Читаем без скачивания Истории оборотней - Галина Черная

— А если, наоборот, рванет что-нибудь в торте?

— Ой, да брось…

— Алина, не время для шуток, я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. При вступлении в брак я обещал Бэсу защищать тебя до самой смерти и твоим родителям тоже.

— А я — оставаться рядом с тобой в горе и в радости, но про бомбы там ничего не говорилось, — сказала я, убирая руки за спину и беззаботно прыгая вокруг мужа. — Давай пока порадуемся? А горе…

— Горе будет, если ты сейчас же не отойдешь подальше от меня и торта!

— Слушаюсь, командир, — притворно смирилась я.

Он вытащил из кармана резиновые перчатки, не торопясь надел их и, присев перед тортом, начал его тщательно изучать. Разноцветные проводки, один из которых надо осторожно перерезать кусачками, ниоткуда не торчали. Алекс достал ручной металлоискатель и провел им вокруг торта. Где-то на уровне ножек Крысиного короля прибор отчаянно запиликал.

— Что это значит? Все чисто? Уф… Я так и знала. Везде тебе видятся бомбы и яды.

Алекс, не отвечая, осторожно взялся за поднос.

— Там что-то тикает. В любом случае нам нужен люк под этим кондитерским чудом, через него можно будет отсюда уйти, но сначала скинем туда торт. Кажется, поднос сдвигается. Ладно, была не была. Отойди к стене! Сейчас я его… одним махом… и…

И в этот момент на нас и напали подлые крысы! Деревянные солдатики вдруг распались надвое, и из них выскочили и с ходу ринулись на нас потоки серых грызунов с воплями:

— За Крысиного короля! За филистерскую Германию! — Они сидели внутри все это время, как хитрые греки в троянских коняшках. И как только вытерпели в такой тесноте, ну и подготовка! Теперь понятно, кто шуршал в комнате…

Нас окружили со всех сторон, угрожая самой жестокой расправой царапанья, кусания, попыток удушения хвостами, не переставая визжать, пищать и шипеть:

— Мы вас порвем на мелкие кусочки, двуногие истязатели крыс!

Все это было так неожиданно, что мы с мужем в первый момент просто растерялись.

— Мы никого не истязали, все претензии к ученым, — робко попыталась оправдаться я, но кто меня слушал…

— Лицемеры, все люди виновны перед нами!

Голоса у них были пронзительные, тихие, тонкие и противные.

— Все человеки — наши кровные и классовые враги!

— Вот гадкие альрауны. Лучше б вы не умели говорить. Столько оскорблений выслушивать ни за что ни про что…

— Здесь нет альраунов, это крысы, — устало напомнил командор, хватая лопаточку для торта, лежавшую на подносе, и готовясь отбиваться от крыс. Но они пока не нападали…

И тут я увидела, что эти негодяи всей кучей истоптали еще ни разу не надеванное красное платье, которое я уже считала своим. На чудеснейшем шелке виднелись тысячи мелких затяжек от их противных коготков!

— Не-э-э!!! — я завизжала не хуже наших серых противников.

Алекс затрясся, кажется, ему было бы проще бороться с великанами, которые бы трубили, как слоны, и пытались нас растоптать огромными ножищами, чем с тонко пищащей и вопящей мелюзгой, а тут еще я добавляю фальцетом. Пришлось извиняться…

— Знаю, милый, прости! Но тут можно высказаться только «по-гофмановски» или матом, другие слова на язык не идут! Скажи им, чтоб они оставили свои кунштюки[20] и поговорили, как нормальные люди с… э-э… как разумные существа с разумными существами!

— Вы не заставите нас плясать под свою дудку! — злобно пискнула одна из крыс, самая крупная. — Откуда вы взялись и зачем, отвечайте?

— Гуляли мимо, — пробурчала я. А что, пусть докажут?!

Но, видимо, такой ответ их не удовлетворил, и кое-кто с наиболее взвинченными нервами уже попытался полезть в атаку. Я отважно отмахивалась зонтиком, заставляя отступать эту копотливую и назойливую серую рать. Но они лезли со всех сторон, окружали и уже бегали по спине и рукам, щекоча хвостами в носу, а один особо наглый, утвердившись на моем плече, с сосредоточенной упорностью пытался затянуть свои шершавый хвост у меня на шее.

— Ах ты, маленький… ведьменыш… звереныш… — выдавила я, задыхаясь и падая на колени.

Алекс тяжело вздохнул, покачал головой и одновременно ловким ударом лопаточки для торта отправил возмущенно вякнувшую крысу в недолгий полет до противоположного угла комнаты. Его собратья полезли мстить…

БА-АБА-АХХ!!!

Торт все-таки взорвался! Мой муж героически прикрыл меня собой, и мы вместе укатились под елку. Большие пахучие еловые лапы спасли нас, прикрыв от разлетевшихся по комнате и сразивших многих крыс в самое пузо острых кусочков вафельных коржей.

Стены были заляпаны кремом, стоны и вопли раненых висели в гулкой комнате, а к моим ногам подкатился небольшой круглый морщинистый орех неизвестного мне вида. В тех местах, где он не был в креме, сияло золото, что я привлекло мое внимание. Я протерла его о платье и поскребла орех ногтем. Не из драгметалла, так, дешевая позолота. Если только это не тот самый…

— Кракатук? — изумилась я, задумчиво слизывая крем с пальцев и разглядывая орех.

— Что ты сказала?! — удивленно повернул голову Алекс.

Мы все еще лежали под елкой. А что? Здесь самое уютное место во всей разгромленной комнате с кучей стонущих крыс и так смолисто пахнет свежей елью.

— Кракатук! Это такой волшебный орех из «Щелкунчика», который надо было раскусить юноше, никогда не брившемуся и не носившему сапог, чтобы принцесса Пирлипат вновь стала прекрасной. Не являюсь специалистом в области юношеского бритья, но в тексте орешек тоже был позолоченный, как и этот. Отсюда и предположение, что это может быть только легендарный Кракатук, — скромно заключила я.

— А-а, ясно… Меня, кажется, слегка оглушило. Поэтому я тебя не сразу расслышал. Интересное предположение, но это может быть и любой орех с елки, благо здесь их больше средней нормы на квадратный метр.

Ах, вот как, он просто не сразу расслышал, а я думала, поражен моей находкой и попадающей в точку догадкой. Ладно, милый, попросишь ты у меня яичницу…

— А как же он тогда попал в крысиный торт, если не был специально положен в него?

— Почему ты решила, что он вообще был в крысином торте? — продолжал допытываться Алекс, как будто я ему логическая машина. — Тем более что к взрыву он, похоже, никакого…

Мой муж прикрыл глаза и потер лоб.

— Что с тобой, родной? — Я испуганно обняла его и пытливо осмотрела с головы до ног, ища признаки контузии.

— Все прошло… в порядке… — пробормотал он, пытаясь выползти из-под елки. — Нам надо уходить…

Я поддерживала его, как недобитого царского офицера, даже выволокла наружу и кое-как поставила на ноги. Но он со стоном упал на одно колено, повис на мне и потерял сознание. А уцелевшие крысы наступали, торжествующе скаля зубки и грозно пристукивая хвостиками.

Сначала любимый кот, потом верный муж. Я дважды «вдова», мне оставалось впасть в горе, ужас и панику одновременно…

— Алекс, очнись, любимый, не покидай меня! — умоляла я, сидя на полу и прижимая его голову к груди.

Но он молчал, и глаза были закрыты, а кожа стала бледной и прозрачной, как слой сахарной глазури на кексе у прижимистого пекаря. Я осторожно положила командора головой на самодельную подушку из самых больших кусков вафель и мстительно поднялась в полный рост…

— Ну все, получайте, убийцы!

Я в неистовстве расшвыривала их, била, пинала, пока…

…они не повалили меня на пол и всей толпой прижали сверху. Какая только зараза на нашу голову так хорошо обучила их искусству рукопашного боя? Военная подготовка у ребят не хуже, чем у сепаратистов Ким Ир Сена в партизанском отряде.

— Торт предназначался Гофману, — зачем-то призналась одна из крыс, стряхивая с лапок крем. — А вы, в конце концов, кто такие?

— Вы только что убили моего мужа, а теперь вежливо так интересуетесь, кто мы такие?! А это что, украденные у мастера рукописи?! Отдайте сюда, живо!

Пара крыс зажимала под мышками стопку похищенных у Гофмана листов. Только сейчас они были изрядно пожеваны по краям и измяты.

— А вы верните нам Кракатук, — резонно потребовали крысы.

— Да ни за что, пока не получу рукопись. И если хоть один лист пропал… — Я выдержала угрожающую паузу, но фразу не закончила. Господи, когда мой Алекс неподвижно лежит у моих ног, как я могу думать о какой-то там рукописи, даже если бы это был первый вариант Библии! На мгновение мне стало жутко стыдно…

Но мы же на задании. И Алекс, кажется, тихо, но дышит. Я начала успокаиваться. В чем смысл кражи рукописи? Почему крысы так дорожат этим занюханным орехом? Хотя, если это действительно тот самый Крак… Ай!

Один серый злодей стал кусать мне руку, вынуждая разжать пальцы и выпустить орех, но я извернулась, укусила его самого за хвост, он возмущенно обернулся, в свою очередь выпустив мою руку. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы я сунула орех в рот! Все…