего мнят себя аристократами, хотя в большинстве своём имеют самое пролетарское происхождение…
Итак, судя по костюмам, здесь собрались виндусы, цыгане, изряильтяне, маадьяры, румалы, поляки, россы, а ещё выбритты, парижсцы и, кажется, высокогорные скотты, если судить по изгвазданным в сырой могильной земле килтам, в которых они щеголяли.
Первый оратор, доктор Пияв из Поркса, выступавший с открывающим конференцию докладом, отстаивал новые технологии в вампирском пищепроме, доказывая, что это повысит популярность вампиров и даст им возможность сыграть большую роль в жизни общества.
– Искусственный заменитель крови – это будущее вампирской цивилизации! – уверенно вещал он, и журналисты торопливо записывали основные тезисы.
– Вампиры по своей сути противники всего растительного. Наш организм естественно отторгает растительную косметику, равно как и кровь на растительной основе, – услышал я раздражённый шёпот рядом со мной. Это был трансильванский вампир с беджиком представителя общества «За вечные ценности».
