Читаем без скачивания Карибская тайна - Агата Кристи

– Только намекала, – сказала Молли. – Но он беспокоится обо мне и следит, как я себя веду. Такое впечатление, что он старается оберегать меня. Неужели меня действительно нужно оберегать?

– По-моему, это в большой степени ваше воображение, но мне все-таки кажется, что вы должны показаться врачу.

– Старому доктору Грейему? От него не будет никакого толку.

– На острове есть и другие врачи.

– Нет, – сказала Молли. – Я просто… просто не должна обращать на это внимания. По-видимому, как вы говорите, во всем виновато мое воображение. Боже мой, как поздно! Мне уже нужно быть в столовой. Я… я должна вернуться.

Бросив резкий, почти вызывающий взгляд на Эвелин Хиллингдон, она поспешила к отелю. Эвелин посмотрела ей вслед.

Глава 12

Старые грехи отбрасывают длинные тени

1

– Кажется, мне повезло.

– Ты о чем, Виктория?

– Думаю, что у меня появилась возможность раздобыть денег. Много денег.

– Будь осторожна, девочка. Не попади в какую-нибудь неприятную историю. Может быть, лучше я этим займусь?

Виктория усмехнулась.

– Погоди немного, тогда увидишь сам, – сказала она. – Я знаю, как вести игру. Дело пахнет большими деньгами. Кое-что я видела, а кое о чем догадываюсь и думаю, что догадываюсь правильно.

И ее негромкий музыкальный смех снова послышался в ночной тишине.

2

– Эвелин…

– Да?

Эвелин Хиллингдон откликнулась словно машинально, без всякого интереса. На мужа она не смотрела.

– Эвелин, ты бы не возражала, если бы мы все бросили и вернулись домой, в Англию?

Эвелин расчесывала свои короткие темные волосы, но, услышав последние слова мужа, быстро опустила руки и обернулась к нему:

– Ты имеешь в виду… Но ведь мы только приехали. Не прошло и трех недель.

– Я знаю. Но… ты бы не возражала?

Она недоверчиво посмотрела на него:

– Ты действительно хочешь вернуться в Англию?

– Да.

– И оставить… Лаки?

Он поморщился:

– Полагаю, ты знала все время, что… ну, что это все еще продолжается?

– Отлично знала.

– Но ты никогда ничего не говорила.

– А что я должна была говорить? Мы ведь все обсудили уже несколько лет назад. Никто из нас не хотел разрушать семью. Поэтому мы решили на публике держаться как супруги. – Прежде чем он успел что-нибудь сказать, она добавила: – Но почему теперь ты так хочешь вернуться в Англию?

– Потому что я дошел до ручки. Я не могу больше этого выносить, не могу! – Обычно спокойный, Эдуард Хиллингдон совершенно преобразился. Он судорожно глотал слюну, его руки тряслись, всегда бесстрастное лицо казалось искаженным болью.

– Ради бога, Эдуард, что случилось?

– Ничего, кроме того, что я хочу уехать отсюда.

– Ты был безумно влюблен в Лаки, но теперь это прошло. Ты это хочешь сказать мне?

– Да, хотя я знаю, что тебе эти чувства недоступны.

– О, давай не будем впадать в мелодраму, Эдуард! Я просто хочу понять, что тебя так сильно волнует.

– Ничего.

– Неправда. Так что же?

– Разве это не очевидно?

– Нет, не очевидно, – ответила Эвелин. – Попробуем ясно описать ситуацию. У тебя была связь с женщиной. Такое случается достаточно часто. А теперь роман кончился. Или не кончился? Может быть, не кончился с ее стороны? Это так? Меня часто интересовало, известно ли Грегу об этом.

– Не знаю. Он никогда ничего не говорил и всегда держался по-дружески.

– Мужчины бывают на редкость тупы, – задумчиво промолвила Эвелин. – Или, может быть, Грег сам имеет кого-то на стороне.

– Он ведь цеплялся и к тебе, не так ли? – осведомился Эдуард. – Ответь мне. Я знаю, что…

– О да, – беспечно ответила Эвелин, – но он цепляется ко всем. Таков уж Грег. Думаю, этому не стоит придавать особого значения. Просто ему необходимо как-то доказывать, что он настоящий мужчина.

– Тебе он нравится, Эвелин? Я хочу знать правду.

– Грег? Я к нему очень привязана, он меня забавляет. К тому же он хороший товарищ.

– И это все? Как бы я хотел тебе поверить!

– Я, право, не понимаю, какое это для тебя может иметь значение, – сухо произнесла Эвелин.

– Очевидно, я это заслужил.

Эвелин подошла к окну, бросила взгляд на веранду и снова вернулась.

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что тебя огорчает на самом деле, Эдуард.

– Я уже рассказал тебе.

– Разве?

– Ты, наверное, не в состоянии понять, каким диким может показаться собственное поведение, когда временное безумие проходит.

– Я могу постараться и понять. Но сейчас меня беспокоит то, как отреагирует на это Лаки. Она не просто отвергнутая любовница. Она тигрица, у которой есть когти. Ты должен сказать мне правду, Эдуард, если хочешь, чтобы я тебе помогла.

– Если я не уеду от нее в ближайшее время, – тихо сказал Эдуард, – то убью ее.

– Убьешь Лаки? Почему?

– Потому что она заставила меня…

– Что заставила?

– Я помог ей совершить убийство.

Слова были сказаны. Последовала пауза. Эвелин уставилась на мужа:

– Ты понимаешь, что ты говоришь?

– Да. Я сам не знал, что делаю. Она попросила меня купить ей кое-что в аптеке. Я и понятия не имел, зачем ей это нужно. Лаки велела мне переписать рецепт, который она мне дала.

– Когда это было?

– Четыре года назад. Когда мы были на Мартинике. Когда… когда жена Грега…

– Ты имеешь в виду Гейл – первую жену Грега? Значит, Лаки отравила ее?

– Да, и я помог ей. Потом я понял…

Эвелин прервала его:

– Когда ты понял, что произошло, Лаки напомнила тебе, что ты переписал рецепт, что ты покупал лекарство и что, следовательно, вы оба в этом замешаны. Это так?

– Да. Лаки сказала, что сделала это из жалости – что Гейл была тяжело больна и умоляла ее достать какое-нибудь средство, которое положило бы конец ее страданиям.

– Убийство из милосердия! Понятно. И ты поверил в это?

Несколько секунд Эдуард Хиллингдон хранил молчание.

– Не особенно поверил, – наконец заговорил он. – Я примирился с этим объяснением, потому что мне хотелось в него поверить, потому что я был без ума от Лаки.

– А после – когда она вышла замуж за Грега – ты все еще в это верил?

– К тому времени я приучил себя к этой мысли.

– А Грег – ему многое об этом известно?

– Абсолютно ничего.

– Вот в это мне что-то не верится.

Эдуард Хиллингдон окончательно потерял самообладание:

– Эвелин, я должен спастись от этого кошмара! Эта женщина до сих пор напоминает мне о том, что я сделал. Она знает, что я больше не люблю ее – и не только не люблю, а начинаю ненавидеть! Но она дает мне понять, что прошлое связало нас намертво!

Эвелин, шагавшая взад-вперед по комнате, остановилась и посмотрела мужу прямо в глаза.

– Вся беда в том, Эдуард, что ты невероятно чувствителен и легко поддаешься внушению. Эта ведьма делает с тобой все, что хочет, играя на твоем чувстве вины. И я должна тебе сказать, что вина, которая тяготит тебя, – это адюльтер, а не убийство. Ты чувствовал себя виноватым из-за того, что связался с Лаки, и тогда она сделала из тебя орудие задуманного ею преступления и притом смогла внушить тебе мысль, что ты разделяешь ее вину. Но на самом деле это не так.

– Эвелин… – Он шагнул к ней.

Она слегка отступила и изучающе взглянула на него:

– Это правда, Эдуард? Или ты выдумал?

– Эвелин! Зачем бы я стал выдумывать!

– Не знаю, – вздохнула Эвелин Хиллингдон. – Очевидно, я просто стала недоверчивой.

– Давай бросим все и вернемся домой, в Англию!

– Да, вернемся. Но не сейчас.

– Почему?

– Потому что мы должны вести себя как обычно. Ты понимаешь меня, Эдуард? Лаки не должна догадываться о том, что мы замышляем.

Глава 13

Смерть Виктории Джонсон

Вечер близился к концу. Стил-бэнд наконец умолк. Тим стоял в столовой, глядя на террасу. Он только что потушил несколько ламп на пустых столиках. Внезапно сзади послышался голос:

– Тим, вы можете уделить мне несколько минут?

Тим Кендал вздрогнул:

– Хэлло, Эвелин, чем я могу быть вам полезен?

Эвелин огляделась:

– Давайте присядем за этот столик.

Она направилась к столику в дальнем конце террасы. Поблизости никого не было.

– Тим, вы должны извинить меня за вмешательство, но меня беспокоит Молли.

Лицо Тима сразу же изменилось.

– Что с ней такое? – спросил он.

– С ней что-то неладное. Она кажется очень расстроенной.

– Да, в последнее время она из-за всего волнуется.

– По-моему, ей следует показаться врачу.

– Конечно, но она не желает. Она терпеть не может этой процедуры.

– Почему?

– Что «почему»?

– Почему она терпеть не может показываться врачам?

– Ну, – уклончиво ответил Тим, – этого многие не любят. Люди часто боятся врачей.

– Но ведь вы сами беспокоитесь за нее, не так ли, Тим?

– Да, вы правы.

– Никто из ее семьи не мог бы приехать сюда к ней?

– Нет. Это только бы ухудшило положение.

– Почему?