Читаем без скачивания Сны в Ведьмином доме - Говард Лавкрафт

Я с ужасом думал о втором распахнутом люке, который мне еще предстояло пройти. Я думал о тех существах, которых так боялась Великая Раса и которые — пусть даже ослабевшие и не столь многочисленные, как прежде, — продолжали обитать в своем зловещем подземном мире. Я думал о тех пятипалых отпечатках в пыли и о схожих следах, упоминавшихся в моих сновидениях, а также о неистовых ураганах и странных свистящих звуках, связываемых все с теми же существами. И еще я думал о рассказах туземцев, в которых неизменно присутствовали таинственные руины и якобы порождаемые ими злые ветры.

По настенному символу я определил нужный мне уровень и, пройдя мимо лежавшей на полу открытой книги, которую я не так давно с интересом рассматривал, вступил наконец в круглый холл, где сходились несколько коридоров. Без колебаний я свернул в ближайший справа арочный проем. Впереди меня ждал самый сложный отрезок пути со множеством препятствий и завалов, которые начались почти сразу по выходе за пределы центральных архивов. Тяжесть моей ноши постепенно сказывалась; мне все труднее было избегать шума, перелезая с нею через груды камней и песка.

Но вот я остановился перед мощным, поднимавшимся до самого потолка завалом, который мне в прошлый раз пришлось преодолевать ползком. Тогда я не смог сделать это абсолютно бесшумно, теперь же — после увиденных мной отпечатков — я более всего боялся громких звуков. А ведь сейчас со мной был еще и контейнер, представлявший собой дополнительную помеху во время движения по узкому лазу.

Осторожно взобравшись на гору камней, я сперва просунул в отверстие контейнер, а затем начал протискиваться туда сам, вновь, как и в прошлый раз, задевая спиной за острые края сталактитов. Тут я и совершил свою первую оплошность: когда самый опасный участок был уже позади, контейнер вдруг выскользнул из моих пальцев и с металлическим грохотом покатился вниз по склону. Я рванулся вперед и успел его перехватить, но в тот же миг неустойчивая тяжелая глыба зашаталась и поехала под моими ногами, вызвав небольшой, но достаточно шумный обвал.

Когда движение камней наконец замерло, я услышал — по крайней мере мне так показалось — иной звук, очень далекий и слабый, донесшийся откуда-то из лабиринта ходов за моей спиной. Это был тонкий вибрирующий свист, не похожий ни на один из слышанных мною прежде звуков.

Совершенно обезумев от ужаса, я бросился бежать по коридору, перепрыгивая через отдельно лежащие блоки, иногда падая, но при этом не выпуская из рук фонаря и книги. Одна только мысль владела мной в те минуты — поскорее выбраться из этих кошмарных подземелий в открытый мир, туда, где спокойный свет луны разливается по бескрайней пустынной равнине.

Не помню, как я добежал до груды обломков, над которой вместо свода зияло черное пустое пространство, и начал карабкаться вверх.

Здесь-то и произошла катастрофа. В спешке я позабыл о том, что за вершиной сразу идет очень крутой спуск, и, не удержав равновесия, с разгону полетел вниз, увлекая за собой целую лавину камней. Оглушительный гром потряс древние своды, отдаваясь долгим эхом во всех закоулках погребенного под землей города.

Из того дикого хаоса я вспоминаю сейчас лишь один эпизод: я падаю, поднимаюсь, ползу сквозь густое облако пыли все дальше и дальше по коридору. Фонарь и контейнер пока еще были при мне.

Когда я достиг базальтовой башни, эхо лавины уже затихло вдали, и в наступившей тишине слух мой — вновь и на сей раз безошибочно — уловил все те же свистящие звуки. Но если ранее источник их находился где-то позади, в уже пройденных мной коридорах, то теперь эти звуки шли из темноты мне навстречу.

Вероятно, у меня вырвался крик — я больше не мог себя сдерживать. Смутно помню промелькнувшие стены базальтовой башни и бездонный провал в ее центре, откуда со зловещим свистом вырывался уже не просто поток влажного холодного воздуха, но ветер — свирепый, неистовый, одушевленный ветер. Помню свой бег по длинным коридорам в нарастающих с каждой минутой яростных порывах ветра, который хотя и был мне как будто попутным, но на самом деле препятствовал, а не помогал моему движению; он петлей обвивался вокруг меня, цепляясь за руки и ноги, сковывая каждый шаг. Не заботясь уже о поднимаемом мной шуме, я влезал на груды камней, скатывался вниз, скользил и прыгал почти наугад, не разбирая дороги.

Наконец показалась наклонная галерея; помню, как луч фонаря метнулся по машинному залу и как в следующий миг я вздрогнул и едва не закричал от ужаса, увидев тот пролет галереи, что спускался в глубину, к затаившимся двумя уровнями ниже черным дырам распахнутых люков. Но на сей раз вместо крика я принялся вслух убеждать себя в том, что все это только сон и что я нахожусь сейчас где-нибудь в лагере или вообще в своем доме в Аркхеме. Несколько ободренный звуками собственного голоса, я начал быстро подниматься к выходу на поверхность.

Я знал, что мне еще предстоит пересечь место, где упавший свод пробил насквозь пол галереи, но, занятый другими мыслями, не задумывался об этом, пока не подошел почти к самому краю провала. Во время спуска я преодолел его без особого труда, но теперь я должен был прыгать с нижнего края на верхний; к тому же я был страшно утомлен и еще нагружен добавочной ношей, а ветер меж тем все крепче стягивал вокруг меня свою дьявольскую петлю. Я успел лишь мельком подумать о неведомых существах, таящихся на самом дне этой бездны, и остановился перед ней, руководствуясь скорее каким-то внутренним чутьем, ибо луч моего фонаря к этому времени был уже очень слаб.

Практически в ту же секунду до слуха моего донеслись характерные свистящие звуки, выходившие на сей раз непосредственно из провала в полу, до которого мне оставалось сделать лишь два-три шага. Дальше случилось то, что повторялось уже многократно в течение этой ночи, — я потерял всякую власть над собой и, движимый только инстинктом самосохранения, перешагнул через лежавшие между мной и краем провала камни и с ходу прыгнул вперед. Тотчас все вокруг завертелось в вихре безумных звуков, и я как будто повис в плотных складках тяжелой, осязаемой темноты.

На этом кончаются мои воспоминания как таковые. Дальнейшее следует относить к области бредовых фантасмагорий, не имеющих ничего общего с реальностью.

Мне казалось, что я бесконечно долго падаю в черную вязкую бездну; я слышал звуки, которые не могли принадлежать ни одному из живущих на Земле существ. Во мне ожили какие-то древние, рудиментарные органы чувств, с помощью которых я мог воспринимать тот самый лишенный света мир полуматериальных созданий, чьи базальтовые города возвышались когда-то на берегах доисторического океана. Без участия слуха и зрения я постигал тайны этой планеты, недоступные мне в моих прежних снах. В то же время я постоянно чувствовал, как тугие струи влажного и холодного воздуха сжимают и вертят меня, словно гигантские пальцы, и слышал нескончаемый вибрирующий свист.