Читаем без скачивания Театр Говорящих Пауков Кукбары фон Шпонс - Лана Тихомирова

— Ты знаешь, что он тогда сделал? Он сбежал от меня. Он побледнел и убежал! — она звонко расхохоталась, запрокинув голову назад, — Потом мы уже не поднимали этот вопрос. Я ничего не предлагаю дважды. Позже, он может и хотел чего-то подобного, он даже ухаживал за мной, но… свой выбор он сделал раньше, будучи студентом. Это его проблемы.

Я была шокирована. Вот, оказывается, что связывает великолепнейшего доктора с этой больной. Я подозревала о нежных чувствах доктора, но чтобы все вот так было… Мне и верилось, и не верилось в это.

Пенелопа посмотрела на меня и тепло улыбнулась.

— Это было в прошлом. Но иногда мне кажется, он все еще переживает. Он трогательный — Октео.

— Ты звала меня, Пенелопа?

Я обернулась и увидела, как в дверях стоит доктор ван Чех в халате, но без шапочки. Он опирался плечом на косяк и скрестил руки на груди. Одна бровь была приподнята, по глазам доктора было заметно, что он в лирическом настроении.

— Октео, здравствуй. Брижит милостиво сидит и слушает мои бредни, пытается развеселить меня.

— Ты снова плакала? Ах, да. У тебя годовщина сегодня?

— Так и есть.

— Сочувствую, — плотоядно улыбнулся ван Чех, — Нам надо идти. Брижит, я прочитал твои записи.

Я поднялась и пошла вон из палаты.

— Спасибо, что зашла, — мягко сказала Пенелопа.

Так вот какая она в период ремиссии! Очень приятная женщина.

— Я рад, что тебе стало лучше, — доктор ван Чех ласково улыбался Пенелопе и даже подмигнул ей на прощание, прикрывая дверь.

— Идем, — заговорщически сказал он.

Доктор аккуратно занял свое кресло. По томной поволоке во взоре я поняла, что настроение у него самое что ни на есть благодушное и радостное. Он что-то басовито урчал себе под нос.

— Я прочитал твои записи, Бри. Ты умница. Твое толкование близко к тому, что я сам проанализировал. Сегодня тебе предстоит снова идти и разговаривать с Виктором, и, пожалуйста, на этот раз не филонь.

— Хорошо, не буду.

— Что, Пенелопа рассказывала, как домогалась меня? — широко улыбнулся доктор.

— Э-м-м… Не совсем. Она говорила о муже…

— Да ладно врать-то. Я же знаю. Я слышал конец разговора. Вот такой я ее помню и люблю. Всем сердцем, как доброго друга, не подумай чего-то плохого.

Вообще, я шел очень злым сюда, но теперь. Я как-то сразу раздобрел. Жить хочется, когда кому-то хорошо.

— Значит, это правда, — хихикнула я. Внутри меня вдруг стала натягиваться тугая струна ревности. С чего бы?!

— Что правда? — удивился ван Чех, — Она, между прочим, красивая женщина и была, и сейчас осталась. И годы ее не берут. Добрые люди вообще медленно стареют.

Она всегда мне нравилась, и сбежал я тогда… от страха. Просто потому, что это действительно страшно, когда тебя домогается зрелая женщина.

Вот представь, чтобы ты испытала, если бы я прямо сейчас стал тебя домогаться и всячески ухаживать?

Я подумала, и пришла к выводу, что с одной стороны, это конечно интересная мысль, а с другой, на рабочем месте, неудобно, да и страшновато как-то.

Доктор ван Чех улыбался, как кот объевшийся сметаны. И улыбался одними глазами, рассматривая меня.

— Хватит трепаться, — интимно сказал он, — Идем работать!

Доктор порывисто встал. Весь романтический налет мгновенно исчез. Порывистый ван Чех снова был в строю. Он рванул через коридор, а я еле поспевала за ним.

Глава 10

Вальдемар Октео ван Чех распахнул дверь. В палате Виктора было сумеречно и пусто. Через открытое окно в комнату клочьями струился туман. Листы бумаги свободно летали с места на место, как ленивые голуби. За ними несмело порхали пожелтевшие лепестки цветов.

— И где он? — немного удивленно глядя на этот белый ленивый вихрь, спросил доктор.

— Я не знаю, — честно ответила я.

— А я бы сильно удивился, если бы ты знала, — заметил доктор.

— Может, он погулять вышел?

— Полдень на дворе. Какой гулять, а процедуры?! — ван Чех, судя по интонациям, был очень обижен. Лицо его выражало крайнюю степень недоумения, — сиди тут, а я пойду, поищу пропажу.

— А можно я в коридоре постою, — мне не хотелось входить в полутемную палату.

— Можешь посидеть под дверью, — пожал плечами доктор и улетел приведением в полутемный коридор.

Я тяжело вздохнула и вошла в палату. Села на жесткий стул и стала перебирать ползающие по нему листочки.

Сзади мне на плечи легли чьи-то руки. Я тихонько ойкнула, меня пробила электрическая дрожь.

— Кто тут? — пискнула я, понимая, что меня сейчас будут душить.

— Это я, — ухо обжег шепот.

— Кто я? — дрожа, спросила я.

Резко меня выдернули со стула. Плечи заболели. Хваткие, цепкие руки развернули меня, и я лицом к лицу оказалась с высоким мужчиной. Точнее я дышала мужчине в грудь, он был гораздо выше меня. Пахло от него вкусно, какими-то духами. Интересно, где он их нашел в больнице?

— Виктор, это вы?

Мужчина был в черной полумаске, прикрывавшей глаза. Не то, чтобы он был совсем неузнаваем. Только тут я заметила, что одет больной был как-то чересчур необычно. Белая свободная рубаха фривольно расстегнута, черные брюки легкий клеш. Не хватало сапог со шпорами для полноты образа. Светлые волосы ниспадали, от них шел какой-то легкий чудный аромат.

Он улыбнулся краешком рта нахально, сощурил глаза и сказал:

— Нет, я не Виктор, а кто этот Виктор?

— Я к нему шла, — слабо протестовала я.

— Зачем он вам, когда есть я, — мужчина сверкнул глазами и плотнее прижал меня к себе.

— Может, вы меня отпустите? — я слабо сопротивлялась.

Что смысла тратить силы, когда он мужчина, почти двух метров ростом и силы в нем немеряно?

— Я не могу отпустить такую прекрасную даму. Вы же сразу убежите!

— Не убегу. Честное слово, — еще бы "честное пионерское" ляпнула! Я начала злиться.

Тем временем, мой незнакомец как-то перехватил мои руки и поднял на полом. Спустя минуты три покачиваний и наклонов, я поняла, что мы пытаемся изобразить из себя танго.

Странно, но откуда-то послышалась даже скрипка. Кажется, из открытого окна. С одной стороны девичье сердце вещь хрупкая: быстро бьется и легко тает, с другой, мне надо соблюдать профессиональный такт, я не могу поддаться на такую первоклассную провокацию. Мне удалось дотянуться до пола ногами, и дальше я пыталась следовать за Виктором.

В конце концов, все закончилось тем, что он резко наклонил меня почти к полу и преподнес из ниоткуда ветку белых цветов, которые тут же слегка осыпались.

— Спасибо, — я, слегка пошатываясь, добрела до стула. Промокнув испарину со лба, села на стул и посмотрела вопросительно на дверной проем. Там никого не было. Закричать? А что толку, только Виктора напугаю.