Читаем без скачивания Безумная Роща - Андрей Смирнов

Дейма, Госпожа Родников,

и с ними другие Лорды, чья Сила и вовсе невелика, а титулы ныне — забыты.

Так же была там тень Ирвейга, Повелителя Теней — призрачный образ, посланный во дворец Джордмонда-Законника, ибо сам Ирвейг, тяжело раненый, не мог придти на Совет, но в то время исцелял себя от ран, нанесенных волшебным клинком дроу, в своем замке, укрытом тенями.

Сказал Джордмонд:

— Жестокое поражение потерпели мы, однако проиграли только одну битву, но не войну. Видишь, Келесайн — я был прав, утверждая, что следует нам дождаться возвращения Ангела-Стража и только лишь тогда нападать на Хозяина Рощи. Хотя в поединке ты некогда и поразил Мъяонеля, наивно было предполагать, что придет он сюда во второй раз, не подготовившись как следует.

Сказал Келесайн:

— Мы были неосторожны в бою, и в том — единственная причина нашего поражения. Теперь, впрочем, нам уже не остается ничего другого, как вызвать Ангела-Стража и просить его помочь нам. Ибо многих наших учеников и союзников захватил Мъяонель, и преимущество ныне перешло на его сторону.

Прошептала тень Ирвейга:

— Также прошу вас дождаться, пока я не исцелю в замке, где сосредоточена моя Сила, свое тело, свою душу и свою жизненную сущность. Ибо я желаю сражаться вместе с вами и вновь сойтись в поединке с уязвившим меня.

И вот, обратились Лорды к Ангелу-Стражу и призвали его. Когда же пришел Тарнааль, наполнились надеждой сердца их, ибо могущественен был Ангел-Страж, и никогда не бывало так, чтобы терпели поражение в битве те, на чьей стороне выступал он. Рассказали ему Лорды о том, что происходит в Эссенлере, и сказал Ангел-Страж, обнажив меч:

— Немедленно я отправлюсь туда и уничтожу Лорда-разбойника! Ибо хотя один раз он ускользнул от меня, но во второй не повезет ему так, как в первый, когда ты, Келесайн, всего лишь разрушил его тело.

Сказал Келесайн:

— Так нам и надлежит поступить. Однако не стоит нам всем сразу появляться вблизи Рощи. Мы начнем поединок, пусть Хозяин Рощи выступит против нас и тем обнаружит себя — и вот тогда-то ты придешь и заберешь его душу.

Сказал Тарнааль:

— Решено.

И стали они готовиться ко второй битве, и назначили срок для выступления — через два дня, ибо таковой срок требовался Ирвейгу, чтобы совершенно излечить себя.

Говорят, что в это-то время и пришел в Грозовую Цитадель молодой человек по имени Танталь, ставший впоследствии третьим учеником Келесайна Майтхагела — третьим из тех, кто по прошествии времени обрел собственную Силу. Рассказывают также, что когда он впервые встретился с Повелителем Молний и попросил его об ученичестве, то отказал ему Келесайн, сказав:

— Прежде я бы хотел узнать, что ты за человек и что движет тобой в поисках Могущества. Однако сейчас неподходящее время для бесед и учебы — великой войной охвачен Эссенлер и нет у меня времени для того, чтобы принимать новых учеников. Приходи через несколько недель, когда мы повергнем Лорда-разбойника и союзников его — тогда с радостью приму я тебя в своем доме.

Но сказал Танталь:

— Прошу, позволь мне немедленно стать учеником твоим — или хотя бы возьми меня на эту войну в качестве простого воина! Ибо желаю я быть с теми, чье оружие обращено против Мъяонеля, и хоть сколько-нибудь принять участие в низвержении его. Ибо он — мой кровник.

Спросил Келесайн, внимательно взглянув на юношу:

— Каковы причины твоей вражды и чем она вызвана?

— Мъяонель погубил моего отца, — ответил Танталь. — Мой отец был искусным волшебником, но Мъяонель отнял у него разум и увел с собой в Царство Безумия.

— Расскажи об обстоятельствах этого.

— Мне нелегко говорить о своем горе, — покачал головой Танталь. — Я не знаю, почему Мъяонель выбрал моего отца и зачем погубил его. Думаю, он сделал это просто так, от скуки или от природной злобы… С некоторых пор я стал замечать, что мой отец как бы перестал жить в реальном мире, но живет в каком-то другом, иллюзорном. Он вообразил, будто бы у меня есть некий старший брат и иногда при мне разговаривал с ним, хотя я — единственный сын его. И называл он еще другие имена, самые разные, и разговаривал с выдуманными людьми, плакал и горевал без всякой причины. Также в доме нашем начали происходить странные вещи. Тогда-то я понял, что в дом вошло нечто из Царства Бреда, из Владений Безумия. Я пытался исцелить разум отца, но не достиг в том успеха, ибо Мъяонель похитил его разум, оставив в мире людей только телесную оболочку.

— Скажи, — спросил Келесайн, — а ты сам когда-либо встречался с Хозяином Рощи и говорил с ним?

— Нет.

— Откуда же ты знаешь, что именно он виновен в этом несчастии?

— Во-первых, — ответил Танталь, — отец несколько раз называл его имя и говорил с ним. Речь шла о некой сделке. Отец предлагал Мъяонелю необычную книгу, которая действительно издавна хранилась в нашем доме, в случае, если тот поможет ему «спасти» моего несуществующего брата. Что и говорить, в итоге мой родитель еще больше увяз в безумии, но что до книги — то она таинственным образом исчезла. Мне думается, что Мъяонель попросту украл ее.

Во-вторых, я располагаю могущественным предметом, доставшимся мне от матери, Ирэны, которая была колдуньей; ей же эта вещь перешла от ее отца, потерявшего память в Безымянном Лесу. Я не знаю, кем был мой дед и откуда у него эта вещь. Это, — и Танталь достал из-под плаща круглый предмет в кожаном чехле, — Зеркало, отражающее не то, что мы видим, но внутреннюю связь всех вещей, все нити судьбы, которыми соединены они. Благодаря этому зеркалу доподлинно узнал я о том, кто содеял зло с моим отцом.

Спросил Келесайн:

— Если этот хрустальный шар — или Зеркало, как ты называешь его — способно показать прошлое, отчего ты до сих пор остаешься в неведении, кем был твой дед и откуда у него взялось Зеркало?

— Моих сил хватает лишь на то, чтобы видеть в пределах полутора-двух лет, — промолвил юноша. — Матери, пока она была жива, удавалось больше, но и ее сил было недостаточно, чтобы провидеть так далеко… Прошу, господин, — и Танталь преклонил колено, — позволь мне быть с тобой, когда будет убит Мъяонель. Мне нечем доказать тебе свою верность — так прими же Зеркало Судьбы как дар, ибо это — единственное, что я могу предложить тебе.

Сказал Келесайн, отстраняя протянутую Танталем руку:

— Повторяю — об ученичестве еще рано говорить. Поживи у меня некоторое время, посмотри, достоин ли я быть твоим учителем и нужно ли тебе становиться моим учеником. Но покамест — без всякой платы возьму я тебя с собой на эту битву. Там ты увидишь, как наконец-то падет тот, кто прежде бросался чужими жизнями, как мелкой монетой.