Читаем без скачивания И. о. поместного чародея - Мария Заболотская

Чародеи поспешно забормотали заклинания, явно желая побыстрее распрощаться со столь гостеприимным городом, и я, в который раз нарушив данное себе обещание, бросила взгляд на Каспара.

Он улыбнулся и подмигнул мне.

С яркой вспышкой чародеи, сундуки и конь исчезли. Нарисованные мелом на брусчатке символы потемнели, словно мел в одночасье превратился в пыль, и слабые дуновения ветерка в считаные минуты стерли все приметы бывшего здесь портала.

Толпа зашумела в восторге. Воистину, это было самое занимательное, хоть и беспокойное лето в жизни эсвордцев. Однако на сегодня фокусов и магии больше не предвиделось, и люди принялись расходиться, не возлагая никаких надежд на свою поместную чародейку и с воодушевлением обсуждая телепортацию, которая «куды как удобнее, нежели на телеге три дня трястись!».

Я некоторое время стояла, рассматривая пыль на том месте, где был портал. В голове у меня кружилось много мыслей, и ни одна из них, к сожалению, не относилась к явлению телепортации. Наконец я топнула ногой, приказала себе успокоиться и решительно повернулась в сторону своего нового дома, где меня ждал Виро, изнывающий от тоски и от бессильной ненависти к Каспару, которая меня приятно тревожила. Сидение в четырех стенах уже опостылело демону, и нужно было срочно придумывать хоть что-то, дабы он мог хоть изредка выбираться на свет божий.

Вот и началась моя новая жизнь — спокойная, размеренная и честная…

— Госпожа Каррен! Госпожа Каррен! — вдруг окликнули меня.

Я, сразу узнав голос бургомистра, торопливо развернулась, при этом машинально схватившись за орден, который, как я уже говорила, по моим предположениям, мог напомнить людям, желающим задать мне трепку, что я не столь уж беззащитна.

И точно, ко мне спешил бургомистр в сопровождении какого-то хлыща, сгорбленного дневным и ночным корпением над всяческой писаниной.

— Ах, как хорошо, что я успел! — воскликнул господин Пруст, приблизившись. — Во всей этой суете я совершенно позабыл вручить вам подарок от имени нашего благодарного города! Непременно передайте магистру Каспару, что это упущение исправлено! Я пытался ему сказать, что городской Совет уже нашел для вас вознаграждение, но почтенный магистр ответил, что лишь вам судить, достоин ли наш выбор, и не стал выслушивать подробности…

Я, не веря своим ушам, расплылась в довольной улыбке. Подарок! Это именно то, чего мне недоставало! Денег Констана, которые мы честно разделили, было не так-то уж и много, поэтому я не отказалась бы еще от одного ордена, хотя с куда большей радостью приняла бы в дар пару мешков муки и хороший окорок.

— …Мы долго думали, чем же наградить вас за все неоценимые услуги, оказанные городу, — продолжал бургомистр с придыханием. — Но лишь сегодня к утру наконец городской Совет пришел к единому мнению, ибо Эсворд — город не жалких скупердяев, которые попытаются отделаться от этого долга жалкой мелочью!.. Нет, мы хотели вручить вам дар, который был бы достоин столь храброй чародейки и пригодился бы ей не единожды!

Вот тут я встревожилась, и всерьез. Но бургомистр уже пихнул своего спутника в бок, и тот высоким скрипучим голосом принялся зачитывать содержимое свитка, который он держал в руках.

Из того, что было написано в этом документе, значилось, что я благородна, храбра и добра, как легендарный Роамон, и каждый эсвордец с готовностью отдаст мне любую ценную утварь из своего дома, стоит мне только ткнуть пальцем. Далее шел изящный пассаж, который объяснял, что столь великая чародейка не найдет в домах благодарных эсвордцев ничего достойного ее внимания, так что вряд ли мне стоит желать себе в дар даже корзину репы. И лишь с превеликим трудом и благодаря удивительному стечению обстоятельств в городе появилось то, что городскому Совету не стыдно было вручить мне в подарок.

На этих словах бургомистр принялся энергично подавать знаки, и, к моему ужасу, из-за здания ратуши появились несколько человек, ведущих под уздцы — о всемилостивые боги! — Гонория, несколько отощавшего, в куда более скромной сбруе, нежели ранее, но столь же своенравного, как и прежде. Похоже, моя радость по поводу того, что я избавилась от необходимости содержать бесполезную и вредную скотину, была преждевременной.

— Где вы его взяли?! — перебила я речь бургомистра, перечислявшего все дивные качества этого скакуна чистейших кровей, о которых я и без того была прекрасно осведомлена.

Тут господин Пруст замялся, принялся что-то сбивчиво рассказывать о счастливой случайности, которая едва ли не с небес послала прекрасного коня, достойного нести на своей спине великую чародейку, которая, в свою очередь, будет восседать на нем, точно королева. Я принялась сверлить взглядом бургомистра, и, в конце концов, он стеснительно промолвил, глядя в землю:

— Конфисковали у джеров… сегодня утром. Явно ведь ворованный.

Ловко! И подарок нашелся, и городской казне никакого убытка! Джеры, на свою голову заглянувшие в Эсворд, наверняка нашли Гонория в лесу, но кто поверит бродягам, что чистокровный скакун им достался честным путем? Я не удивилась бы, узнав, что бургомистр сразу же признал коня, ведь он видел его раньше, но никакая сила не заставила бы его в этом признаться, тем более что секретарь Сальватора значился мертвым и правда ровным счетом ничего не меняла.

Гонория между тем подводили все ближе к нам, и, в конце концов, он тоже меня узнал. Истошно заржав, конь сделал попытку встать на дыбы, затем в отчаянии попытался укусить слугу, который держал его поводья. Те горожане, что не успели далеко уйти от площади, торопливо вернулись, чтобы с интересом наблюдать за тем, как меня и Гонория подталкивают друг к другу, точно ненавидящих друг друга жениха и невесту, сочетающихся династическим браком.

— Мне не нужен конь! — цедила я сквозь зубы, пока бургомистр пытался подтащить меня поближе к Гонорию. — Я бы предпочла козу! Или осла!..

— Что скажет магистр Каспар, когда узнает, что мы подарили вам осла?! — пыхтел бургомистр, не собираясь сдаваться. — А вот конь — это славный подарок, таким и государи не брезговали!..

— Государям не нужно было тратить на их содержание все свои доходы! — огрызнулась я. — А эту копытную тварь я хорошо знаю. Злобное, кусачее, неуправляемое животное! Да к тому же и переборчивое в еде, точно язвенник!..

— Мое дело — наградить! — гаркнул бургомистр, не вслушиваясь в мои протесты, и в руки мне были впихнуты поводья.

Конь, заметив это, тут же прянул в сторону, едва не вывихнув мне конечности, которые, между прочим, следовало беречь ближайшее время из-за их хрупкости. Один из слуг, сочувственно похлопав меня по плечу, незаметно сунул мне свеклу и пробормотал: