Читаем без скачивания Халявные баксы - Александр Воронецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдвоем принесли приготовленную Варей вкуснятину, и сабантуйчик начался. Правда, без должного звукового оформления. То-есть, без музыки, и даже без излишнего веселья, что в присутствии Анастасии Михайловны выглядело бы просто неприличным. Конечно, Дока порадовал бутылкой вина, но разливали и пили его с такой опаской, что заметить постороннему даже при желании было невозможно. Варя и вовсе отказалась от стаканчика, и скоро наш вагончик покинула – очень боялась оставить кого-то из артельских без ужина, да и к завтраку нужно было кое-что приготовить. Но попозже пообещала к нам еще заскочить.
Наконец в компании все насытились, наговорились, и пришло время подумать о ночлеге, на который птички наши давно устроились и затихли. Для себя я решил, что возьму спальник, отойду от лагеря в сторонку метров на сто пятьдесят, выберу местечко поровнее без камрей, и там устроюсь. Как это всю жизнь делал на охоте. Ну а Дока и Владимир пусть сами решают, как разделить домик, может быть, перегородить занавеской. Для Ниночки, с веселым и компанейским нравом, занавеска вообще до лампочки, а вот Анастасия Михайловна … вряд ли без нее глаз сомкнет, да и вообще может одна устроиться, на моей кровати, заставив бедного Владимира до утра не смыкать глаз, и эротическими видениями перевозбуждать страдающее либидо. С нее это станет запросто – вон как волнуется, что не дай бог, кто-то ее в интересном положении увидит! Или что-то услышит.
«Ничего», – подумал про себя, – «нельзя всю жизнь синим чулком оставаться, в наше-то время». И в подходящий момент собравшихся осчастливил: все, забираю спальник и ухожу, разбирайтесь здесь сами.
«Разберемся, разберемся», – пискнула Ниночка и скосила глазки на Анастасию Михайловну, отчего та стала еще серьезней. Но здесь ее вовремя обрадовал Дока:
«Мы с Нинкой тоже умотаем, на свежий воздух. Ну а вы здесь останетесь,» – обратился персонально к заучу партийской школы, так же как и я понимая свойственные той заморочки. После этих слов Владимир облегченно вздохнул, а Ниночка откровенно ему подмигнула.
Время было уже поздним, и за дверью домика встретила темнота. Во всем лагере лишь один фонарь возле балка начальника боролся с мраком в ближайшем окружении, дотягиваясь уже слабенькими лучами до вагончика столовой. Я машинально глянул в ту, единственно светлую сторону, и увидел, что из вагончика выскочила женщина и помахала в мою сторону рукой. Как это она меня увидела, в полной темноте нашей части лагеря? Я еще раз оглянулся вокруг, поджидая Варю, шагавшую в мою сторону, и с удивлением обнаружил, что не так-то и темно. Это после электричества в домике я поначалу ничего вокруг не различал, а сейчас глаза привыкли к неожиданной для них темноте, все вокруг начал различать неплохо, и даже на приличном удалении.
Варя подскочила ко мне, увидела в руке спальник и все поняла:
«Если хочешь, могу тебя в вагончике положить. Только долго спать не даст сменщица, рано придет завтрак готовить»
Сменщица Вари, вторая повариха, была женщиной серьезной, в среднем возрасте, и никаких заигрываний с чьей-либо стороны, кроме единственного счастливчика, не допускала. По этой причине лишнего общения с ней ранним утром, если не поздней ночью, мне только и не хватало. Поэтому я Варю тут же остановил:
«Отлично переночую на свежем воздухе. Отойду в сторонку, чтобы дурак какой на машине не раздавил, спальник расстелю, и все, считай звезды да жизни радуйся!»
«Тогда я посмотрю, как устроишься», – согласилась Варя с моим планом, и потихоньку в сопровождении деликатно отставшего на пару метров Чапы, мы пошагали в сторону от лагеря, внимательно глядя под ноги, что бы не дай бог за что-нибудь не запнуться. Непривычная к темноте в горках, Варя крепко вцепилась за мою свободную руку, и изредка ойкала, когда под ногами оказывался камушек, бугорок или ямка.
Не прошли и двести метров, как нужное место я нашел – между двумя большими каменюгами, которые не переедешь, не сдвинешь даже бульдозером. Ногой в сторону отбросил несколько маленьких камушков, что бы не чувствовать их во сне под боком, расстелил спальник.
«Все, ночлег готов», – доложил Варе, и как любой мужчина, с показным сожалением поплакался, – «одному только вот скучать придется!»
Ранее женщина молча смотрела, как я устраиваюсь, теперь же, после моих слов, повернулась ко мне лицом, дотронулась рукой:
«Хороший ты человек, Юра. Даже слишком хороший», – сказала ласково. Как мужик зрелый, я прекрасно понимал, что стоит за этими словами. Как и то, что должно за ними последовать.
«Почему слишком?» – задал необходимый в начавшейся любовной игре вопрос.
«Ну», – Вара чуть-чуть помолчала, что-то про себя решая. Как и ожидал, решилась, и уже быстро, словно боясь остановиться и не все нужное высказать, продолжила: «Я же вижу, что тебе сейчас женщина нужна! У тебя же все клеточки об этой кричат! А ты все стесняешься, даже меня поцеловать!» Высказалась на едином выдохе, затем на вдохе прошла пауза: «А я ведь тоже живая, и от тебя мне ничего, кроме ласки не надо!»
И что мне оставалось делать? Ну, скажите, вы, мужики и бабы, мужья и жены, любовники и любовницы! Что я должен делать, когда женщина сама, без грубости, наглости, принуждения предлагает свою любовь? Мысли о которой все чаще посещают мою голову?
Через час спокойную и довольную женщину я проводил до ее домика, услышал на прощание «спасибо за все!», поцеловал и пошагал к месту ночлега, посматривая по сторонам, чтобы ненароком не нарушить покой еще одной парочки – Нины и Доки, которые где-то рядом тоже на ночлег собирались устроиться.
Часть десятая
Утром гостей Дока увез в партию, где его ждала страшно дефицитная запчасть. На прощанье Анастасия Михайловна соизволила протянуть мне ручку, показав этим, что в какой-то мере я стал более близким для нее человеком, и одного кивка головы, как вчера при встрече, в данном случае недостаточно. Ниночка же вначале попрощалась с птичками, послав воздушный поцелуй в сторону их гнезда, а потом по братски чмокнула меня в щеку, заставив Доку вздохнуть и буркнуть «Вот зараза». На что лукавка лишний раз улыбнулась, а мужу состроила хитрую рожицу, как это делают дети.
В карьере я и Владимир помахали кувалдами, собрали в мешочки выколотые куски породы, оформили пробы этикетками, что бы знать места отбора каждой. И не сговариваясь, отошли в тенек, под отвесный уступ карьера, в данный момент защищавшем нас от солнца. Перекур. Я присел на камень, а Владимир занялся сигаретой, и (наконец-то, я уже волноваться начал) открыл рот:
«Слава богу, бабы наши отвалили!» – негативно оценил подвиг «декабристок», – «Нет, чтобы поскромней одеться – расфуфырились и накрасились как куклы! Мужики на них как на прос…ти господи смотрели!»
«Это на твою-то Анастасию?» – удивился его словам, – «Да ей волю дай – она и здесь всех в строй поставит, и ходить будут строевым шагом под ать-два!»
«Все равно неудобно», – невольно подтвердил Владимир командирские замашки супруги, и явное желание считаться в глазах окружающих признанным главой семейной ячейки. В чем многие партийские сомневались, а здесь, в артели, пока были в желаемом для Владимира неведении.
Я хотел посоветовать приятелю поменьше «напрягаться» в вопросе взаимоотношения полов в жизни семейной и вообще, но заметил, что к нам от бурового агрегата направился молодой парень, в облике которого при встречах угадывал знакомые черты, но познакомиться с кем ни я, ни Владимир не успели. Кивнул в его сторону, что бы обратить внимание коллеги:
«Кого-то мне напоминает. Может и ты его видел ?»
«Где то видел», – согласился приятель, – «лицо приметное.»
Парень издали заулыбался, и подойдя поближе, догадки наши подтвердил:
«Вижу, меня не помните! А я в партии работал, недолго правда, но вас знаю». Он протянул руку для приветствия, хотя уже виделись, и мы ее, конечно, пожали.
«Помним, помним», – улыбнулся гостю Владимир, – « в прошлом году в пивбаре встречались!»
«Меня Федькой зовут», – представился как оказалось старый знакомый, – «а вас Юрой и Володей», – кивнул головой на каждого. «Я в артели с самого начала вкалываю, деньги нужны», – объяснил очень понятную в наше время причину своего здесь присутствия.
«И нам не помешают», – согласился Владимир, но и о сомнениях своих не промолчал, – «только не ясно, на какие деньги можно рассчитывать».
«Старатели мало не зарабатывают», – разъяснил молодец, – «вкалываем-то как – по полсуток и без выходных!» И посмотрел на нас со снисходительной улыбкой, как дембиль на новобранцев.
«Оно конечно», – непонятно в чем поддержал Федора Владимир, – «вон как вы скважины шпарите, Серега геолог задавать не успевает, Юру в помощь привлекать приходится!» – и повел вокруг взглядом одурманенного дозой наркомана, изображая из себя полного лоха.
Я с удивлением посмотрел на приятеля, продемонстрировавшего талант актерского перевоплощения, а парень на его «откровения» купился, и понес совсем ахинею:
