Читаем без скачивания Стрелы Перуна с разделяющимися боеголовками - Юрий Брайдер

— Плевать я на тебя хотел.

— Смотри, чтобы кровью плевать не пришлось… Говори, отдашь ее или нет?

— Не собираюсь даже.

Несколько минут Погремушка молча трусил рядом, похожий на обезумевшего от голода полярного волка, а потом выкрикнул, хищно и в то же время жалко ощерившись:

— Ну и бес с тобой! Пользуйся! Мне ее во как хватило! Подбирай чужие объедки!

Пряжкин, до этого давший себе зарок стойко сносить любые посторонние инсинуации, наконец, не выдержал и бросился на Погремушку. Однако тот, не дожидаясь оскорбления действием, повалился посреди улицы и дико завопил:

— Убивают! На помощь! За что? Держите его!

Караульные у Усыпальницы насторожились. Случайные прохожие собрались в кучки. На башне часто и дробно ударили в рельс — вызывали подмогу. Пнув Погремушку валенком и до боли сжав челюсти, Пряжкин поспешил свернуть в ближайший переулок.

Министр бдительности принял его неожиданно холодно и подчеркнуто официально. Со времени их последней встречи случилось что-то чрезвычайное, и Зайцев, хоть и был порядочным лицемером, не собирался это скрывать.

— Слушаю, — сказал он, на манер лука сгибая и разгибая деревянную линейку.

— Я по поводу перебежчицы.

— Догадываюсь. Ну-ну…

— Считаю, что к нам она прибыла из самых искренних побуждений. Подозревать ее в злых помыслах, а тем более в шпионаже нельзя.

— Все?

— Все.

— Нет, не все! — Зайцев изо всей силы хлопнул линейкой по столу. — Лопух! Девка тебя пальцем поманила, а ты и растаял! Любовь закрутили!

— Да вы же мне сами советовали…

— Что я тебе советовал? По головке ее гладить? На руках носить? Ты ее планы должен был выведать! Вещи обыскать! В крайнем случае допрос с пристрастием учинить! Теленок! Да она из тебя сейчас веревки будет вить! О чем вы разговаривали? Но только чтоб слово в слово!

— Э-э-э… А-а-а… Не помню, — честно признался Пряжкин.

— Тьфу, а еще министр обороны!

— В общем так, — Пряжкин, уже почти не давая отчета своим действиям, вырвал у Зайцева линейку и переломил ее пополам. — Я на самом деле министр обороны и свое дело делаю. А вашей сучьей работой заниматься не собираюсь! Стукачей себе где-нибудь в другом месте ищите!

— Ах вот ты как заговорил! — Обычно бледное лицо Зайцева покрылось багровыми, как следы ожога, пятнами. — Не много ли берешь на себя?

— Сколько считаю нужным, столько и беру.

— Где девчонка?

— Наташу я вам не отдам.

— Ты в самом деле рехнулся! Какое право ты имеешь ею распоряжаться?

— Она жена мне!

— Ах, даже вот как! И когда же вы, интересно, успели пожениться?

— Это неважно.

— Важно! Ты министр обороны. И сын твой будет министром, если, конечно… — он поперхнулся… — таковой появится. Жениться ты можешь только с одобрения кабинета министров и лично Силы Гораздовича.

— Значит, я обращусь к кабинету министров.

— Ну и прекрасно! — Зайцев даже подпрыгнул за своим столом. — Кабинет министров с утра в сборе. Только нас с тобой и дожидаются.

Как и многие другие наследственные правители, Сила Гораздович Попов имел много физических и нравственных изъянов. Первые он маскировал просторной, специально для него продуманной хламидой Верховного волхва, а вторые довольно успешно скрывал при помощи цветистой демагогии, до которой был великий охотник еще с юных лет.

Министры, которых, включая Пряжкина и Зайцева, было, как и апостолов, ровным счетом двенадцать, сидели за длинным столом, где в обычное время обедало и ужинало многочисленное патриархальное семейство Поповых.

Почти все они состояли в ранге сподвижников, а трое: министр бдительности, градостроения и вероисповедания — даже соратников. Один только разнесчастный министр здоровья как родился приверженцем, так до сих пор и числился в этой категории. Статусом ниже его были только кочевавшие чучмеки, которых и людьми-то можно было назвать с большой натяжкой.

Вопросов на повестке дня заседаний кабинета министров было немало: министр распределения отчитывался о результатах последнего сбора дани, министр промышленности докладывал о проекте реконструкции кузницы, министр градостроения требовал гвоздей для ремонта служебной избы, министр вероисповедания сетовал на общее падение благочестия, министр культуры, сняв часть одежды, демонстрировал новые образцы татуировки, министр пропаганды смутно намекал о каких-то безответственных личностях, вносящих раскол и смуту в государственное устройство. Министр земледелия подробно изложил планы предстоящей посевной компании, признав некоторые допущенные в прошлом ошибки. Так, например, хлеб минувшей весной сеяли ломтями, и он, понятное дело, не взошел, а ведь элементарная логика подсказывает, что раз хлеб выпекают из муки, то и сеять надо именно ее. То же самое и со свеклой, которую перед посадкой необходимо извлекать из консервных банок, что раньше не делалось. Еще, сказал министр, мы собираемся посеять картофельные чипсы и желтый плод неизвестного названия, семена которого были подарены министерству земледелия женой Силы Гораздовича.

Одним из последних слово взял Зайцев. Кратко, но красочно описав текущий исторический момент, он призвал повысить бдительность в связи с приближением весенне-летнего периода, характеризующегося, как известно, повышением степени миграции животных и птиц, многие из которых, не исключено, будут использованы в своих целях врагами. Кроме того, он высказал требование усилить охрану рубежей, для чего к уже имеющимся заграждениям, самоловам, капканам и засекам добавить забор из колючей проволоки шириной не менее чем в четыре кола, идолов-пугал, расставленных через каждые пятьсот шагов, и специальные курительницы, на которых должно сжигаться средство, отгоняющее злых духов и развеивающее недобрые помыслы. Секретом этого средства, якобы, уже владело министерство бдительности. Кроме того, Зайцев выразил сомнение в надежности самой системы охраны города. Коварные враги, потеряв надежду пробиться в него по суши и воздуху, несомненно, попытаются использовать земные недра. О наличии таких попыток в прошлом свидетельствует недавно откопанная возле Тухлой Речки туша неведомого животного с огромными клыками. Неизвестно пока, что же это такое: порождение природы, злой дух, или новая выдумка врагов, — но такому чудовищу ничего не стоит прорыть подземный ход в святая святых государства. Во избежание подкопов нужно срочно придумать какое-то устройство, сигнализирующее о сотрясении почвы. Теперь о сборе дани, продолжил он. Какая-то польза от нее, возможно, имеется. Но вреда куда больше. Дети спрашивают, откуда такие красивые баночки, такие сладкие конфетки и такая теплая одежда. Взрослые, конечно, понимают, что все это изготовлено исключительно с подрывной целью. Но как это объяснить несмышленышам? Необходимо делать главный упор на собственные силы, развивать промыслы, сельское хозяйство и оленеводство. И в заключение о фактах утери бдительности. Тут Зайцев многозначительно замолчал, отпил воды из кружки, откашлялся и продолжал, то и дело косясь на Пряжкина.