Читаем без скачивания Партии, профессиональные союзы, женские организации Франции, Германии, Великобритании (1815–1914) - Ирина Чикалова

Германистика. По германской тематике было создано немного трудов, лишь Н. М. Лукин опубликовал «Очерки по новейшей истории Германии», хронологически охватывающие конец XIX – начало XX веков [559]. Написанная в форме очерков, книга ставила целью представить социально-экономическую и политическую историю Германии с особым акцентом на рабочем движении и критике взглядов Ф. Меринга, по мнению Лукина, недооценивавшего опасность ревизионизма.

Первые послевоенные, как и предвоенные, годы оказались чрезвычайно скупыми на исследования по германистике, видимо, сказывалась трагическая память войны. Только Ф. А. Ротштейн в контексте объединения Германии осветил Австро-прусскую (1866 г.) и Франко-прусскую (1870–1871 гг.) войны. По словам автора, история этих войн «есть, по существу, история территориального и политического возвышения Пруссии и захвата ею власти над всей Германией» [843, с. 3]. Тогда же, в 1945 г., вышла книга А. М. Петрушова об аграрном строе Германии с 1882 по 1939 г. [761]. Затем наступил длительный перерыв. Лишь в 1959 г. были изданы очерки по истории Германии начала XX в. К. Д. Петряева [763] и научно-популярный труд по истории Германии с древнейших времен до 1918 г., ориентрованный на школьных учителей истории [731]. Еще спустя два года появилась книга А. Д. Эпштейна «История Германии от позднего средневековья до революции 1848 г.» [1062]. После выхода этих трудов понадобилось почти десятилетие для подготовки и публикации коллективом авторов двухтомного обобщающего труда «Германская история в новое и новейшее время» [189].

Чрезвычайно скромными, ограниченными лишь несколькими крупными трудами, оказались масштабы монографической разработки вопросов внутриполитического развития Германии. И. С. Галкин выявил предпосылки, процесс создания, социально-экономические и политические итоги образования Германской империи [174–175]. В. П. Прокопьев показал место и роль армии в истории Германии и выявил тенденции развития германской государственности [803–804]. А. Б. Цфасман исследовал политику буржуазных партий в связи с рабочим движением в начале XX века [1016–1017]. С. В. Оболенская противопоставила отношение к Франко-прусской войне правящих верхов Пруссии и оппозиционных кругов южногерманских государств [696]. Последняя из названных работ была опубликована в 1977 г. Затем вновь наступил длительный перерыв: только в 1986 г. вышел коллективный труд о производительных силах и монополистическом капитале в России и Германии в конце XIX – начале XX века [801]. За ним последовали другие: в 1988 г. коллектив авторов опубликовал труд о крупных аграриях и промышленной буржуазии России и Германии в конце XIX – начале XX в. [505], И. И. Костюшко – о прусской аграрной реформе [496].

«Биографическая германистика» ограничилась лишь личностью канцлера Германской империи Отто фон Бисмарка. Одним из первых был А. С. Ерусалимский. Тему своего исследования он обозначил в названии книги: «Бисмарк: дипломатия и милитаризм» [276]. В предисловии к ней М. Я. Гефтер отметил, что для Ерусалимского одной из центральных была проблема «возрастания роли милитаризма во всей политике Германии, раскрытия механизма агрессивного самодвижения этой политики». С другой стороны, «чем больше вовлекались в колониальные авантюры придворные и аристократические сферы, разные группы юнкерства, тем легче было канцлеру осуществлять свою внутриимперскую политику, а главные выгоды ее неизменно доставались прусской военной верхушке» [276, с. 10]. В. В. Чубинский издал политическую биографию Бисмарка. Взяться за ее написание побудило автора то соображение, что «основанный на марксистско-ленинской методологии научный анализ исторической роли Бисмарка – составная часть борьбы против всякого рода “вечно вчерашних” империалистических идеологов» [1034].

Значительное место в историографии социалистического и рабочего движения заняли труды о германской социал-демократии, рабочем и социалистическом движении второй половины XIX – начала XX в. Сложилась активная группа германистов, специализировавшихся по этой проблеме. Опубликовали свои работы В. А. Козюченко [447], З. К. Эггерт [1056], Б. А. Айзин [8–9], Ф. Ф. Головачев [198], А. М. Миркинд [628], Н. Е. Овчаренко [700–702]. Лейтмотивом этих работ является осуждение «теоретической слабости» левого, марксистского течения германского рабочего движения, равно как и «разоблачение предательской роли бернштейнианского ревизионизма и каутскианского центризма». Например, Овчаренко решительно неприемлет концепцию Бернштейна, которую представляет в виде «новейшей проимпериалистической разновидности реакционного либерального социализма», столь же критичен он и по отношению к Каутскому: «марксизм Каутского был скорее потребностью для умственных занятий, чем духовным оружием для революционного преобразования мира пролетариатом» [702, с. 238, 259].

Англоведение. Традиции дореволюционного англоведения продолжали активно развиваться в начальный период советской историографии. В эти годы издаются крупные труды ученых, сложившихся еще в дореволюционный период. С установлением Советской власти эти историки либо переиздали свои прежние работы, либо выпустили новые. В 1918 г. третьим изданием вышла работа А. Ф. Быковой «История Англии с XI века до начала мировой войны» [118]. Были изданы работы П. М. Керженцева о современной на то время Англии [427–428] и Ирландии [429–430]. Вышли труды В. Н. Дурденевского об иностранном конституционном праве [262] и Г. С. Гурвича о политическом строе Англии [219]. Все эти книги развивали сюжеты, в той или иной степени затронутые в дореволюционной историографии, можно сказать, их авторы имели тематических предшественников. Великобритания в них представлена как страна «классического конституционализма». Впервые на русском языке вышел известный во всем мире труд М. Я. Острогорского «Демократия и политические партии». Первый том этого двухтомника посвящен Англии [723]. В нем Острогорский дал характеристику политических партий в условиях демократии и политического равенства, исследовал становление и развитие организационных структур и формирование идеологии английских либералов и консерваторов, показал процесс превращения партий в консолидированные организации, не имеющие никакой другой цели кроме собственного роста. В связи с этим он уделил большое внимание анализу кокуса – административного ядра партий. Кокус, возникнув как специализированный орган, обеспечивающий связь парламентских партий с массами избирателей, со временем становится институтом, занимающимся пропагандой партийной идеологии и координацией партийной работы в парламенте и в массах. Острогорский считал, что политические партии вместо выполнения своей ключевой функции посредника между гражданским обществом и государством стали орудием реализации во властных структурах групповых интересов партийных элит. Поэтому для нормального развития демократического строя необходима замена партий свободными лигами, образующимися ради достижения определенных целей.

Трудившиеся в Советской стране «буржуазные историки Запада», сложившиеся как ученые в дореволюционное время, вызывали недоверие. Когда выпустили книгу известного исследователя англо-саксонского мира П. Г. Мижуева о народном образовании, в том числе британском [615], в предисловии Г. Бергман предостерег читателей: «изучая опыт других государств, мы обязаны относиться к нему критически. Чужие образцы мы не можем перенимать целиком и безоговорочно <…> В этом отношении книжка профессора Мижуева страдает значительными недостатками. Автор, очевидно, не владеет оружием марксизма – отсюда его ошибки, отсюда неспособность разобраться в действительных “пружинах” общественного развития» [73, с. 3–4].

В скором будущем творческие достижения «буржуазных историков Запада» будут окончательно низвергнуты, а сами они подвергнуты осуждению – об этом уже говорилось выше.

В 1920-е гг. появился ряд работ, ставивших новые проблемы, прежде всего, социально-экономического характера. Началось изучение промышленной революции и ранней истории классовой борьбы пролетариата. Ф. А. Ротштейн в «Очерках по истории рабочего движения в Англии» осветил чартистское движение как классовое и политическое, выражавшее интересы не только пролетариата, но и подавляющей части народа. Чартистское движение, по Ротштейну, оказало влияние и на складывание взглядов Маркса и Энгельса. Еще одна ключевая тема этого труда – первые годы становления Лейбористской партии и формирование ее идеологии, в оценке книги, «оппортунистической» по политической направленности, что напрямую связывалось с относительным улучшением материального положения рабочего класса Англии во второй половине XIX в. Ротштейн делал вывод об обреченности политики соглашательства лейбористов с либералами ввиду «неизбежной победы мировой революции» [840–841]. В целом благожелательно оценивая труд Ротштейна, историческая критика того времени находила в нем и недостатки, в частности, полагали, что Ротштейн не выявил должным образом историческое значение чартизма, причины оппортунизма в рабочем движении, завысил данные о жизненном уровне английских рабочих. Несмотря на критику, книга Ф. А. Ротштейна легла в основу советской историографии чартизма. В ней чартизм определялся в качестве начального этапа «классового политического движения современного пролетариата», представлялся как попытка создания его политической партии, а его поражение связывалось с завершением промышленного переворота и превращением Англии в «мастерскую мира», что позволило правящим классам подкупить рабочую верхушку. Такой подход к рассмотрению чартизма стал господствующим в трудах советских историков и в последующем.