Читаем без скачивания Ненавидеть и Владеть - Дакота Рэбел

Он наконец-то начал двигать рукой, скользя пальцами взад-вперед, слегка поворачивая их, чтобы каждый раз, когда он вынимал их, кончики пальцев проходили по нужной, сладостной точке. Прерывисто дыша, я цеплялся за его руку, пытаясь притянуть его к себе.

Вынув пальцы, он наклонился и поцеловал меня. Схватив за колени, он подвинул меня к краю стола, поближе к себе. Он весь горел. Обильно смазав презерватив, он прижался к моим ногам, входя в меня головкой. Я сдавленно застонал от обжегшей боли, но заставил себя расслабиться, чтобы вобрать его в себя целиком.

Когда он полностью вошел, мы оба замерли, смотря друг на друга. Впервые в жизни меня переполнило восхитительное чувство единства. Как будто в этот момент весь мир застыл для нас. Как будто что-то щелкнуло, и обрывки уз встали на свои места. Щелк, и наши ауры соединились. Щелк, и заклятие завершено. Щелк, и мы дома.

Мы начали двигаться. Я обхватил его ногами, позволив проникать в меня с такой силой, что стол ходил ходуном. Я пытался ухватиться за что-то для поддержки, но смог вцепиться только в его руки, вонзаясь ногтями в кожу, но нам так сорвало крышу, что мы не обращали на это внимание.

Разлитая смазка стекала по столу, и я чувствовал ее спиной, холодную и мокрую. Этан пытался удержать меня на месте, но из-за гладкой поверхности стола и скользкой смазки я отъезжал от него все дальше и дальше. Это могло бы показаться забавным, если бы мы оба уже не были на грани.

Я кончил первым, крича и изливая струи густой спермы себе на грудь, и Этан, вскрикнув, сразу же последовал за мной, наполняя презерватив своим семенем.

Навалившись на меня и страстно целуя, он все еще покрытыми смазкой руками пытался сжать мои ладони. Я засмеялся, и Этан тоже начал хохотать. Раздался громкий треск, и мы оба упали на пол, когда под нами развалился стол.

На секунду я пораженно заткнулся, а потом снова расхохотался.

— Ни фига себе, — проговорил Этан, смеясь. — Хорошо еще, что в тебя не вонзилась деревяшка.

Почему-то это рассмешило меня еще больше, и я захохотал во все горло. По моим щекам текли слезы, и я вдруг понял, что мне давно уже не было так хорошо. Мне хотелось сострить, но я не мог ничего придумать. Я лежал, придавленный Этаном на сломанном столе, весь покрытый смазкой, щепками и кровью из лопнувших пакетов, но не думаю, что когда-либо чувствовал себя таким счастливым.

Этан слез с меня, помог подняться из обломков и, чмокнув, потянул за собой в ванную. Я сразу же залез под душ, пока он избавлялся от презерватива и доставал полотенца.

Мы по очереди намыливали друг друга, неторопливо скользя руками по телу. Консуммация должна была уменьшить нашу потребность в прикосновениях, но, когда его плоть снова затвердела в моей мыльной руке, я задумался, не усугубили ли мы наше положение.

Он вдруг стал казаться мне таким притягательным, кожа — такой гладкой и приятной на ощупь. И, если быть совсем уж честным, я не был уверен, испытываю ли такие чувства из-за заклятия или из-за того, что после секса он стал мне ближе. Мне хотелось спросить, чувствует ли он то же самое ко мне, но это трудно было сделать с его языком у меня во рту.

Он обнял меня, крепко прижав к влажной груди, целуя так, будто мы никогда больше не увидим друг друга. Его губы были нежными, но властными. Я обвил рукой его шею, играя с прядями волос.

Мы подвинулись так, что Этан своим телом прижимал меня к стене, скользя набухшей плотью по моему намыленному животу. Пройдясь поцелуями по подбородку, он обхватил губами мочку уха, посасывая ее, пока я не застонал ему в плечо.

— Хочу тебя, — прошептал он.

— Опять? — спросил я с улыбкой.

— Всегда.

Уверенность в его голосе испугала меня. Наверное, это заклятие действует так, заставляя его говорить подобные вещи. Конечно, приятно такое слышать, и, кажется, мы примирились друг с другом, но как-то слишком скоро он заговорил о вечности со мной.

Он, очевидно, совсем не думал об этом, или о чем-либо другом, не связанном с сексом. Он спустился вниз, покрывая мое тело поцелуями, касаясь губами каждого миллиметра кожи. Я собирался остановить его, сказать, что, возможно, он делает это не по своему желанию, но замер, очарованный им, стоящим передо мной на коленях.

Все мысли вылетели у меня из головы, когда он обхватил губами мой член. Я дернул головой, ударившись о стену, но мне было все равно. Я ощущал только его язык, скользящий по моей плоти, и впившиеся в мои бедра пальцы.

Этан действовал так умело, что это напомнило мне о всех тех парнях, с которыми он делал это раньше, но мысль об этом затмили другие смутные воспоминания, заполнившие мозг, в то время, как он мне отсасывал.

— Этан! — я кончил, чувствуя вибрацию его горла вокруг моей головки, когда он глотал мое семя. Я изумленно смотрел, как отпустив мою плоть, его губы медленно растягиваются в улыбке.

— Ты вкусный, — сказал он, поднимаясь на ноги.

Вцепившись в его волосы, я притянул его, чтобы поцеловать. Наши языки сплетались и боролись за власть над поцелуем. Я хотел целоваться неистово и жестко, а он — нежно и трепетно, как если бы целовался со своим супругом.

Но я не его супруг, даже если мы и связаны узами брака. Я не хотел потерять себя из-за какого-то заклятия, особенно сейчас, когда испугался, что именно это и случилось с Этаном. Мы и так почти бессильны перед ним. И я был слишком напуган, чтобы жертвовать собой еще больше.

В конце концов, он в замешательстве отодвинулся от меня, но не стал ни о чем спрашивать. Потянувшись, он выключил воду и, не говоря ни слова, вылез из ванны. Минуту постояв, собираясь с мыслями, я последовал за ним и взял протянутое мне полотенце.

Мы пошли в спальню и легли рядом друг с другом. Мы держались за руки, но у меня было ощущение, будто мы отдалились.

— Этан, прости, — тихо сказал я. — Не знаю…

— Все нормально, — ответил он. — Ты не обязан мне ничего объяснять. Нам надо поспать. Кто его знает, что на нас свалится завтра.

Я повернулся на бок и не смог сдержать улыбки, когда он лег рядом, прижавшись ко мне и обняв рукой за талию. Я долго лежал с открытыми глазами, наслаждаясь его дыханием за спиной, пока меня не сморил сон, и я не уснул, дыша в одном ритме с ним.

Когда следующим вечером я открыл глаза, Этан уже проснулся. Одной рукой он прижимал к уху телефон, а пальцами другой водил вверх и вниз по моей руке. Я улыбнулся ему, но не получил улыбки в ответ. Наоборот, он выглядел сердитым.

Он тихо сказал что-то в трубку, положил ее и посмотрел на меня.

— Добрый вечер, — подавляя зевок, сказал я.

— Мог бы немного подождать, прежде чем называть его добрым, — ответил он и, вздохнув, встал с кровати и ушел одеваться, закрыв за собой дверь.