Читаем без скачивания Честь самурая - Эйдзи Ёсикава

— Дальше?

— А потом я услышал крик. Он убил стражников, а я бросился к дому, чтобы доложить вам о происшествии.

— В какую сторону он побежал?

— Я видел, как он перелез через стену. И потом вроде бы слышал плеск в ручье.

— Синсити, надо догнать его! Вышли людей на дорогу, ведущую в деревню. Быстро!

Короку решительно устремился к главным воротам, чувствуя холодок страха в душе.

Истекающий потом Куниёси не ведал о случившемся, потеряв счет времени. Для него сейчас не существовало ничего, кроме ружья, которое надо исправить. Искры с наковальни обжигали его. Наконец он изготовил недостающую деталь. Удовлетворенный результатом своих трудов, он ласкал мушкет, как младенца. Полной уверенности в том, что оружие на сей раз не подведет, у него не было. Он прицелился в стену незаряженным ружьем и спустил курок. Щелчок прозвучал весьма угрожающе.

«Вроде бы в порядке», — подумал он. Какой позор, если он торжественно вручит ружье Короку, а в нем окажется изъян. Куниёси засыпал порох в ружье и вложил пулю в ствол. Он выстрелил в пол. Грянул гром, и в земле образовалась маленькая воронка.

— Получилось!

Перезарядив ружье, Куниёси пошел по лесной тропе в хозяйский сад.

— Эй, ты! — окликнули его из-за дерева.

Куниёси остановился, растерянно оглядываясь по сторонам.

— Кто там? — спросил он.

— Я.

— Кто?

— Ватанабэ Тэндзо.

— Племянник хозяина?

— Не удивляйся! Утром я был привязан к дереву, и на мне собирались опробовать твое ружье. А теперь я здесь.

— Что случилось?

— Не твое дело. Наши семейные дела. Дядя преподал мне хороший урок.

— Вот как?

— Послушай-ка! Сейчас в деревне, у запруды, идет битва. Там и крестьяне, и самураи. Дядя, Оиноскэ, Синсити и все остальные там. Мне велено отправляться следом. Ты починил ружье?

— Да.

— Давай сюда!

— Это приказ князя Короку?

— Да. Поживее! Если враг побежит с поля боя, мы не успеем опробовать оружие.

Тэндзо выхватил у Куниёси ружье и скрылся в чаще.

— Чудеса, — пробормотал кузнец.

Он пошел следом за Тэндзо, который пробирался к внешней стене поместья. Кузнец увидел, как тот перелез через ограду и оказался во рву.

Погрузившись по грудь в стоячую воду, Тэндзо стремительно рванулся вперед, как дикий зверь.

Куниёси взобрался на стену следом за ним.

— Эй, люди! Держите вора! Помогите! Сюда! — закричал он, поняв, что его обманули.

Тэндзо выкарабкался из воды, серый от грязи, как крыса. Услышав крики Куниёси, он обернулся, прицелился и выстрелил из мушкета.

Ружье издало страшный грохот. Тело Куниёси рухнуло с ограды. Тэндзо мчался по полю, как дикий зверь, уходящий от охотников.

«Всем прибыть немедленно».

Под приказом стояла подпись главы клана Хатидзуки Короку. К вечеру усадьба и ее окрестности наполнилась самураями, явившимися по зову князя.

— Война?

— С кем? — спрашивали воины друг друга, возбужденные предстоящей битвой.

Значительную часть жизни они возделывали поля, разводили лошадей, торговали шелковичными червями и на рынке ничем не отличались от обыкновенных крестьян и торговцев, но в глубине души вассалы были иными людьми. Они похвалялись предками, принявшими мученическую смерть, и роптали на свою судьбу. Они без колебаний брались за оружие, при малейшей угрозе их сюзерену. Подобные люди служили истинной опорой клану на протяжении столетий.

Оиноскэ и Синсити отдавали воинам распоряжения у ворот.

— Проходите в сад!

— Не шумите!

— Идите к главному входу!

Прибывшие были вооружены длинными боевыми мечами, но, являясь членами провинциального клана, они не носили полных доспехов, а только боевые перчатки и ноговицы.

— Отправляемся на битву, — предположил один из воинов.

У владений рода Хатидзука не было четко установленной границы. Собравшиеся люди не жили в крепостях и не присягали никому на верность. Они не имели ни постоянных союзников, ни врагов, но время от времени они уходили на войну — когда кто-то вторгался во владения клана, или в составе объединенного войска с другими князьями, или отправлялись наемниками в дальние провинции. Некоторые князья за деньги оказывали помощь своими войсками, но Короку никогда не гнался за выгодой. Соседние кланы Ода, Токугава из Микавы, Имагава из Суруги уважали Короку. Хатидзука был одним из нескольких могущественных провинциальных кланов, но достаточно влиятельным для того, чтобы не опасаться посягательств на его земли.

Получив приказ князя, все члены клана немедленно явились в усадьбу. Они с надеждой и тревогой смотрели на своего повелителя. Он стоял на возвышении, неподвижный, как статуя. Смеркалось, в небе появилась луна. Короку был в доспехах из черной кожи, на боку висел длинный меч. Снаряжение выглядело легким, но никто не сомневался, что Короку — полководец и истинный глава воинского рода.

Короку перед лицом двухсот своих соратников торжественно объявил, что отныне Ватанабэ Тэндзо больше не является членом клана. Подробно рассказав о случившемся, он повинился в своей ошибке:

— В результате моего недосмотра возникли серьезные трудности. Тэндзо должен заплатить головой за побег. Мы обшарим всю землю, перевернем каждый камень, проверим каждую травинку, но он от нас не уйдет. Если он не умрет, род Хатидзука на долгие века прославится как шайка воров. Это дело нашей чести. Нашей с вами, наших предков и наших потомков. Мы обязаны поймать Тэндзо. Забудьте, что он мой племянник. Он — предатель!

Едва Короку закончил речь, как появился запыхавшийся юный гонец:

— Тэндзо со своими людьми в Микурии! Они ждут нападения и укрепляют подходы к деревне.

Соратники Короку опешили, узнав, что врагом оказался на этот раз Ватанабэ Тэндзо, однако честь клана была превыше всего. Они дружно отправились в арсенал, в котором имелось большое количество разнообразного оружия. В прошлом оружие и доспехи часто бросали на поле брани. Теперь, когда усобицы не утихали ни на день и Япония погрузилась во мрак и смуту, оружие стало едва ли не самым ценным достоянием. Оружие хранилось чуть ли не в каждом крестьянском доме. Меч или копье были самым ходовым товаром на рынке, уступая лишь продовольствию.

Много оружия хранилось в здешнем арсенале с первых дней возникновения клана, но в правление Короку запас пополнялся особенно быстро. В нем не было только огнестрельного оружия. Тэндзо сбежал, прихватив их единственное ружье, что привело Короку в такой гнев, который могли умерить лишь стремительными боевыми действиями. Он считал племянника диким зверем, полагая, что чрезмерно милосердно разорвать его на куски. Короку торжественно поклялся, что не снимет доспехов, пока Тэндзо не будет убит.

Короку во главе своего войска выступил на Микурию.

У деревни колонна остановилась и выслали лазутчика. Вскоре он доложил, что Тэндзо и его подручные жгут дома и грабят крестьян. Отряд двинулся вперед и столкнулся с беженцами, которые тащили на себе детей и стариков, котомки, гнали скот. Войско Хатидзуки еще больше напугало их.

Аояма Синсити обратился к ним со словами утешения:

— Мы пришли не грабить, а наказать Ватанабэ Тэндзо и его разбойников.

Крестьяне, немного успокоившись, стали наперебой жаловаться на бесчинства Тэндзо. Список его злодеяний не исчерпывался кражей в доме гончара Сутэдзиро. Помимо ежегодной дани в пользу властителя края, Тэндзо взимал мзду в свой карман, которую называл «платой за охрану полей». Захватив дамбы на реках и озерах, он ввел «подать за воду». Если кто-нибудь осмеливался воспротивиться, Тэндзо присылал воинов, и те разоряли надел бунтаря. Угрожая вырезать семью каждого, кто посмеет пожаловаться князю, он ухитрился держать свои темные дела в секрете. Сам князь был слишком занят постоянными войнами, чтобы обращать внимание на мелочи вроде закона и порядка.

Тэндзо с сообщниками вели себя нагло: играли в кости, на храмовом дворе забивали и поедали крестьянский скот и домашнюю птицу, крали женщин, устроили в храме склад оружия.

— Ну а что сегодня случилось? — спросил Синсити.

Крестьяне заговорили в один голос. Беспорядки начались с того, что из арсенала раздали мечи и копья. Разбойники пили сакэ и вопили о решимости сражаться до последней капли крови и внезапно начали грабить и жечь дома. В конце концов банда взяла с собой оружие, еду и все ценное, награбленное в деревне, и бежала. Громкими разговорами о смертном бое они, похоже, хотели отпугнуть возможных преследователей.

«Может, они меня перехитрили?» — размышлял Короку, спешиваясь. Он велел крестьянам идти домой, а затем с помощью своих воинов потушил пожар, бушевавший в деревне. Короку спас оскверненный разбойниками сельский храм. На заре он предался молитве.