Читаем без скачивания Скользкий - Павел Корнев

– Да ну? Сам привез? – У астраханских вроде полосы ярче должны быть. Да и не сезон для них еще.

– Накладные смотрел, – важно ответил продавец и замолчал.

– А ветеринарный сертификат есть? – продолжил я доставать его.

– Ой, Лед, не парься ты, – рассмеялся Шурик и совершенно меня убил, заплатил, даже не попытавшись сбить цену.

Совсем на Нижнем хуторе мозги размягчились?

– Деньги дело десятое. – Шурик взгромоздил выбранный арбуз на плечо и проигнорировал мои недвусмысленные сомнения в его умственной полноценности. – Пока они есть, разумеется. Или ты, Лед, так не считаешь?

– Твои деньги, тебе и решать, – поежился я от внезапно охватившего меня озноба. Такое впечатление, что опять в сугробе лежу.

– Ты чего, заболел, что ли? – заметил мою гримасу Ермолов.

– Да ничего понять не могу, – задумался я и, не сообразив придержать язык, невольно сболтнул лишнего. – Фиксация у меня психическая, что ли?

– Ты умные слова для дознавателей оставь. Мне по-простому объясни, а?

– Да у меня мурашки по коже от прозвища.

– От которого? От Льда или от Скользкого?

– От Льда.

– То есть ты не хочешь, чтобы тебя так называли? – прищурился Шурик.

– Ну, наверное, нет, – задумавшись, все же решил я.

– И как ты это себе представляешь? Здравствуйте, я теперь не Лед, а Вася Пупкин? – заулыбавшись, начал изгаляться Шурик. – Знаешь, что люди решат? Либо ты всегда с придурью был, но скрывал, либо тебе мозги промыли. В любом случае, дел с тобой никто вести не будет. Ты вот где сейчас лямку тянешь?

– Свободен, как ветер.

– Да ладно ты, давай – колись.

– Я тебе говорю.

– Да чё ты мне втираешь!

– Блин, Шура, мне делать больше нечего, что ли? Говорю – свободен.

– А на жизнь как зарабатываешь?

– Никак, я вообще отсюда свалить хочу.

– Куда? В Северореченск?

– Домой. В Россию.

– Не-э-э, это точно клиника, – покрутил пальцем у виска Ермолов. – Кстати, де-юре мы все еще находимся на территории Российской Федерации.

– Не ругайся. А то начал – «де-юре»… Меня больше «де-факто» интересует.

– Как знаешь. Я тебе даже ничего доказывать не буду, – переложил арбуз с одного плеча на другое Шурик. – Ты мне вот что лучше скажи, ты чем там заниматься собираешься? Чисто теоретически, конечно.

– На работу устроюсь.

– Кому ты нужен?

– Что значит – кому? Диплом есть.

– И будешь с восьми до пяти в конторе штаны просиживать? Не смеши мои тапочки, ты ж от скуки сдохнешь.

– А что, лучше здесь загнуться? – вспылил я.

– О! Так ты до старости дожить хочешь? – Шурик ткнул пальцем в едва переставлявшего ноги старика, который тащил почти пустую авоську с продуктами. – Хочешь таким стать? Да не отворачивайся ты, смотри…

– Я просто жить хочу. Просто жить. Не выживать, – ответил я и, заметив уже пристроившегося за стариком оборванца, заорал: – Эй, ты! Ну-ка сдриснул отсюда, живо!

Оборванец испуганно посмотрел на нас, и Шурик скорчил зверскую гримасу. Пацана словно ветром сдуло.

– Ничего понять не могу, что за бардак у торгашей? Неужели нормальных охранников нанять не могут? – Шурик сунул арбуз мне. – Тащи. Твоя очередь.

– Это еще с чего? Арбуз твой, ты и тащи, – опешил я и протянул арбуз ему обратно.

– А ты его есть не собираешься? – сразив этим доводом меня наповал, Ермолов пошел рядом, размахивая руками. – Я тебе вот что скажу: лучшее средство от всяких там фиксаций, нервных срывов и душевных терзаний – это холодная водка. Теплая помогает хуже. Но тоже помогает. В особо тяжелых случаях водку рекомендуется лакировать пивом. На следующий день…

Забегаловка под названием «Реверс» размещалась на первом этаже трехэтажного дома прямо напротив общаги Патруля. Само здание постепенно ветшало, но первый этаж владельцы кафе умудрялись поддерживать в более-менее приличном состоянии. Что требовало изрядных усилий – контингент здесь собирался буйный. К тому же от посетителей было не протолкнуться только в середине месяца: числа до десятого жалованья хватало на более приличные заведения, а последние до получки дни безденежным патрульным волей-неволей приходилось зависать в «Весне», где наливали в долг.

Уж не знаю, какое значение изначально владельцы кафе вкладывали в название, но ходившая среди патрульных шутка «Если ты зависаешь в „Реверсе“, значит, Фортуна повернулась к тебе задом», не была лишена оснований.

В общем-то я против этой забегаловки ничего не имел. И хотя о качестве еды в связи с отсутствием кухни говорить не приходилось – полуфабрикаты, они и есть полуфабрикаты, – о подаваемом спиртном никто худого слова сказать не мог. Все правильно: траванись кто из патрульных паленой водкой, и начальство мигом прикрыло бы эту лавочку. А качественная водка – это очень большой плюс. От испорченной еды на моей памяти еще никто не загнулся, а сколько из-за бодяжного бухла на тот свет отправилось – и не сосчитать…

Я наконец впихнул арбуз обратно Шурику, распахнул дверь и втолкнул возмущенного парня внутрь. Ну и кто здесь Ермолова ждет? Патрульных оказалось совсем немного. Заняты были только три стола, да двое парней уже стягивали куртки с прибитой на стену вешалки. Глаза привыкли к полумраку, и я узнал Адвоката и Антона Волкова.

– Привет.

– О, Лед, привет, – удивился Адвокат. – Где пропадал?

– Дела были.

– Ну ты, блин, деловой, – протянул мне руку Волков и вышел на улицу вслед за Адвокатом.

– Ты ж с Адвокатом вроде на Нижнем хуторе оставался? – спросил я не обратившего на парней никакого внимания Шурика. – Чё не здороваетесь?

– Веришь – нет, они все мне за полгода вот где встали, – перехватив арбуз одной рукой, Ермолов выразительно ткнул себя двумя пальцами в кадык, подумал и добавил: – Да и я им тоже…

– Весело, я гляжу, у вас там было.

– Ага. Расскажу – обхохочешься. – Шурик победно поднял арбуз и через весь зал продемонстрировал его двум парням, занявшим стол в углу. – Это… Макса, говорят, застрелили?

– Угу, – промычал я.

– Жалко, неплохой парень был. – Ермолов гордо подошел к без особой радости наблюдавшим за его приближением парням и выставил арбуз в центр стола. – Ну, Татарин, с тебя флян. Сам спорить начал, за язык никто не тянул.

– Я не татарин, я нагайбак. – Адик, черноволосый невысокий мужичок неопределенного возраста, не обратил никакого внимания на заявление Шурика насчет бутылки, поправил стоячий воротник белой рубашки и достал из кармашка кожаной жилетки зажигалку. – Что-то давненько тебя, Лед, видно не было.

– Ой, Адик, и не говори. Привет, Валя, – усаживаясь за стол, поздоровался я с Валентином Горбуновым, который щелчком отправил Адику по столу пачку «Беломора».