Читаем без скачивания Обретенная любовь - Маргарет Уэй

— С тобой что-то случилось?

— Да нет, ничего. — Тони пожал плечами. — Мне просто жаль самого себя.

Рэй снова окинула Джину изучающим взглядом.

— Уверена, для этого есть серьезная причина.

Тони встал, на его лице было написано: «Что я тебе говорил?» Растягивая слова, он произнес:

— Пойдем, Рэй, у нас появилась возможность немного поразвлечься.

Последнее, что услышала Джина, был веселый журчащий смех Рэй, которая надеялась вызвать ревность соперницы. Мысли ее были далеко невеселые. И она действительно ревновала, только Тони не имел к этому никакого отношения. Медленно поднявшись со скамейки, Джина с внезапной болью ощутила, что вечер у нее не удался.

Дать волю чувствам Джина смогла только после того, как последний гость покинул дом и были убраны все бокалы и пепельницы. Девушка поспешила к себе в комнату, закрыла дверь и бросилась на кровать. Только теперь можно было поплакать вволю. Но злость и ревность высушили слезы, так что бедняжка лишь металась из стороны в сторону и вся горела. Сайрус Брандт, эта земельная акула, дамский угодник и Бог знает кто еще, сделал из нее дуру. С ней обошлись как со своенравным ребенком. О да, они еще встретятся. В этом он, пожалуй, не ошибся.

Джина прикинула, как ей вести себя дальше, Даже организовала мысленно кампанию по борьбе со злодеем. Прежде чем она завершится, Сайрус Брандт с почтением выслушает все, что девушка намеревается ему высказать. Ведь не каждая женщина — легкая и законная добыча. При этой мысли грудь ее вздымалась и опускалась, словно бушующее море. Глаза ее наполнились слезами. Но появились они из-за другого человека — почти незнакомого Раффа Каннингэма. Как странно, оказалось, что ей небезразлична жизнь любимого дяди ее матери. Отец воспитывал дочь в любви и послушании и ни с кем не собирался ее делить. Джина вдруг почувствовала, что дядя Рафф по непонятным причинам все же очень близок ей. В детстве он к ним приезжал несколько раз и даже хотел забрать Джину на каникулы, обещая за ней приглядывать. Но из этого ничего не вышло. Отец, лишившийся любимой жены, не смог бы вынести разлуки с дочерью. Сейчас же Джина твердо решила, что увидит Мелалойку, даже если это будет первый и последний раз. Какая ирония судьбы, что Мелалойка граничит с Баухинией! Она старалась отбросить эмоции по поводу хозяина этой земли, но не смогла даже подступиться к этой проблеме. Сама ситуация была неестественной, как переплетенные нити судьбы.

Джина лежала неподвижно, воображая себя неизменно одерживающей верх. Ночь прошла очень беспокойно.

Глава 4

Вместе с солнечными лучами через окно в маленький кабинет проник свежий, чистый воздух. Том Виггинс, поверенный в делах Рафаэля Каннингэма, нарисовал в углу промокашки смешную рожицу с рожками и взглянул поверх очков на Джину. Его отяжелевшее, но, судя по всему, добродушное лицо приняло скорбный вид, как у опечаленной ищейки.

— Не могу передать вам, мисс Лэндон, как мне жаль. Рафф Каннингэм был очень хорошим человеком с типичным для старожилов Аутбэка характером. В свое время он был одним из первых поселенцев и завоевал огромный авторитет. Вообще-то под конец жизни он стал очень эксцентричным. Мне кажется, незаурядные люди имеют на это право. Ходят слухи, что многие пытались выжить старика с его земли. Воспринимал он это довольно тяжело.

— А разве это не правда? — глаза Джины заблестели.

Том Виггинс заметил блеск, но слез не разглядел.

— Да, — решился он наконец. — Должен сказать, что ему сделали предостаточно предложений. Мелалойка очень выгодно расположена, недалеко от места слияния реки и ее притоков. Да, у него было очень много хороших предложений. Отказаться от некоторых, наиболее выгодных, было просто безумием.

Джина выпрямилась:

— Деньги — это еще не все, мистер Виггинс. Дедушке было далеко за восемьдесят. Он родился в Мелалойке и имел полное право здесь и умереть. Удивительно было бы, если бы он поступил иначе. У любого человека в жизни всегда наступает момент, когда деньги теряют свою ценность. А дядя Рафф, не хотел закончить свои дни в городской квартире в четырех стенах.

С болезненной напряженностью Том Виггинс следил за нитью ее рассуждений.

— Нет, мэм, конечно же нет. Я не имел в виду ничего подобного. Но собственность слишком обременяла его. Огромные участки были запущены, заросли дикими грушами. А этот парень, управляющий, — дела у него шли неважно. Не то чтобы все сезоны были неудачными. А в Баухинии, по ту сторону реки…

Джина аж подпрыгнула, едва не опрокинув стул, на котором сидела.

— Я здесь не для того, чтобы выслушивать о преуспевании Сайруса Брандта, хотя охотно верю, что он действительно преуспевает. Мой дед, возможно, и не был хорошим бизнесменом, но скотопромышленником был наверняка отличным.

Том Виггинс внимательно и подозрительно изучал Джину; эта девушка, родственница его покойного клиента, казалась ему странной.

— В свое время, маленькая леди. В свое время так оно и было. А теперь садитесь. — Он пытался успокоить ее. — Вы так взволнованы и горячитесь, хотя особых поводов к этому я не вижу. Мой долг указать на недостатки вашего наследства. Это очень тяжелая работа — поднять заново Мелалойку. Но я рад сообщить вам, что эта собственность свободна от долгов и кредитов.

Шум в соседней комнате привлек их внимание. Стеклянная дверь отворилась, и бледнолицая девочка-подросток вкатила в кабинет чайный столик. Она улыбнулась Джине и принялась буквально пожирать посетительницу глазами, отмечая все: от черт лица до одежды и даже обуви. Ни одна деталь не ускользнула от ее взгляда. Джина ответила улыбкой, тронутая интересом девочки к своей персоне.

— Надеюсь, чай не очень крепкий?

— Спасибо, Пэтси, — тепло поблагодарил Том Виггинс, жестом показывая, что больше пока ничего не надо.

Послушная, как щенок на поводке, Пэтси покинула комнату, до последнего момента продолжая разглядывать Джину.

Девушка оценивающим взглядом окинула чайный столик. Нежный фарфоровый сервиз, серебряные чайничек и молочник на прелестной кружевной скатерти. На огромной тарелке лепешки с изюмом, пропитанные маслом, оставившим пятно на симпатичной салфетке.

— Налить чай?

— Будьте добры. Больше всего на свете я люблю чай с лепешками. Моя жена испекла их специально для вас.

— Они чудесные, — пробормотала Джина, собираясь отведать лепешку.

Благодарно кивнув, адвокат взял чашечку чая и повернулся на вращающемся кресле к столу.

— В завещании есть пункт, касающийся места вашего проживания. Не представляю, чтобы такая, молодая девушка захотела уехать далеко от города. Условие завещания таково, что собственность, конечно, ваша, но вы должны прожить в Мелалойке шесть месяцев со дня ознакомления с этим документом. Остальные условия касаются продажи ранчо. Один пункт я обязан особенно подчеркнуть. Ваш дедушка его очень четко описал. В случае, если вы захотите продать имущество, что скорее всего и произойдет, вы ни при каких обстоятельствах не имеете права продать его ни одному предприятию или его филиалу, связанному с мистером Брандтом. Рафф Каннингэм и Сай… мистер Брандт враждовали. А когда-то они были очень близки! — С глухим стуком адвокат поставил на стол свою тонкую фарфоровую чашечку. — А теперь, если вы хотите узнать мое мнение…