Читаем без скачивания Национальная галерея в Лондоне - Ирина Кузнецова

Кейп. Коровы

Хоббема. Аллея в Миддельхарнисе

Столь капитальные приобретения, отметившие период 1860- 1870-х годов и определившие в основном облик всего собрания, во многом объясняются относительной дешевизной художественных произведений на мировом рынке, которая позволила галерее в короткий срок накопить такое количество шедевров. Работы многих выдающихся мастеров, в особенности если они не принадлежали к числу прославленных традицией «больших имен», можно было купить за смехотворно малые суммы. Так, две алтарные створки Дуччо были куплены в 1883 году за 178 фунтов стерлингов, а в период между двумя мировыми войнами еще одна створка того же алтаря была куплена для Америки за 70 тысяч фунтов стерлингов.

Начало роста цен ясно определилось в последней четверти XIX века, и этот факт очень решительно отразился на жизни и росте галереи.

В 1884 году герцог Мальборо вознамерился продать несколько шедевров живописи старых мастеров из своего знаменитого фамильного замка Бленхейм. Директор галереи и ее попечители, осмотрев картины, выразили желание приобрести двенадцать произведений: так называемую «Мадонну Ансидеи» Рафаэля, большой «Конный портрет Карла I» Ван-Дейка, «Женский портрет» Себастьяно дель Пьомбо, семь работ Рубенса и две картины Веникса и Мейтенса. Но цена, назначенная герцогом Мальборо за указанные полотна, была 400 тысяч фунтов, и галерее пришлось сократить свой список до пяти номеров вместо двенадцати. Однако и здесь сумма осталась достаточно внушительной-165 тысяч фунтов стерлингов. Казначейство, к которому галерея обратилась за специальной дотацией, пришло в ужас и решительно отказало. В борьбу за то, чтобы шедевры остались в Англии, включилась вся художественная общественность. На имя первого министра Гладстона был подан особый доклад от Королевской Академии и сотни петиций от различных учреждений и частных лиц. К лорду канцлеру казначейства явилась депутация самых известных художников страны вместе с попечителями галереи, доказывая необходимость покупки знаменитых произведений. В самом парламенте разгорелись жаркие споры, и шестьдесят четыре его члена вынесли особую резолюцию, противоположную мнению премьер-министра. Однако казначейство стойко держалось принятой позиции, а владелец картин не желал поступиться ни одним фунтом.

Пьеро делла Франческа. Рождество

Вопрос был решен лишь в августе 1889 года. Из всех картин были куплены только две: «Мадонна Ансидеи» Рафаэля и «Конный портрет Карла I» Ван-Дейка, за 70 тысяч и 17 500 фунтов стерлингов. Два знаменитых портрета Елены Фоурмен кисти Рубенса приобрел в свою коллекцию Альфред Ротшильд, в то время как «Персей и Андромеда» того же мастера и «Женский портрет» Себастьяно дель Пьомбо купил Берлинский музей.

Это было первое «поражение», которое потерпела Лондонская Национальная галерея в своей до сих пор чрезвычайно успешной и широкой закупочной деятельности. В следующем, 1890 году возникло новое критическое положение в связи с продажей графом Рэднором трех великолепных портретов кисти Гольбейна, Морони и Веласкеса 4 из старинного собрания в Лонг-форд-Касл. Галерея снова оказалась поставленной перед необходимостью просить дополнительных правительственных ассигнований, но приобретение этих картин так и не осуществилось бы, если бы не помощь нескольких частных лиц, внесших половину требуемой суммы. Все это было началом тех трудностей, с которыми отныне все чаще и чаще приходилось сталкиваться Национальной галерее.

Конец XIX – начало XX века ознаменовались появлением самого грозного для нее соперника в лице Соединенных Штатов. Основание Метрополитен-Музея в Нью-Йорке в 1880 году и бурный рост частных американских коллекций вызвали огромный отлив художественных произведений из Европы, который многими сравнивался с ограблением Греции после римского завоевания или с теми художественными контрибуциями, которые применял Наполеон к побежденным им странам.

В самой Англии в это время распродажа фамильных собраний нуждающимися в деньгах аристократами становится массовым явлением, и большая часть их уходит из страны в галереи американских миллионеров, не останавливающихся перед любой ценой. Этот процесс особенно усилился в связи с тяжелым финансовым кризисом после первой мировой войны, когда целый ряд жемчужин национальной английской школы перекочевал за океан, например прославленный «Голубой мальчик» Гейнсборо, проданный в 1922 году калифорнийскому железнодорожному королю Хантингтону за миллион долларов. Именно борьба с этим злом становится с тех пор главным определяющим моментом в закупочной политике галереи, стремящейся прежде всего сохранить для страны ее художественные сокровища.

Морони. Портной

Картины, приобретенные из исторических собраний Бленхейм и Лонгфорд-Касл, были, во всяком случае, капитальными произведениями, имеющими огромное значение и как работы уникального художественного достоинства и с точки зрения научносистематического комплектования отдельных национальных школ.

«Мадонна Ансидеи» 5, монументальный алтарный образ, написанный Рафаэлем около 1505 года, хронологически заняла свое место между юношеским произведением «Сон рыцаря» и более поздней «Екатериной Александрийской». «Конный портрет Карла I» работы Ван-Дейка является великолепным образцом его блестящего живописного мастерства и того изысканного аристократизма, который он умел придавать своим моделям. Из трех портретов, купленных у лорда Рэднора, особого внимания заслуживает редкий по красоте и реалистической точности большой парный портрет Гольбейна, известный под названием «Посланников». Немецкая школа до этого была вообще чрезвычайно слабо представлена в Национальной галерее. Шедевр Гольбейна, этого величайшего, наряду с Дюрером, мастера немецкого Возрождения, занял в ней поэтому самое почетное место. Как известно, Гольбейн провел конец своей жизни в Англии на службе у короля Генриха VIII, когда им и был написан портрет французского посла Жана Динтевилля и его друга Жоржа де Сельв епископа Лаворского, называемый «Посланники».

Редкое красочное богатство и необычайная тонкость в исполнении разнообразных деталей костюма и обстановки сочетаются здесь с непогрешимо точным рисунком и монументальным чувством целого, придающим изображению особую значительность. Этот портрет, написанный на дереве и на редкость хорошо сохранившийся, является одной из самых популярных картин галереи и гордостью ее немецкого раздела, который успел с тех пор обогатиться еще многими выдающимися произведениями.

Боттичелли. Венера и Марс

Боттичелли. Венера и Марс. Фрагмент

До начала 1880-х годов испанская живопись в галерее была представлена лишь несколькими довольно случайными вещами. Первым испанским художником, вошедшим в ее собрание, был Мурильо, три работы которого попали сюда еще до 1840 года. Этот мастер в течение очень долгого времени пользовался наибольшим успехом и был наиболее известным из всех испанских живописцев. Его миловидный и несколько сентиментальный тип мадонны, его привлекательные жанровые сценки нравились людям XVIII века именно этим сочетанием народной простоты и в то же время приятной умилительности, в которой не было ничего резкого или беспокойного. Традиция рассматривать Мурильо как лучшего испанского мастера держалась до середины XIX века, пока в широкую публику не начало наконец проникать то восхищение перед искусством Гойи и Веласкеса, которое впервые было высказано романтиками и окончательно утвердилось несколько десятилетий спустя, после достижений импрессионизма.

В это время интерес к цвету и живописным проблемам, окончательно победивший рисуночно пластические принципы, которые царили в классицизме начала века, выдвинул на первый план таких мастеров прошлого, которые больше всего отвечали новым эстетическим требованиям.

Искусство Веласкеса и Гойи поднимается на щит, и этот новый поворот в области художественных вкусов совпадает с моментом, когда на художественный рынок впервые широко начинают проникать произведения испанских мастеров, до сих пор замкнутых в старинных отечественных коллекциях. К началу 1880-х годов в галерее помимо трех полотен Мурильо имелись еще только «Оплакивание Христа» Риберы, «Св. Франциск на молитве» Сурбарана и две работы Веласкеса – «Королевская охота» 6 и погрудный портрет Филиппа IV. Всего семь картин, которые, несмотря на свои выдающиеся качества и большие имена их авторов, давали далеко не достаточное представление о характере национальной школы.