Читаем без скачивания Книга мёртвых - Вольфганг Хольбайн

— А который час? — спросил я.

— Около трех ночи, — ответила Мэри.

— Трех ночи? — И тут я кое-что понял. Повернувшись к миссис Уинден, я пристально посмотрел на нее. — Как так получилось, что вы в столь поздний час решили приготовить кофе?

У Мэри был такой вид, будто я поймал ее на краже сахара.

— Я не могла заснуть, — пробормотала она.

— Почему?

Мэри неуверенно улыбнулась.

— Мне приснился кошмар, — смутившись, призналась она.

Этот день с самого начала не задался. Ангус Пибоди плохо спал, за завтраком обжег язык горячим кофе и, дернувшись, забрызгал свежую рубашку. В результате ему в последний момент пришлось переодеваться, что внесло разлад в его обычно распланированный по минутам день. Он вышел из дому слишком поздно, пропустил свой омнибус и вынужден был пройти пешком три остановки. И это под проливным дождем, который начался еще утром, когда Ангус только открыл глаза.

В итоге он пришел на работу в Скотланд-Ярд не только запыхавшись, но и вымокнув до нитки. Ангус чувствовал, что его знобит, а в горле саднило — давала знать о себе предстоящая простуда. К тому же ему приходилось сносить насмешливые улыбки коллег. И все это просто из-за того, что с утра он отхлебнул слишком горячий кофе.

«Да уж, — печально подумал Ангус Пибоди, сидя у камина и наблюдая за отблесками пламени на бокале в его руке. — Этот день явно начался плохо. Очень плохо». И он был прав, ибо неприятности на этом не закончились. Совсем наоборот…

С утра, как всегда, приступили к ежедневному обсуждению происшествий. Все было буднично, поскольку подобные обсуждения превратились уже в некий ритуал: сотрудники сидели полукругом на неудобных стульях перед столом инспектора Коэна и один за другим, вставая со своих мест, коротко докладывали ему о том, что произошло в течение предыдущего дня. И хотя по большому счету ему уже и так все это было известно, обсуждение событий давно вошло в привычку. Однако этим утром кое-что пошло не так. После того как полицейские отрапортовали, Коэн отослал их прочь. Всех, кроме него.

Пибоди так сильно сжал бокал, что стекло хрустнуло. На мгновение Ангус даже представил себе, что сжимает в руке не бокал, а шею Коэна. Ему показалось, что в этот момент он слышит голос начальника, явственно различая насмешливые интонации в его словах, когда он без обиняков заявил, что определенные высокопоставленные люди не одобрят дальнейшее расследование деятельности определенной группы. Кроме того, люди в министерстве якобы задумываются сейчас над повышением Пибоди, которое повлечет за собой перевод в Абердин, в Шотландию.

Коэн не мог бы выразиться яснее. Ангус и так знал, что в своем расследовании он перешел дорогу большим шишкам. Сперва он думал, что его расследование связано с очередной дурацкой оккультно-религиозной группой, пытавшейся заполучить власть и влияние при помощи денег и угроз. Такие попытки предпринимались уже миллионами безумцев и фанатиков, но успехом не увенчались. Однако теперь Пибоди, вероятно, придется отказаться от своей точки зрения. Этому странному ордену удалось обрести достаточно влияния для того, чтобы мешать работе британской полиции, по крайней мере, той части британской полиции, которая прислушивалась к мнению Ангуса Пибоди.

— Вы не должны принимать решение незамедлительно, Пибоди. — Коэн презрительно улыбнулся, и это свидетельствовало о том, что такое решение давно уже было принято и мнение Пибоди о повышении никого не интересовало. — Но самое позднее через неделю вы должны подать прошение о переводе в Шотландию, в том случае, конечно, если вы не предпочтете более дальнее путешествие. — Коэн опять улыбнулся, и его улыбка говорила: «Например, в Калькутту, мой дорогой Ангус. Должность местного писца там вакантна».

«Проклятый засранец», — в ярости подумал Пибоди. Он уже давно понял, что у него нет возможности стать настоящим полицейским, так что ему всю жизнь придется оставаться полезной, но вполне заменимой шестеренкой в огромном механизме Скотланд-Ярда. Но как же это было несправедливо! Впервые за всю его — далеко не блистательную — карьеру Ангусу удалось начать действительно значимое расследование. Ему одному. И Коэн, вместо того чтобы поблагодарить своего подчиненного, ссылал его к чертовой матери куда-то в глухомань.

«И не смотрите на меня так, Пибоди, — вспоминал он слова начальника. — Мне все это настолько же неприятно, как и вам. Вы, черт побери, были прекрасным ассистентом, и я буду по вас скучать. Но не следует вешать нос, мальчик мой! Соберитесь. Шотландия — это не такая уж и глушь, к тому же она не лишена своего очарования. А теперь уберите у себя на рабочем столе, идите домой и отдохните. Вы отстраняетесь от службы до момента перехода на новую должность».

Все это было как гром среди ясного неба. Вчера ему наконец-то удалось напасть на след одного француза, который, по всей видимости, был высокопоставленным членом этого необычного тайного ордена. Пибоди надеялся, что слежка за де Лоре позволит ему проникнуть в тайны этой организации, а может, даже объяснить странные происшествия последних лет, теперь видевшиеся ему в совершенно другом свете. Ангус был уверен, что при должном расследовании сумеет доказать виновность этих тамплиеров, как они себя называли, в достаточно серьезных преступлениях.

Но теперь все было кончено.

«Да, кончено», — с горечью подумал он и устало провел ладонью по лицу. Затем, залпом осушив бокал, Ангус заказал у клубного официанта еще выпивки и кивнул шапочному знакомому, который как раз вошел в клуб. После этого Пибоди взял газету «Таймс» и спрятался за ее страницами, как бы говоря окружающим, чтобы его оставили в покое. Уставившись на мелкий шрифт статьи, которую он на самом деле не читал, Ангус опять погрузился в невеселые раздумья. «А ведь я был так близок к разгадке! Так близок! Нет, это просто нечестно», — возмущенно думал Пибоди.

В какой-то момент Ангус почувствовал, что кто-то за ним наблюдает, и прервал свои размышления. Подняв голову, он пригубил бокал и обвел задумчивым взглядом посетителей клуба. Большинство присутствующих были сотрудниками Скотланд-Ярда, но по чину превосходили Ангуса. Человек его состояния не мог позволить себе посещать клуб каждый день. Пибоди приходил сюда раз в месяц, не чаще. Или в исключительном случае, как вот теперь, когда он внезапно узнал, что его увольняют.

Повинуясь силе привычки, он продолжил свои наблюдения. Здесь были двое адвокатов, один судья из Олд-Бейли и пара судебных заседателей из суда присяжных. Ангус знал почти всех, так как сам был членом Олдсенского клуба. Вот только они его не знали, и никто из них сейчас не смотрел в его сторону.