Читаем без скачивания Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата - Валерий Хорев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рис. 22
Известно огромное число, скажем так, канонизированных текстур, ни проиллюстрировать, ни даже перечислить которые здесь просто невозможно, да и незачем. Покажем лишь три из них, вполне интересных и редких, что встречаются, к сожалению, почти исключительно на образцах очень старой, дорогой мебели:
а) Развилина
б) Дождевые капли
в) Птичий глаз
Рис. 23
Немного подробнее:
1. Развилина (рис. 23 а). Образуется в разветвлении ствола.
2. Дождевые капли (рис. 23 б). Узор получается при распиле капа параллельно оси ствола. Береза дает шелковистый, перламутровый, иногда радужный отлив, ольха – красноватый, а сосна и ель образуют контрастные полосатые капы, малопригодные ввиду большой смолистости. Великолепны капы тополя и ясеня.
3. Птичий глаз (рис. 23 в). Текстура образована почками и побегами, не успевшими прорасти сквозь кору дерева после того, как она стала слишком твердой. Встречается у клена и маньчжурского ясеня, но редка среди других пород. Собственно «глаз» получается при тангентальном разрезе, а при разделке в радиальном направлении узор имеет вид тонких полосок шириной 1–2 мм.
Почему такие текстуры считаются редкими, вероятно, пояснять не нужно: это не обычная, здоровая древесина, заготавливаемая кубометрами, а образцы ее дефектов, никогда заранее не предсказуемых.
Практически у всех твердых пород в структуре присутствуют так называемые «серединные лучи» (рис. 24), выраженные в большей или меньшей степени, но характерный рисунок дают только радиальные разрезы, как показано на схеме ниже. Другие способы разделки кряжа не проявляют серединных лучей вовсе или проявляют очень слабо.
Рис. 24
Ниже представлены картинки серединных лучей бука (рис. 25 а), чинары и дуба (рис. 25 б, в). Легко отыскать подобные элементы, внимательно рассматривая паркетный пол (особенно старый) в собственной квартире или каком-нибудь общественном заведении. Собственно говоря, именно у данных пород (не считая экзотических) упомянутый аспект прорисован максимально отчетливо. Желающим предлагаю потренировать наблюдательность.
а) Бук
б) Чинара
в) Дуб
Рис. 25
Уже в начале освоения технологии фанерования методом проб и ошибок был найден ряд правил стыковки листов друг с другом в зависимости от формы и размера подстилающей поверхности, характера текстуры и т. д. Эти правила относятся не только к шпону, но и к любым наборным объектам краснодеревного ремесла, в которых лицевая поверхность образуется сочетанием элементов с различным узором, а порой и разнопородных. Не вторгаясь в дебри дизайна, проиллюстрируем линейку базовых сочетаний.
а
б
в
г
д
е
ж
Рис. 26
Соответственно, мы имеем набор (по порядку):
а) в рост (каждый четный лист переворачивается вдоль оси на 1800) (рис. 26 а);
б) в полуёлку (рис. 26 б);
в) в ёлку (рис. 26 в);
г) в крейцфугу (рис. 26 г) (два варианта);
д) в конверт (рис. 26 д);
е) в шашку (рис. 26 е);
ж) с фризом (рис. 26 ж).
Круглые столешницы в подавляющем большинстве случаев оклеиваются секторами, т. е. лучами от центра, из восьми, десяти и т. д. кусков.
Что касается проблем реставрации, можно сформулировать нечто вроде общего закона, гласящего: чем шпон толще, тем проще его реанимировать к новой жизни. Он почти никогда не идет волнами, слабо коробится от времени и влаги, а если теряет связь с подстилающей поверхностью, не составляет труда подклеить его вновь. Мелкие царапины и вмятины легко исправляются циклеванием (слой-то позволяет) или описанным выше японским способом.
К счастью, при работе со старыми вещами довольно редко возникает необходимость в сплошной фанеровке больших площадей. В домашних условиях или даже в отлично оборудованной, но кустарной мастерской трудно обеспечить равномерность наклейки шпона, его прижима и сушки. Я отнюдь не говорю, что это невозможно, однако без солидного опыта и кое-каких специальных приспособлений здесь не обойтись, в то время как на производстве подобные проблемы не возникают – фанеруют сотнями квадратных метров, под прессами, с нагревом, на синтетических адгезивах и т. д.
Опыт общения с антикварной мебелью показывает, что правильно приготовленный высококачественный столярный клей образует невероятно долговечные, крепкие соединения. Если только предмет не попал в объятия сырости, ему решительно ничего не сделается и сто, и триста лет. Но в наши дни отыскать действительно качественный клей, мягко говоря, затруднительно, если вообще возможно, а его применение и даже само приготовление, опять же, требуют навыка. Технология на словах проста: смазанный клеем шпон накладывают на смазанную клеем основу и притирают деревянным бруском вдоль волокон, от центра к краям. Можно намазывать одну только основу, а шпон накладывать сухим, однако все варианты подразумевают сноровку и знание деталей и тонкостей, без соблюдения которых неизбежно появление целого ряда классических дефектов фанеровки, таких как пузыри, волнистость, проникновение клея на лицевую поверхность («пробитие») и т. п.
Использование ПВА, на первый взгляд, куда проще, так как его не нужно хотя бы варить. Однако под каждой крышей свои мыши. Если столярный клей завидно липуч и тотчас прихватывает шпон, не позволяя коробиться, то его химический собрат требует выдержки изделия под давлением, и парой кирпичей здесь не обойтись. Всякая же выдержка чревата раскисанием древесины, а следующая за этим сушка естественным образом приводит к усадке и разрывам. Вывод: клеить фанеру на ПВА «по мокрому» не рекомендуется, и от воды надо как-то избавляться.
Очень популярный способ состоит в следующем: обильно смазывается клеем и основа, и шпон, после чего им дают просохнуть не менее 12 часов). Затем шпон накладывается на место и проглаживается горячим утюгом. Так как ПВА термопластичен, он расплавляется и намертво схватывается друг с другом. К сожалению, и тут важны нюансы. Так, если сушка была кратковременна, оставшаяся в пленке влага обратится в пар и вздует покрытие. Именно поэтому не рекомендуется греть утюг свыше ста градусов, т. е. он не должен шипеть. Вполне достаточной является температура, при которой рука едва терпит, что составляет примерно 60–80 °C. Далее: пересушенный шпон обязательно скрутит жестким «рулетом», поскольку ПВА характерен огромной усадкой и способен сгибать даже толстый картон и ДВП. Если это произошло, смело начинайте работу заново, ибо исправить ничего не удастся. Конечно, можно рискнуть пригладить и такой шпон, однако результат вас не порадует.
У ПВА есть довольно узкий временной диапазон, в течение которого он, уже вполне сухой, сохраняет некоторую липкость за счет оставшихся малолетучих компонентов. Когда испарятся и они, надежда потеряна. Здесь пролегает граница между хорошим и плохим клеем: чем эмульсия лучше пластифицирована и вообще качественнее, тем дольше она сохраняет отлип после сушки. Но главная неприятность в том, что приглаживание утюгом предполагает абсолютную плоскостность поверхности и равномерную толщину шпона. В тех местах, где последний хоть чуть-чуть тоньше или основа образует впадину, нагрев будет плох и спайки не произойдет с понятными последствиями. Потому-то желательно наносить именно толстые слои клея, чтобы он сыграл роль буфера, нивелируя локальные огрехи. Если прогладить паянную фанеровку, легко касаясь кончиками пальцев, вы непременно услышите то тут, то там характерный пустотный шелест, повествующий об отсутствии монолитности. Незаметные поначалу, с годами такие каверны превратятся в явные пузыри и гофры.
Повторяю: вышеописанный способ популярен, но не вполне хорош, и с его помощью мне ни разу не удалось добиться незаметности стыков. Тем не менее, для фанерования больших площадей на ПВА он, вероятно, единственно пригодный, если у вас, конечно, нет под рукой мощного пресса с огромной плитой, в который можно насмерть зажать изделие, склеенное «по мокрому» без просушек и утюгов. Как бы ни коробился от влаги шпон, ему некуда деться, хотя потом он, безусловно, себя покажет.
Замена и врезка мелких и средних элементов проще, но требовательнее с точки зрения качества, так как здесь на первый план выходит условие абсолютно точного совмещения, чтобы стык был неприметен. «Мокрый» способ заведомо отпадает, но и утюг не сулит ничего доброго. Настойчивые эксперименты позволили все же нащупать удачную технологию вклейки фрагментов площадью от 1–2 до 200–300 см, что сравнимо с половиной стандартного листа писчей бумаги формата А4. Отчего так, станет ясно чуть ниже.
