Читаем без скачивания Царское прошлое чеченцев. Политика и экономика - Зарема Ибрагимова

Хотя река Терек и не являлась судоходной, однако она, в обход российского законодательства, стала государственной собственностью. Право ловли рыбы принадлежало Терскому казачьему войску на особых основаниях. Морские воды Каспия стали общим достоянием Терского войска, земли при реках и воды были распределены между офицерами и казачьими станицами219. По вопросам о проводе оросительных каналов через чужие владения российские законы не давали указаний220. Вопрос о проведении воды через чужие владения сводился к общим вопросам об ограничении права собственности правами участия общего и частного и об экспроприации в государственных и частных интересах221.

Частное право у чеченцев существовало с незапамятных времён. Н.С. Иваненков, исследуя вопрос землевладения в горной Чечне, где традиционные формы сохранялись лучше, пришёл к выводу, что землевладение у чеченцев издревле было частным222.Особенно ценилась плодородная равнинная земля, которую получали в собственность путём расчистки её из – под леса. Случаев массового переселения в горы по экономическим мотивам не знает история Кавказа. Во все эпохи горцы пользовались удобным случаем для переселения на равнину, или, как говорят на Кавказе, на плоскость. Всё это противоречит представлению о том, что горские народы ещё в глубокой древности чуть ли не добровольно обрекли себя на вечное пребывание в горах и будто бы никогда не меняли своего места жительства и даже не стремились к этому223.

Государственная комиссия, назначенная для решения земельного вопроса в Терской области, также подтвердила существование частной земельной собственности, как в чеченских горах, так и на равнине. Старший советник Абрамов сообщал: «В Нагорной полосе, в пределах Грозненского округа, существует частная собственность. Сельские общества сами признают так называемые родовые потомственные участки за частную собственность». Его слова подтвердил и старший советник Попов: «В чеченских селениях разрешена была купля – продажа, даже и посторонним лицам, земель, причём утверждение подобных сделок возлагалось на горные суды»224.

В XVIII–XIX веках у горцев на Кавказе существовало 2 типа собственности: частная, которая была господствующей и общинная. Частная была представлена 2 подтипами: феодальной, которая также была господствующей и трудовой собственностью рядовых общинников225. Часто владельцы земли отдавали безземельным крестьянам в аренду пахотно – посевные земли и пастбища226. По мнению Е.А. Борчашвили, у вайнахов в конце XVIII – перв. пол. XIX вв. частная собственность занимала господствующее положение. Он устанавливает наличие в Чечено-Ингушетии следующих форм собственности на землю: феодальную, частно-индивидуальную собственность на трудовую землю, сельско-общинную и общинно- удельную. Частное право на землю существовало у чеченцев очень давно. Древние римляне особенно уважали право, приобретённое незапамятной давностью227. Исследователь Кавказа в XIX веке Лонгворт утверждал: «Ограда составляет здесь единственное доказательство на право владения». Таким образом, огораживание участков являлось одновременно одним из оснований возникновения собственности на землю. Впоследствии земельные участки стали передаваться по наследству, чем окончательно закреплялся их статус. Чеченец Бики, один из первых поселенцев Харачоя, состоял в земельном споре с зилоевцами, который был разрешён состязанием в скачках. После решения спора Бики написал на камне время скачки и указал место, разграничивающее пастьбу, – озеро Чархи-ам. Камень этот он положил в одну из стен своей башни, над дверьми228.

Появление земельной собственности повлекло за собой становление арендных отношений, что особенно получило развитие перед Кавказской войной. Землю в Чечне покупали и продавали, что также является косвенным доказательством наличия частной земельной собственности до установления русской власти. По обычаю, во всех чеченских селениях требовали от продавца, чтобы он сначала предложил родственникам купить землю. Если они не соглашались на это, то продавец вправе был продать участок лицам своего же села. Во времена имамата Шамиля, по шариату разрешалось продавать землю кому угодно229.

При совершении купли-продажи земли записей не делали. Это и послужило главным «козырем» в руках царской администрации, которая считала, что раз нет «бумаги» – значит и нет доказательного права на владение землёй, а это значит, что в Чечне нет частных собственников, всю землю можно считать общинной и конфисковать в пользу государства. Кавказские знаки собственности, как заменяющие письменные акты укрепления прав на имущество, имеют такое же юридическое значение, как и сами акты, а, следовательно, упомянутые знаки являются юридическими в полном смысле этого слова. Гербы, обладая свойствами знаков собственности, также во многом заменяли собой документальные акты230. Исследователи также давно обратили внимание на клейма (тамги), которыми пользовались кавказские народы для того, чтобы отличать лошадей и рогатый скот, принадлежавший разным хозяевам. Тамги ставили вместо подписей и печатей под документами. Тамги являлись показателями частной собственности. Н.Н. Харузин записал в 1886 году сведения о бытовании тамг у чеченцев и ингушей. Рисунки чеченских и ингушских тамг, по словам Харузина «…крайне разнообразны: некоторые имеют вид круга, креста, другие начальные буквы владельцев…»231. В ходе Кавказской войны Шамиль вознаграждал землями в Чечне за боевые заслуги, причём имам выдавал документальные свидетельства на частное владение земельными участками. Так, Шамиль-Хаджи Ума Эльджиев владел участком земли в 630 десятин, подаренным его отцу имамом Шамилём232.

В далёком прошлом в Чечне было проведено что-то вроде земельной реформы. Границы между частными участками проводились тогда торжественно, с выполнением обрядов и «принесением тяжёлых клятв». По преданиям, записанным И.М. Саидовым, в бывшем Галанчожском районе (1961 г.) и в Джераховском ущелье (1962 г.) любому человеку хорошо была видна и строго соблюдалась священная граница земельного владения каждого собственника. Когда чеченцы по указам своих старейшин межевали землю, то на землях тёмного цвета ставили в качестве межевого знака белый камень, а на землях светлого цвета – чёрный камень233. На символических знаках собственности отражалась известная степень народной культуры. С установлением российской административной системы на Северо-Восточном Кавказе чеченцы не могли доказать царским чиновникам свои права на землю, так как не имели юридически оформленных документов. Так, например, начальник Веденского округа объяснял исследователю Н.С. Иваненкову, что у чеченцев нет собственности. Своё мнение он прокомментировал, заявив: «А какие у них документы?»234.

Чеченцы, согласуясь с адатом и шариатом, землю продавали, дарили, отдавали в качестве приданого, оставляли в залог, отбирали в качестве штрафа, не фиксируя свои действия на бумаге, действовали в системе устного права235. Женщины по обычному праву (адату) не могли приобретать землю, но по шариату женщина была полноправна в этом отношении с мужчиной. Поэтому, в период имамата, когда предпочтение отдавалось шариату, некоторые женщины получили свои участки земли. С началом купли – продажи земли появилось и право полной частной собственности на землю236. Кто уходил из общества на время, тот закладывал землю. Когда же уходили навсегда, то продавали её.

Царская администрация запрещала продажу земель как посторонним для общества лицам, так и лицам одного рода. Свои разъяснения по этому поводу дал правительствующий Сенат России: «Приобретшим имущество от лица, которому таковое не принадлежало (нет документов на владение), не признаётся собственником, а является незаконным владельцем. То общество, чьё имущество приобретено от лица, кому оно не принадлежало, способом, в законе дозволенном, не делает владение приобретателя законным»237. Ввиду того, что российское законодательство было распространено на Северо-Восточном Кавказе только во второй половине XIX века, все сделки, осуществлённые в предыдущие века, оказывались, следовательно, незаконными.

На владение общинной земельной собственностью не требовалось документов, как это было с частным землевладением. С введением российского юридического права, чеченские земли стали именоваться «общественными». Российскому правительству, естественно, было выгоднее иметь дело не с частными лицами, с которыми, в результате государственной конфискации земель могли начаться судебные разбирательства, а с сельскими обществами, фактически не имевшими юридических прав. Иски общественных организаций к государству не могли рассматриваться в юридическом порядке – вся земля являлась государственной, и общины ею пользовались «по праву временного владения», сроки и условия которого заявлялись государством.