Читаем без скачивания Моя первая белая клиентка - Пьер Немур

И тогда я начал драться по-настоящему. Мне очень пригодилась та великолепная школа, которую я прошел в филадельфийской полиции. Это длилось не дольше пяти минут, а потом Скинни Домбс снова взмолился о пощаде, посверкивая остатками своих зубов. Этим я и удовольствовался.

Я сел в «олдсмобиль» и отправился туда, где оставил свой «форд». Ну что ж, Скинни придется возвращаться в город пешком или на автобусе. Однако теперь это меня не касалось. Он был конченым человеком. Мы квиты.

Лайнус

Я очнулся от сна в девять тридцать в катастрофическом физическом состоянии, но абсолютно выздоровевшим психически. Меня разбудила «Ма» Томкинс, с которой я условился на этот час. Прежде чем отдаться в руки великанши, я позвонил в бюро, чтобы успокоить Луизу. Я сказал ей, что у меня все в порядке и что, по всей вероятности, она увидит меня около полудня, свеженького, как новорожденный.

Она ответила мне, что у нас ничего не горит, что она с толком использовала свое свободное время и что у Тима Форти есть кое-что для меня. Я чувствовал полное удовлетворение. И только с тревогой присматривался к добирающимся до моей шкуры лапищам «Ма», которые десятью минутами позже перенесли меня, словно ребенка, в ванную, сунули под душ и занялись «бичеванием».

В одиннадцать я уже чувствовал себя заново родившимся человеком. По телевизору в это время передавали последние известия. Я включил его и услышал, что происходит именно то, чего я опасался.

В то время, когда я на левом берегу реки успешно улаживал свои дела, правый берег переживал новую горячую ночь. Обвинение, выдвинутое прессой против «Черных пантер» в связи с убийством Арнольда Эбинджера, вызвало гнев у молодежи негритянских кварталов. На улицах спонтанно возникали группы молодежи, забрасывающие камнями патрульные автомашины. Шериф мобилизовал полицейские силы. (Не потому ли во время моих приключений со Скинни Домбсом я не заметил ни одного полицейского патруля в благополучной части города?) Естественно, не обошлось без серьезных стычек. Баланс был достаточно трагичным: молодая девушка, убитая шальной пулей, добрая дюжина — если не считать относительно легко избитых — тяжелораненых, более десятка разграбленных и сожженных магазинов и полторы сотни арестованных.

К этому следует добавить, что вести из других городов тоже были не слишком веселые. Происшествие в Спрингвилле вызвало резонанс в ряде крупных городов, где «черная сила» великолепно организована. В нашем городе инциденты такого рода вспыхивают вообще-то спонтанно, но в Чикаго, или в Нью-Арке, или в Джерси-Сити умеют использовать каждую представившуюся возможность, и для них такой случай — настоящий подарок.

Я оделся, закурил сигарету и задумчиво спустился к гаражу, где сел в автомобиль, чтобы отправиться в бюро. Не буду скрывать, мне совсем не нравилось, какой оборот принимают дела.

Давайте поразмыслим вместе. Все началось с того, что Эбинджер решил выставить свою кандидатуру на выборах. Это не понравилось «Черным пантерам», которые прислали ему несколько писем с угрозами и в конце концов убили его, так как он упорствовал в своем намерении.

Великолепно! До этого места все было ясно. Но объясните мне, пожалуйста, почему «Черные пантеры» ополчились именно на Эбинджера? Ведь это террористическая организация, протестующая против всего, начиная с конституции и организации политической жизни в Соединенных Штатах. Что могли искать «Черные пантеры» в Спрингвилле? Чем их могли заинтересовать наши выборы? Ведь на них не баллотировался ни один цветной… Для негров вообще и для «Черных пантер» в частности абсолютно безразлично, кто будет мэром — Райан или Эбинджер. В любом случае это будет белый.

И тем не менее эти угрозы имели место. Доказательством того было последнее письмо, которое миссис Эбинджер принесла мне в надежде, что я, черный детектив, сумею каким-то образом помочь ей.

Я начал собирать сведения о том, кому угрожали. И именно ему это не понравилось, вызвав молниеносную реакцию. В тот же вечер он приказал, чтобы мне преподали достаточно суровый урок и научили, как себя вести. Затем адресованные ему угрозы были реализованы и… прощайте, мистер Эбинджер!

Пресса отреагировала без промедлений. Это был повод для широкой антинегритянской кампании. И это тем более странно, что Спрингвилл принадлежит к тем городам Соединенных Штатов, в которых сосуществование рас до сих пор проходило вполне спокойно.

Было без четверти двенадцать, когда я вошел в комнату Луизы Райт. Ее глаза светились от удовольствия. Я не захотел портить ей настроение.

Я пригласил ее в свой кабинет. Окинув меня взглядом с ног до головы, она с явным облегчением вытащила из кармана блокнот и сказала:

— Я думаю, что мистер Форти выполнил задание, которое вы взвалили на него. Ну а я занималась супругами Ли: рылась в архиве редакции «Ситизена». Так вот, Дебора Эбинджер вышла замуж с великой помпой восьмого июня шестьдесят восьмого года. Ее супругом стал потомок известного рода с юга, некий Марвин Ли.

— Да, да, — прервал я ее. — Теперь я вспомнил. Я уже был тогда в Спрингвилле. Газеты и телевидение наделали тогда много шума. Это был союз парвеню с аристократическим семейством. Члены семьи Ли считаются потомками колонистов, прибывших сюда на «Мэйфлауэре».

— Примерно так, — кивнула Луиза. — Вы же знаете, что плантаторы из Луизианы и других южных штатов, после того как Маргарет Митчелл написала «Унесенных ветром», постоянно окутаны романтическим ореолом.

— Только не говорите это негру! — рассмеялся я. — Однако почему благородное семейство Ли с Юга живет в Калифорнии, словно вульгарные звезды экрана?

— Ответ прост: этот род познал немало разочарований. Лишенные состояния, они послушались совета Хораса Грилли: «Поезжай на Запад, молодой человек». Двум или трем поколениям повезло, а потом дела снова пошли плохо. Согласно той информации, которой со мной поделилась архивная девица из «Ситизена», Марвин Ли — весьма аристократичный молодой человек; мало того, он красив, как молодой Бог. Его брак преследовал весьма благородную цель: за доллары папы Эбинджера позолотить изрядно выцветший герб Ли.

— Достойный склад ума.

— Если вы хотите знать все сплетни, которые фигурировали в прессе, то это супружество не принесло молодым Ли счастья. Марвин растранжирил приданое жены за карточными столами и с девочками подозрительной репутации. Теперь они намеревались жить за счет отца Деборы.

— А это доказывает, — заявил я сентенциозно, — что заполученное недобрым путем не приносит пользы. Даже если приобретение — это молодой человек из известной семьи. Благодарю вас, Луиза. Это была хорошая работа. Спасибо.

Она была счастлива.

— Мистер Форти тоже много работал, — заметила она скромно. — Он хочет увидеться с вами, чтобы передать информацию, о которой вы просили его.

Я бросил взгляд на стоящие на столе часы.

— Сейчас как раз время ленча. Позвоните Тиму, Луиза, и предупредите его, что я зайду за ним.

В маленьком баре, где мы обычно ели вместе, нам удалось найти спокойный, уединенный столик. Тем не менее Тим, прежде чем начать разговор, подождал, пока не удалится официант, принявший наш заказ.

— Мне удалось без особых трудностей познакомиться с содержанием завещания Арнольда Эбинджера, — сказал Тим, понизив голос. — Завещание было составлено его нотариусом и зарегистрировано в полном соответствии с юридическими нормами. Эбинджер подписал его в шестьдесят пятом году.

Я обратил внимание на дату.

— В этом году он женился на Джейнис, не так ли?

— Именно. И эти два события, несомненно, связаны. В соответствии с завещанием все его состояние переходит к дочери.

Я онемел от изумления.

— Ничего себе дела! Лишить жену всего в тот момент, когда вступаешь с ней в брак?

Мой друг успокоил меня.

— То же самое подумал и я в первую минуту. Но старина Эбинджер знал, что делает. Он женился на девушке в возрасте его дочери. Это очень небезопасная штука. Чтобы обеспечить и ту и другую стороны, он завещал свое состояние дочери и застраховал свою жизнь в пользу Джейнис на сумму в сто тысяч долларов.

Сто тысяч долларов — огромные деньги, подумал я. Я, например, перестаю считать, когда дохожу до десяти тысяч. Сто тысяч или миллион — для меня без разницы.

— И все же, — заметил я, — между этим страховым полисом на сотню тысяч и состоянием Эбинджера огромная разница.

— И вот тут я должен преподнести тебе сюрприз, Дик. Да, разница действительно существует, но она отнюдь не так велика, как ты предполагаешь. Ты знаешь, я нахожусь в отличных отношениях с нашими адвокатами — и с теми, которые ведут уголовные дела, и с занимающимися делами гражданскими. Благодаря этому я узнал, что финансовое положение Арнольда Эбинджера отнюдь не столь идеально, как все думают.