Читаем без скачивания Ангел в моих объятиях - Стефани Слоун

— Ты пошел со мной по собственному желанию, Титус, так что не вздыхай, — с легким упреком сказала Сара гиганту и направилась к нему.

Усевшись рядом, она скинула шлёпанцы и запустила пятерню в густую, короткую, шелковистую шерсть.

— Хотя я рада твоей компании.

Она приподняла край халата и набрала столько гальки, сколько поместилось. Сара встала и взобралась на большой гладкий валун, с удовольствием ощущая босыми ногами пористую, слегка шероховатую поверхность.

Она аккуратно высыпала гальку на валун, выбрала гладкий овальный камешек и с силой швырнула его вниз со скалы, затем быстро схватила второй камень и отправила туда же.

Она покачнулась и наклонилась вперед, но неровная поверхность камня удержала ее, и девушке удалось сохранить равновесие. Сару совершенно не пугали прогулки по лесу в одиночку. Но страшно было даже подумать о реакции ее матери, узнай она о ночных вылазках дочери и ее в высшей степени недостойном поведении.

Наклонившись, Сара взяла большой грубый камень и зашвырнула в темноту, куда дул усиливающийся морской бриз. Чувство тревоги не проходило, но беспокоило ее не то, что она делает, а почему.

Неожиданный порыв ветра взметнул распущенные волосы, и густые вьющиеся пряди упали на лицо, застилая глаза. Сара сгребла волосы и быстро заплела косу, затем перебросила ее через плечо.

Зачем лорд Уэстон вернулся в замок Лалуорт?

Сара подняла две гальки и одну за другой швырнула их вниз.

Граф, несомненно, знал, как к нему относятся местные жители. И было ясно, как божий день, что все, кто был на балу, пришли только для того, чтобы поесть, попить хорошего вина и поглазеть на хозяина замка, как будто он — ужасный невиданный зверь из лондонского цирка, о котором ей рассказывала Клер. Если бы она была на месте лорда Уэстона, даже Титус со своей недюжинной силой не смог бы заставить ее вернуться в Лалуорт.

Наконец-то Сара нашла реальную причину, чтобы недолюбливать этого человека. Она чуть не сгорела со стыда, когда они танцевали, и все из-за их разговора. Сара внутренне съежилась, вспомнив надменную холодность матери, когда ее знакомили с лордом Уэстоном, хотя, если быть честной, она прекрасно понимала, что только из-за презрения к графу ее глупая мать не хотела видеть дальше своего носа.

Она залилась жарким румянцем, вспомнив выражение его лица, немой вопрос, застывший во взгляде, изумленно приподнятые брови. И что она сделала? Пролепетала: «Я ошиблась» — и поспешно удалилась на поиски Клер. Да, она просто трусиха! По крайней мере, мать со своими интригами отстала от нее, и она может вернуться к привычному образу жизни, который вела до лорда Уэстона.

Сара схватила гальку и прицелилась в ковш Большой Медведицы, но в цель, естественно, не попала.

Она не могла отделаться от мысли, как необычайно красив лорд Уэстон. И очарователен.

Глядя на его гладкую кожу, покрытую легким загаром, она физически ощущала его внутреннюю энергию и силу, но считала, что не следует давать волю фантазии. Когда он прыгнул в озеро, она не могла не заметить, насколько позволяла расстегнутая сорочка, что его грудь тоже покрыта загаром. И ей бы очень хотелось узнать, какого цвета была его кожа ниже талии.

Сара обладала богатым воображением, и ее мысленный взор без труда проник под сорочку из тонкого батиста и спустился ниже к плотно облегающим лосинам.

На груди девушки выступили капельки пота, которые она отерла дрожащей рукой.

Подумать только, от этого графа ее пот прошибает, вернее, от одной только мысли о нем…

Она сгребла оставшиеся камешки и один за другим стала нервно бросать их вниз со скалы.

Сара решила, что не позволит лорду Уэстону завладеть ее мыслями — такое безрассудство могло ей дорого стоить. В лучшем случае это будет ей мешать, в худшем — обернется полной катастрофой. Саре уже приходилось испытывать подобное, и она больше не желала растрачивать свои душевные силы впустую.

Девушка расплела косу и тряхнула головой — длинные локоны заметались на ветру в феерическом танце над ее головой.

Сара приподняла подол халата и спрыгнула с валуна, приземлившись на мягкую землю рядом с Титусом.

— Ну все, спать, — просто сказала Сара, надела шлепанцы, причмокнула губами, подзывая собаку, и пошла к лесу.

Титус вздохнул, неохотно поднялся и побрел за хозяйкой к дому.

Маркус проснулся измученным — после вчерашних танцев раненую ногу сводило от боли. До поместья Тисдейлов было рукой подать, но, несмотря на это и на великолепный летний полдень, благоухающий ароматами разнотравья, он вряд ли сможет добраться туда пешком.

Теперь лишь благородный Ленивец, чистокровный гнедой жеребец Маркуса, мог помочь своему хозяину. И хотя Кровь английского чемпиона, вероятно, закипала от обиды из-за столь неподобающе легкого задания, несколько ленивый, добрый нрав позволял коню примириться с этим и наслаждаться короткой пробежкой.

Ленивец медленно брел по аллее, ведущей к поместью Тисдейлов. Маркус рассеянно смотрел по сторонам: вдоль грунтовой дороги идеально ровной шеренгой выстроились стройные буки; чуть дальше виднелась большая поляна, засеянная травой, по краю которой росли кусты рододендрона.

Неожиданно внимание Маркуса привлекли две аппетитные округлости, парящие над самой землей, в то время как их хозяйка неловко пробиралась на четвереньках между кустов. Муслиновое платье цвета нежной зелени, которое почти терялось на фоне травы, туго обтягивало ягодицы девушки, и, поскольку она передвигалась на четвереньках, подминая длинную юбку коленями, материал все плотнее и плотнее облегал эти тугие, круглые…

Маркус зажмурился и судорожно сглотнул.

— Мисс Тисдейл, вы что-то потеряли? — спросил он и еле слышно добавил — Не иначе как голову…

Неожиданное появление Маркуса застало Сару врасплох — она так и замерла на месте.

— Наглец.

Возможно, ему только показалось, что она так сказала.

— Простите?

Не поднимаясь с колен, она отклонилась назад, сев на пятки, и посмотрела на него через плечо.

— А на что еще это похоже?

«Да, девица не подарок, но какая забавная».

— Я могу помочь? — спросил Маркус, съезжая с аллеи на поляну.

— Нет! — с негодованием прошипела она и бросила тревожный взгляд в сторону дома. — То есть я хотела сказать, — произнесла она после некоторой паузы, когда самообладание, наконец, вернулось к ней, — спасибо за столь любезное предложение.

Сара тяжело дышала, ее грудь порывисто вздымалась и опускалась.

— Я в вашем полном распоряжении, — настаивал Маркус, заметив, что чем ближе подходил Ленивец, тем прерывистее становилось ее дыхание.