Читаем без скачивания Камень Грёз - Кэролайн Дж. Черри

– Прочь отсюда! – закричал он таким голосом, от которого могла содрогнуться земля. – Прочь! Или я проучу и тебя! – И он вытащил свой огромный меч и нацелил его на Арафель, хлеща сопротивляющуюся лошадь.

– Проучишь? Меня? – Арафель легко опустилась на землю и взяла за руку арфиста. – Не из-за него ли ты явился сюда и поднял весь этот шум?

– Мой арфист – вор, – промолвил господин. – Отойди в сторону, ведьма. Такие, как ты, тоже подвластны огню и железу.

Теперь и вправду ощутила, что ей не по нраву меч и стрелы с железными наконечниками, которые по первому же слову этого человека могли быть пущены в ход. Однако она не отпускала руки Фиана, хорошо понимая, какая судьба постигла бы его, будь он одинок и беззащитен.

– Но он принадлежит мне, господин людей. Если бы арфист дарил тебе радость, вряд ли ты стал бы его преследовать. А мне он в великую радость, ибо давным-давно не было у меня такого приятного спутника в Элдвуде. Бери арфу, мальчик, и уходи отсюда. Я поговорю с этим грубым человеком.

– Стоять! – закричал господин, но Фиан схватил в руки арфу и бросился прочь.

Просвистела стрела – юноша метнулся в сторону, и арфа со страшным звоном упала на склон. Он мог бы оставить ее, но он начал карабкаться за ней, и это была его ошибка. Мгновенно их окружили лучники, готовые к бою.

– Не делай этого, – просто сказала Арафель господину.

– Что мое, то мое. – Он удерживал лошадь на месте, его меч оставался поднятым, готовый в любое мгновение дать сигнал стрелкам. – Арфа и арфист мои. И ты глубоко ошибаешься, если считаешь, что твои слова для меня что-нибудь значат. Я накажу и его, и тебя за твою дерзость.

Разумнее всего было уйти, Арафель это и сделала. Но через мгновение она уже была рядом с Фианом, лишь фантом под смертной луной.

– Я хочу узнать твое имя, господин людей, если ты не боишься моего проклятия.

Так она подшутила над ним, чтобы его люди видели страх своего повелителя.

– Эвальд из Кер Велла, – ответил он презрительно и не колеблясь, хоть и понимал, кто перед ним. – А твое, ведьма?

– Зови меня, как хочешь, господин. – Никогда еще во времена людей она не являлась им в своем истинном обличье, но гнев охватывал ее все сильнее. – И запомни, эти леса не созданы для того, чтобы в них травить людей, и твой арфист больше тебе не принадлежит. Уходи и будь благодарен. С людей довольно долины Кера. Если она тебе не нравится, приведи ее в порядок. А границы Элдвуда переступать не смей.

Господин закусил свой ус и еще крепче сжал меч, но стрелы глядели в грязь, натянутая тетива уже ослабла. Страх плескался в глазах стрелков, а всадники, прибывшие первыми, подались назад: они были свободны, и оттого у них было меньше самообладания, чем у подневольных лучников.

– Ты забрала то, что принадлежит мне, – продолжал настаивать господин, хоть его лошадь и пыталась податься назад.

– Да, я поступила так. Иди, Фиан. Иди спокойно.

– Ты забрала то, что принадлежит мне! – снова прокричал господин долины. – Так значит, ты не только ведьма, но и воровка? Ты должна заплатить мне за него.

Она задохнулась от удивления, но не двинулась с места.

– Тогда назови свою цену, господин людей. Я заплачу тебе, если ты оставишь нас. Но и я предупрежу тебя – принадлежащее Элду не выйдет за пределы Элда. Самое разумное, если ты попросишь у меня разрешения уйти.

Его взгляд, полный ненависти, но и осторожности, свирепо метался из стороны в сторону. Леденящий холод пронзал Арафель от этого взгляда, особенно там, куда он чаще всего смотрел – чуть выше сердца, и рука ее незаметно метнулась к лунно-зеленому камню, что без оправы висел у нее на шее.

– Я не стану просить разрешения у ведьмы, – произнес господин. – Это моя земля, и я вправе ходить по ней… Что же до цены, то камня будет достаточно. Вот того, – сказал он.

– Я предупредила тебя, – заметила Арафель. – Ты не мудр.

Но человек не проявлял никаких признаков смирения. Тогда она сняла камень с шеи и протянула его вперед на невесомой цепочке.

– Иди, Фиан, – сказала она арфисту, а когда он замешкался, снова крикнула: – Иди!

И наконец он побежал, помчался, полетел как безумный, прижимая к себе арфу.

И когда лес снова затих, угомонился и до нее доносился лишь цокот копыт по камням да жалобный вой псов, она выпустила камень из рук.

– Получи! – промолвила Арафель и двинулась прочь.

Она услышала шум за спиной и повернулась, чтобы лицом к лицу встретить предательство. Меч Эвальда ледяным жалом пронзил ее сердце – она уже таяла, но все же неизбежно ощутила это. Опомнилась она уже в других местах, все еще сгибаясь от боли, перехватывающей дыхание.

Прошло немало времени, прежде чем Арафель снова поднялась, оправившись от железного яда и страданий, которые он приносил. Это было действительно опасно: она едва успела отступить вовремя, и даже теплые ветра несли с собой холодный запах железа. Она огляделась, но на прогалине уже не было ни людей, ни животных, лишь смятые поросли отмечали то место, где они только что были. Так он ушел со своим трофеем.

А мальчик… Арафель широкими шагами двинулась сквозь тени и полумрак, подгоняемая тревогой, пока не нашла его, израненного и потерявшегося, в самой чаще Элда.

– С тобой все в порядке? – безмятежно спросила она, скрывая свою тревогу, и опустилась на колени рядом с ним. Она боялась, что рана может оказаться серьезнее тех царапин, которые были видны, – так он сжался, обхватив свою арфу; но он лишь изумленно поднял к ней свое бледное лицо – так бесшумно она очутилась рядом с ним.

– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько хочешь, – промолвила она с нотой такого одиночества, с каким свивают деревья свои годовые кольца. – Ты будешь играть для меня, – а когда он все же бросил на нее испуганный взгляд, она добавила: – Новый лес тебе не понравится. У них там нет слуха.

Возможно, она поспешила. Возможно, нужно было подождать. Возможно, люди действительно забыли, кто она такая. Но взгляд его говорил о желании рисковать, доверяя другому.

– Может, и так, – ответил он.

– Значит, ты примешь мое приглашение и останешься здесь. Поверь мне – я редко зову к себе.

– Как тебя зовут, госпожа?

– Какой ты меня видишь? Красива ли я?

Фиан поспешно потупился, и Арафель догадалась, что он не может сказать правду, не обидев ее. Она выдавила из себя смешок.

– Тогда называй меня Фокадан, – промолвила она. – Чертополох – это одно из моих имен, и в нем есть своя правда, ибо я груба и колюча. Боюсь, такой ты