Читаем без скачивания Луна Верховного 2 - Марина Эльденберт

– Нет?

– Не-ть.

– Почему?

Она затараторила что-то на своем, и теперь Рамон с досадой понял, что чувствовала себя Венера впервые оказавшись на его острове и почему так на него злилась. Он тоже злился на Наилу. На Наилу ли? Исключительно на себя. За свою беспечность. За свою беспомощность. Но эти чувства он отправил вслед за чувством вины. Самобичеванием он займется позже, когда выберется отсюда и обнимет свою женщину. Потом можно наслаждаться этим чувством неделями, а сейчас ему нужен холодный разум.

Наила перестала тараторить и снова взялась за рисунки: стерла ладонью его каракули и принялась вырисовывать свои сюжеты. С ее «слов» выходило, что пути с земель Джайо нет. За пределами архипелага живут хэлаиры, которые не почитают богов и уничтожают их творения: растения, воду, воздух, горы. Общаться с ними нельзя, иначе будешь проклят.

– Я тоже хэлаир, – напомнил Рамон, чем насмешил свою спасительницу. Она прыснула со смеха.

– Не-ть. Хэлаир ир. Не-ть хэлаир. Ты мэла Ра-Мон.

– Святой, ага, – ему было совершенно не до смеха. Особенно, когда Наила нарисовала его на архипелаге, и у нее получился безумно радостный волк. По версии аборигенки, он должен был быть счастлив, что упал именно к ним.

– Если с вашего архипелага нет дороги, то как ваши джайо украли мою сестру?

Не говоря уже о боеголовках, которые были явно не гневом предков.

Конечно, она его не поняла, пришлось рисовать, и с каждой его черточкой настроение Наилы портилось. В финале она вовсе разозлилась, подскочила и от души потопталась на его «творении». При этом выдала длинную, заковыристую тираду. Только спустя минуту опомнилась и плюхнулась на землю. Ответ она «писала» размашисто и торопливо.

И этот ответ ему совсем не понравился. На архипелаге есть нормальные племена, как племя Наилы, а есть ненормальные отступники. Плохие хэла. Они-то и могли украсть Мишель.

Вообще это выглядело так: «Если она такая, как я».

Такая как Наила? Нирена? Наила нирена? Неожиданно. Конечно, ценность Мишель как нирены высока, но это в мире вервольфов. А в мире дикарей Джайо?

– Для чего? – сквозь сомкнутые зубы процедил Рамон. – Она тоже святая?

Ответ, мягко говоря, поразил. Рамон даже сначала решил, что ошибся, но Наила повторила.

Мишель нужна была для детей. Это понятно. Но еще для власти.

Для нового племени.

Рассказывать больше Наила отказалась, пообещала все показать, а он должен был все понять, когда увидит. Рамону хотелось увидеть все срочно, но проклятая слабость никуда не делась. Его даже их рисовальная переписка вымотала, он не помнил, когда вообще ощущал себя настолько слабым, но такова была цена его жизни, и это было важнее головокружения и бессилия. Даже перекинуться в волка не выходило! Поэтому оставалось отдыхать и есть побольше мясного бульона. Много бульона Наила не приносила, всего лишь еще две плошки, и он понимал почему: желудок отвык от нагрузки. Но все равно силы понемногу к нему возвращались, к вечеру он смог подняться и вывалиться из хижины-палатки. Причем сделал это раньше, чем вернулась дикарка.

За пологом, заменяющим дверь, оказалась тропическая звездная ночь и целая деревня из таких вот домиков. Все деревянные, с крышами из сухих листьев. Три домика в центре, потом круг побольше, а за ним еще больше: сверху, наверное, это выглядело как гигантский цветок, но убедиться в этом пока не представлялось возможным. Никаких атрибутов современного мира здесь не наблюдалось: ни электрических проводов, ни спутниковых тарелок, ни даже простых рукомойников. Между хижин горели небольшие, вбитые столбами факелы, они и освещали деревню. Деревню и его жителей. Последних было немало: мужчины, женщины и дети. Босые, все в ярких тряпках и украшениях из косточек и зубов. У Рамона возникло чувство, словно он попал на съемки фильма про доисторическую эпоху, или его забросило прямиком в прошлое. Потому что даже племя риеку, с которыми он сталкивался, несмотря на скромные жилища в саванне, носили кроссовки и знали что такое вай-фай.

Но риеку были человеческим племенем, а деревня Наилы…

Стоило ему покинуть хижину, выйти наружу, как жители деревни один за другим начали вскидывать головы, принюхиваться и поворачивать в его сторону головы. Впору было подумать, что на нем до сих пор та травянистая мазь, с помощью которой его лечила Наила, но дело было не в этом.

Вервольфы. Абсолютно все. Не племя. Стая.

В которой живет единственный человек Наила. Точнее, не человек, нирена, которая считает его божеством, и, судя по всему, не только она одна. Потому что все вервольфы, что сначала настороженно наблюдали за тем, как он шел между хижин, начали склонять головы. Кто-то почтительно, кто-то дрожа от страха, а один из мужчин, огромный, на голову выше самого Рамона, застывший со сложенными на груди руками, ограничился простым кивком – вежливо, на равных. В нем легко угадывался альфа. Угадывался бы, будь это мир Рамона. С этим же архипелагом и с их правилами все не так однозначно. Он это чувствовал, но все равно подошел к застывшим возле великана вервольфам.

– Ты главный? – Кажется, он здорово натренировался в языке жестов, потому что великан его сразу понял. Строгий взгляд зажегся смехом, он мотнул головой и указал на подошедшую с другой стороны дикарку.

Она?

Это была то ли шутка над упавшим с неба и ударившимся головой божеством, то ли сложности перевода, то ли… Последний вариант был самым невероятным, самым удивительным – стаей управляет женщина.

Нирена-альфа.

– Ты альфа? – пораженно выдохнул он, и мог поклясться, что дикарка его поняла. Это вполне объясняло, почему именно Наила общалась с ним. Почему все склонялись перед ней, как еще мгновение назад перед ним.

Ниала рассмеялась, схватила его за ладонь и повела куда-то прочь от толпы. А Рамон мог поклясться, что взгляд великана при этом зажегся совсем непочтительной ненавистью.

И совсем скоро ему стало понятно почему – Наила провела его узкой тропой, вывела за территорию деревне и привела к небольшой реке. А потом сбросила свои немногочисленные тряпочки и шагнула в воду, приглашая последовать за ней.

Учитывая, что самому Рамону одеждой служила исключительно засохшая, превратившаяся в