Читаем без скачивания Древний Марс (сборник) - Крис Роберсон

У меня личные счёты в этой войне. Мой дед был одним из тех несчастных, что были убиты в первые минуты вторжения в Хорселл Коммон. А родился в Англии, первым в нашей семье. Он молился в мечети Уокинга, когда тепловой луч боевой треноги улири испепелил его. Тысячи людей погибли в тот день. Сменилось два поколения, прежде чем мы освоили технологии улири, защитили себя от вторжения с воздуха, подготовили флот к началу операции «Неотвратимое возмездие», под незабываемый клич «Помни шаха Джехана!». Я стоял в толпе возле кратера Хорселл Коммон. Люди собрались в тот день у многих кратеров давнего нашествия. Стояли на вершинах холмов, на пляжах, берегах рек, крышах домов, священных местах – везде, где было видно небо. Они собрались, чтобы увидеть, как ночное небо озарит пламя двигателей стартующего экспедиционного флота. И словами у всех на устах были «Возмездие, возмездие!», но сердце мое говорило: «Помни шаха Джехана!»

«Возрадуйтесь! Возрадуйтесь же!» – говорил нам премьер-министр, когда десантники захватили Аншаину и завоевали цивилизацию твавов, превратив Великую Долину в наш марсианский штаб и военный завод. Но трудно поддерживать в сердце жар патриотизма, когда космические корабли в месяцах пути, там, на другой стороне от Солнца, и никто вокруг тебя на самом деле не верит правительственной пропаганде, что цивилизация твавов – это хитрый объединённый предводитель улирийской военной машины. А после того, как эта история оказалась враньём, не поверили мы и второй порции пропаганды, тому, что твавы на самом деле рабы улири, которых мы избавили от гнета во имя свободы и демократии. Мы якобы освободили существ, достигших на самом деле особого вида духовности и, как мне кажется, своими гнездами и стаями воплощающих в жизнь саму суть демократии. Сросшиеся боги которых на вершинах тонких шпилей Аншаины символизируют истину, что никаких иных божеств, кроме самых лучших из нас, наиболее творческих, нам и не требуется.

Я сам давно уже не молился.

Граф Джек охнул, когда его небесное кресло внезапно нырнуло в пространство между частоколом каменных пластин Алебастровых Игл. Предводительница твавов просвистела указания своей команде (нижний регистр их языка находится на верхнем пороге слышимости для человеческого уха), и они искусно спустили нас по спирали вниз, мимо гнездовий, под арками и опорами, к террасам Большого Западного дока на Великом канале. Среди волнистого резного камня люди построили свои дешевые склады из гладкого вспененного камня. Отель «Канал Корт» был дешев, но не это больше всего привлекало в нем. Сочетание низкой арендной платы и близость к докам – вот что было нужно Фериду Бею. Пока граф Джек едва не падал в обморок и ныл, что, вероятно, никогда снова не обретет контроль над своими ногами, я дал предводительнице небесного кресла на чай пригоршню сосеров – разменной монеты в форме марсианских тарелочек. Она сжала свои нижние руки в знак почтения.

– Мы разорены, – сказал Ферид Бей. Мы сидели и пили кофе на террасе «Канал Корт», наблюдая, как грузчики твавы разгружают баржи, вынося поддоны через открытые люки. На самом деле, напиток, который мы пили, едва ли можно было назвать кофе. Это был суррогат для экспедиционных войск, слабый и мерзкий, с душком экскрементов. Ферид Бей, будучи жителем великой Османской империи и любивший кофе, выказывал гримасу отвращения при каждом глотке. То, что я назвал террасой, на поверку было закутком меж мусорных контейнеров, в котором помещалось два столика и вечно кружился вихрь пыли. Ферид Бей с лицом, замотанным в шарф, в пылезащитных очках, сидел и потягивал свой отвратительный кофе.

– Разорены? Что ты имеешь в виду? – загрохотал граф Джек своим самым звучным голосом. Испуганные твавы повзлетали прочь от своих грузов, щебеча на границе слышимости. – Ты опять спал с этими парнями, не правда ли?

Падкость Ферида Бея на грубый секс была широко известна, в частности тем, кто был не прочь обчистить его наутро, пока он ещё спал.

Он презрительно фыркнул:

– Вообще-то, Джек, на этот раз это твоя вина.

Я частенько задумывался, не является ли постепенный упадок карьеры графа Джека следствием того, что после долгих лет тесного общения его агент манерой поведения стал походить на клиента. Граф Джек выпучил глаза. Предстартовое обследование, я заметил, выявило у него повышенное давление.

– Дело в количестве проданных билетов, Джек, они не продаются совсем.

– Я мечу бисер перед этими шутами в позументах и их тупыми невестами, а они швыряют мне его обратно в лицо! – взревел граф Джек. – Я выступал на сцене Ла Скала, представь себе, Ла Скала! И пел для самого Папы Римского! Да лучше б я распинался перед этими космическими летучими мышами. Они-то смогут оценить чистоту верхнего «до». Нет, Ферид, ты раздобудешь мне достойную публику.

– Сошла бы любая публика, – пробормотал Ферид Бей, а затем сказал вслух: – Я устроил тебе тур.

Граф Джек выпрямился.

– Сколько вечеров?

– Пять.

– В этой крысиной дыре есть столько концертных залов?

Ферид Бей пытался спрятаться от его гнева, насколько это только было возможно, за шарфом, очками и чашкой кофе.

– Это скорей концертные площадки.

– Армия? – Граф Джек побледнел и перешел на шёпот. Это было затишье перед бурей, сравнимой по размерам с Олимпус Монс. Я слышал такое не в первый раз, но, к счастью, никогда не был объектом его ярости. – Петь для тупых новобранцев, которым приходится объяснять, какой стороной бластер на врага наставлять надо?

– Да, Джек.

– И в каком-то захолустье?

– Да, так и есть.

– Близко к фронту?

– Я увеличил твою страховку.

– Великолепно, приятно слышать, что моим бывшим женам и агенту будет на что жить.

– Я договорился о плате, соразмерной с величиной риска.

– Это зона боевых действий, Джек.

– Сколько платят?

– Полторы тысячи сосеров за выступление.

– Мальчик мой, скажи мне, что нам не нужно этого делать, – обратился ко мне граф Джек.

– Администратор «Гранд Вэлли» удерживает ваш багаж как гарантию оплаты за номер, – сказал я. – Придётся.

– Ты отправишься со мной. – Осуждающий перст графа Джека навис в паре сантиметров над носом агента. Ферид Бей разочарованно развел руками.

– Я бы поехал с тобой, Джек. Правда. Честно. Серьёзно. Но у меня, возможно, есть шанс организовать тебе концертную запись здесь, в Аншаине. Да и говорят, что в город прилетели агенты по найму из большого Венерианского казино.

– С Венеры?

Вечно дрейфующие над Зоной Бурь Облачные города были сверкающими искрами «золотого кольца», легендарными обителями комфортабельной и хорошо оплачиваемой жизни после ухода на заслуженный отдых.