Читаем без скачивания В режиме отладки - Тимофей Печёрин

— Ну? Что? — спросил я недовольно.

— Для вас — ничего, — ответил старичок, медленно поднимаясь со скамейки, — мгновенно, знаете ли, ничего не происходит. Вы домой идите, поспите… А наутро получите результат. И, вот еще что.

С этими словами он протянул мне кусочек картона, который оказался визиткой, украшенной эмблемой почтовой службы. На ней был адрес, по которому, видимо, я мог отыскать специалиста, известного как Почтальон.

— Зачем это? — не понял я.

— Не думаю, что вы последний раз ко мне обращаетесь.

Поправив ремень от сумки, старичок решительно зашагал прочь, бормоча себе под нос знакомые строки. Практически, гимн своей профессии.

Письмо само никуда не пойдет, но в ящик его опусти — оно пробежит, пролетит, проплывет тысячи верст пути…

Сказать, что пробуждение далось мне болезненно и с трудом, значит, не сказать ничего. Глаза открывались с легкостью проржавевших ворот. Горло горело и отравляло окружающий воздух омерзительным запахом. Голова казалась свинцовой, как по тяжести, так и по способности к умственной деятельности. А еще ее буквально долбил периодически повторяющийся дребезжащий звук.

Рука привычным, наработанным годами, жестом пошарила вокруг, нащупала нечто стеклянное и продолговатое, ухватилась за него как утопающий за соломинку, и… разочаровано отпустила. Ибо найденная емкость была слишком легкой, чтобы в ней хоть что-то осталось.

Сделав над собой усилие, я рывком поднялся, открыл глаза и сел на кровать. Огляделся — и замер, пораженный открывшейся мне картиной.

Да-а-а! За такую квартиру моя супруга ни в жизнь не стала бы портить ни свою, ни мою кровь в бракоразводном процессе. Да и не было никакой супруги, если напрячь память. Потому как не сложилось у меня серьезных отношений с противоположным полом. Жена, дочь, потерянная работа — все это теперь казалось сном, ярким, но постепенно забывающимся. Реальность же была вокруг меня, и отнюдь не вызывала добрых чувств.

Вместо трехкомнатных апартаментов — обычная «однушка» в не менее обычной хрущевке. И без того невеликая по площади, она казалась еще теснее по причине захламленности и запущенности. Пол был завален бутылками, вопреки всем надеждам, пустыми; с бутылками соседствовали старые носки и другие элементы одежды, разбросанные как попало. Пружинная кровать с потемневшим от времени матрасом использовалась мной как спальное место. Постельное белье на ней, правда тоже было, однако выглядело оно скомканным, измятым и давно не стиранным. Картину убогой окружающей обстановки довершали старые, с выцветшим рисунком, обои.

Единственным приличным местом в комнате был письменный, или как его правильнее называть, рабочий стол. С выдвижными ящиками, видавшей виды табуреткой и, разумеется, компьютером. Компьютер работал, и, если мне не изменяла возвращающаяся память, он не прекращал работу круглые сутки. На экране в дикой пляске сменяли друг друга строчки с символами шестнадцатеричного кода.

Еще на столе располагалась литровая пластиковая бутылочка минералки. Полная. Схватив ее, я жадно припал губами к животворной влаге и не останавливался до тех пор, пока не выпил все до последней капли.

Минералка лишь облегчила мои страдания; для большего требовались более радикальные решения. Отложив бесполезную уже бутылку, я отправился на кухню. Которая, как оказалось, была не в лучшем состоянии, чем единственная комната.

Раковину давно и надежно оккупировала груда грязной посуды. На плите обнаружилась одна, почти пустая, сковородка с какой-то темной субстанцией — не то пригоревшей, не то присохшей до окаменения. Почуяв более сильного конкурента, из нее выскочил странствующий в поисках пропитания таракан.

А вот холодильник, напротив, поражал чистотой и обилием свободного места. Содержимого в нем было — пачка давнишнего маргарина, забившаяся в самый дальний угол морозилки и оттого избежавшая расправы.

Обескураженный, я присел на неровно стоящий посреди кухни табурет. Что ж, этого следовало ожидать. Вряд ли жилище патологического холостяка могло выглядеть лучше. Видимо, старик Почтальон не соврал — если, конечно, он существовал на самом деле, а не приснился с перепою…

Дребезжащий звук, тот самый, что разбудил меня, вновь, подобно выстрелу, разорвал мне голову — в сотый, наверное, раз… И только сейчас я определил источник звука. Сообразил, что им является дверной звонок. Осознав это, я медленной неуверенной походкой прошествовал к двери.

— Кто там? — хотел вежливо спросить, а де-факто глухо прохрипел я.

— Сто грамм! — рявкнул недовольный и грубый мужской голос, — ты будешь открывать или нет?

— Зачем? — не понял я.

— Да ты, алкашня, совсем съехал! — голос из недовольного стал рассерженным, — забыл, что сегодня день оплаты? Живо у меня на вокзал переедешь!

Заглянув в глазок, я узнал, а вернее, вспомнил незваного гостя. То есть, хозяина. А возвращающаяся память любезно подсказала мне еще один нюанс новой жизни. Оказывается, даже эта убогая квартирка — не моя, а человека с той стороны двери. По таким вот съемным квартирам я болтаюсь всю, прошедшую с окончания университета, жизнь. Свое собственное жилье я позволить себе не мог, ввиду отсутствия постоянного заработка.

Нехотя щелкнув замком, шпингалетом и еще какой-то запирающей дребеденью, я открыл перед хозяином дверь. Увидев меня, он брезгливо сморщился, а пройдя за порог, разродился потоком красноречия.

— Засрал всю квартиру, мать твою! Как в хлеву, блин! Да и сам — как главная свинья! Учти, Вован, если хоть один косяк — с вызовом ментов, или пожарных, я тебя так вздрючу… А че ты вообще встал, как «Рабочий и колхозница»? Любоваться на тебя что ли?

— А мне лучше уйти? — осведомился я робко.

— Лучше бы! Лучше бы тебя в младенчестве удавили! Ты платить будешь или в самом деле пойдешь?

— Ладно, — я направился в комнату в поисках денег. А хозяин прошел следом и, оглядывая обстановку, то и дело вставлял комментарий — в непечатных выражениях.

Почему-то я наивно решил, что деньги хранятся в одном из ящиков письменного стола. Но их не было — ни в столе, ни в шкафу, ни в карманах разбросанной одежды. В последних я обнаружил всего три предмета, представляющих хотя бы относительную ценность. Это были ключи от квартиры, пластиковая карточка, а также… визитка Почтальона. Видать, он и впрямь существует. И это доставленному им письму я обязан своим нынешним положением.

— Нету? — чисто риторически осведомился хозяин и, не дожидаясь ответа, завелся, — а откуда вообще им взяться? Че, молчишь, пьянь подзаборная? Неудивительно, что за квартиру платить нечем, у тебя ведь вон какие расходы!