Читаем без скачивания Г К Жуков на Халхин-Голе - Михаил Воротников

7 июля Г. К. Жуков и М. С. Никишев переехали на основной командный пункт, подготовленный к этому времени на горе Хамар-Даба. Этому предшествовало следующее обстоятельство.

Нащупав местонахождение командного пункта Жукова, с восходом солнца японское командование открыло ураганный артиллерийский огонь. Вслед за этим сюда было направлено несколько групп бомбардировочной авиации. Одним снарядом разрушило блиндаж. Г. К. Жуков успел дать команду: "Машину!". А сам с Никишевым выскочил и укрылся в траншее. Тремя-четырьмя перебежками я достиг капонира, сел за руль форда и подал машину к траншее. Оба они сели на заднее сидение и мы выехали из опасной зоны.

В пути Жуков, наблюдавший за воздухом, заметил, как один истребитель из состава прикрытия бомбардировщиков отделился от основной группы самолетов и направился к нашей машине. Слышу команду: "Стой!". Отбежав, укрылись в старых, заброшенных окопах тыловых подразделений. Истребитель сделал три захода, трижды обстрелял автомобиль из пулемета, развернулся и улетел к своим. К счастью, автомобиль остался невредимым.

7 июля часам к 9 утра Г. К. Жуков и М. С. Никишев прибыли на гору Хамар-Даба. К этому времени были уже готовы узел связи, наблюдательный пункт, блиндаж оперативной группы штаба, откуда шло управление по телефонным линиям связи, блиндаж командующего, члена Военного совета, КП управления авиацией, блиндаж заместителя командующего полковника М. И. Потапова. Была организована и радиосвязь. Остальные элементы командного пункта продолжали совершенствоваться. В этом же районе где-то поблизости разместилась редакция газеты "Героическая красноармейская". Я всегда твердо знал, что главный редактор этой газеты Д. Ортенберг находился недалеко, и его всегда можно было быстро вызвать.

Стало очевидным, что в современном бою каждый командир должен отлично владеть не только основной специальностью, но и смежными профессиями (например, в составе экипажа расчета) или командовать различными подразделениями, уметь работать в штабах, быть готовым заменить в бою товарища, знать технику и все оружия части, подразделения. Этого требовала боевая обстановка.

В один из дней в середине июля, незадолго до заката солнца, Г. К. Жуков отправился вдоль фронта на командный пункт 36-й дивизии. Позднее мне стало известно, что его интересовала местность вдоль реки Халхин-Гол. Мы шли с ним вдвоем по степи без всякой охраны, имея при себе только личное оружие. На восточном берегу оборонялись наши части. Откуда-то из глубины через головы пролетали артиллерийские снаряды. Над горизонтом то поднимался, то опускался вражеский аэростат.

- Надо уловить момент и направить наших летчиков к этой колбасе, чтобы она больше не появлялась, - заметил Георгий Константинович.

Обычно японцы внимательно выискивали командиров даже гораздо меньшего ранга с целью вывода их из строя. В этот день все было спокойно. Небо было чистым и прозрачным. Притих и ветер. Мы шли, как и многие воины, во весь рост, и издали нельзя было различить, где командующий, а где рядовой.

- На войне так часто бывает, - продолжал командующий. - Это случай частный, особый. А вообще - разведка, разведка и еще разведка. Просто никто не видел нас, когда мы вышли с командного пункта, а режим его работы японцами не изучен.

Пользуясь оперативной паузой, командующий лично отрекогносцировал участок реки Халхин-Гол, где предполагалось построить подводный мост для центральной группы войск, оценил положительно этот участок с точки зрения целесообразного использования и переброски здесь соединений. Впоследствии его часто интересовали фланги фронта, изучение которых продолжалось до 10-15 августа.

Силы армейской группы росли главным образом за счет подходивших резервов. 6-я танковая бригада из Забайкалья была переброшена к пограничному пункту Соловьевск и двигалась в район Баян-Цагана.

Командир бригады полковник М. И. Павелкин получил от Г. К. Жукова указание: вывести бригаду в район сосредоточения (к Халхин-Голу) скрытно. Японцы не должны знать о ней ничего. Командующий запретил использовать радиосвязь. Радиостанции всех типов держать только на прием. В зоне досягаемости японской авиации, начиная от города Баян-Тюмэн, марш совершать только ночью, фары не включать. С выходом в район Халхин-Гола бригада должна быть готова с ходу вступить в бой, если обстановка этого потребует. Используйте опыт совершения длительного марша 11-й танковой бригады. "Запомните, - сказал Г. К. Жуков, - Яковлев растерял много танков на маршруте. На восстановление техники бригаде потребовалось около двух недель. У вас такой возможности не будет". Эти слова мне хорошо запомнились.

Над выводом 6-й танковой бригады в район боев работал весь штаб армейской группы. Наряду с техническим обеспечением марша активно велась партийно-политическая работа. От боевого настроя, высокого политико-морального состояния зависел успех и на марше, и в бою.

М. С. Никишев, начальник политотдела П. И. Горохов активно включились в партийно-политическое обеспечение поставленной Г. К. Жуковым задачи. И она была не из простых.

Впереди сотни километров по бездорожью. Местность - открытая равнина, ни кустика, ни бугорка. Для ветра полное раздолье. Кроме как в танке или в кабине автомобиля укрыться негде. Командование бригады было обеспокоено за тылы, особенно за питание и воду. Смогут ли инженерно-технический состав, ремонтные мастерские организовать восстановительные работы на марше при высоких скоростях движения колонны, получат ли горячую пищу воины и будет ли чем утолить жажду им в глубине степей?

Но приказ есть приказ. Танкисты с высоким сознанием своего долга были одержимы лишь одним: выполнить поставленную задачу точно и в срок.

Беспокойство за благополучный поход резервов из глубины не покидало и руководство.

- Товарищ Горохов, скажите, своевременно ли доводится обстановка на фронте до личного состава подходящих из Союза резервов? - спросил член Военного Совета начальника политотдела.

- Мы принимаем все меры, используем все возможности информировать как боевые, так и тыловые части о положении на Халхин-Голе: доставляем фронтовую газету, посылаем своих работников, усиливаем партийно-политическую работу среди личного состава, увязывая с конкретной обстановкой.

...После жаркого дня и напряженного марша повеяло предвечерней прохладой. Стало легче дышать, силы восстанавливались. Захотелось есть. Когда объявили ужин, все устремились со своими котелками к походным кухням. На привале парторг батальона старший лейтенант Яков Григорьевич Веденяпин ненавязчиво завел разговор с несколькими воинами. Скоро вокруг него образовалась целая толпа.