Читаем без скачивания Плавающий город - Жюль Верн

— Уходите! Уходите! Эта бездна влечет меня!

— Что с вами, Фабиан? — обратился я к нему, протягивая обе руки. — Что с вами, друг мой?

— Это здесь, — произнес он, держась за грудь. — У меня болезнь, которая погубит меня!

— Болезнь? — переспросил я. — Болезнь без надежды на излечение?

— Безо всякой надежды.

С этими словами Фабиан спустился в салон и направился в свою каюту.

Глава XII

На следующий день, в субботу тринадцатого марта, погода была хорошей. Ветер слабый, море спокойное. Ярко горевший в топках уголь наконец-то позволил поднять давление пара. Винт вращался со скоростью тридцать шесть оборотов в минуту. Скорость «Грейт-Истерна» превысила двенадцать узлов[113].

Ветер переменил направление и стал южным. Старший помощник капитана распорядился поставить две бизани и фок. Благодаря этим парусам пароход перестало качать. Под лучами солнца, исходившими с безоблачного неба, оживилась палубная жизнь. Дамы демонстрировали новые туалеты — одни прогуливаясь, другие сидя — чуть было не сказал «на лужайке в тени деревьев». Дети уже целых два дня не прекращали игр, они носились галопом, играли в «лошадки». Еще бы сюда военных в форме, с руками в карманах, носом по ветру, и можно было бы подумать, что это — французское гулянье.

Без четверти двенадцать капитан Андерсон в сопровождении двух офицеров вышел на мостик. Погода в высшей степени благоприятствовала астрономическим наблюдениям, а целью их было определение высоты солнца над горизонтом. Каждый из них нес секстан[114] с оптическими приспособлениями, и через определенные промежутки времени они устанавливали визир по южному горизонту, и поставленные под углом зеркала приборов фиксировали перемещение дневного светила.

— Полдень! — воскликнул затем капитан.

Тотчас же рулевой подвел часы на мостике, все часы на борту тоже были сверены по астрономическим данным, ибо проход каждого меридиана требовал их перестановки[115].

Через полчаса было вывешено очередное объявление:

51°10' с. ш.

24°13' з. д.[116]

Пройдено по курсу: 227 миль

Всего пройдено: 550 миль

Итак, к полудню мы прошли за сутки двести двадцать семь миль. По Гринвичу же сейчас был один час сорок девять минут, и «Грейт-Истерн» еще на шесть градусов удалился к западу от Фастенета.

Весь этот отрезок пути я не видел Фабиана. Обеспокоенный его отсутствием, я несколько раз подходил к его каюте и убеждался, что он ее не покидал. Толпа, заполнявшая палубу, вызывала у него неприязнь. Он, очевидно, стремился избегать шумных сборищ и искал уединения. Зато я встретил капитана Корсикэна, и целый час, беседуя, мы прогуливались с ним по носовой части палубы. Я не удержался и рассказал капитану, что произошло накануне между мною и Мак-Элвином.

— Два года назад, — услышал я в ответ, — Фабиан имел все основания надеяться, что станет самым счастливым из людей, а стал самым несчастным.

Арчибальд Корсикэн рассказал мне, как в Бомбее Фабиан познакомился с юной мисс Ходжес. Он полюбил, и она ответила ему взаимностью. Казалось, ничто не препятствовало брачному союзу между мисс Ходжес и капитаном Мак-Элвином, однако к молодой девушке, с согласия ее отца, посватался сын одного негоцианта из Калькутты. Отец мисс Ходжес, человек практичный, и суровый, чуждый всякой сентиментальности, оказался в весьма деликатной ситуации по отношению к своему корреспонденту в Калькутте. Он не задумываясь пожертвовал счастьем дочери ради ее же финансовых интересов. Бедное дитя не способно было сопротивляться. Она обручилась с человеком, которого не любила, которого не в состоянии была полюбить и который сам не любил никого, кроме самого себя. Муж увез жену на следующий день после свадьбы, и с того дня Фабиан, преисполненный скорби, ни разу не виделся с той, кого так любил.

Когда окончился рассказ, я понял, что болезнь, от которой страдал Фабиан, неизлечима.

— А как звали девушку? — спросил я у капитана Арчибальда.

— Эллен Ходжес, — ответил он.

Эллен! Вот откуда буквы, все время встававшие перед взором Фабиана из пенной струи!

— А как зовут мужа бедной женщины? — снова обратился я к капитану.

— Гарри Дрейк.

— Дрейк?! — воскликнул я. — Но ведь он находится на борту вместе с нами!

— Он? Здесь? — произнес Корсикэн, схватил меня за руку и заглянул в лицо.

— Да, — повторил я, — на борту!

— Молю небо, — со всей серьезностью проговорил капитан, — чтобы Фабиан с ним не встретился! К счастью, они не знакомы друг с другом, или точнее, Фабиан никогда не видел Гарри Дрейка. Но если в его присутствии будет произнесено это имя, оно вызовет взрыв!

Я тут же рассказал капитану Корсикэну, как увиделся с Гарри Дрейком, вернее как мне его показал доктор Дин Питфердж. Я пересказал слова доктора о том, как этот авантюрист разорил себя карточной игрой и распутством, и теперь отправился путешествовать в поисках наживы.

Как раз в эту минуту Гарри Дрейк прошел мимо нас. Я указал на него капитану. Глаза Корсикэна тотчас же загорелись. Он сделал гневный жест, но я его вовремя остановил.

— Вы правы, — сказал Корсикэн, — у него физиономия мерзавца. Так куда он теперь направляется?

— Говорят, в Америку, чтобы выпросить у случая то, что не сумел добыть во время путешествия.

— Бедная Эллен! — пробормотал капитан. — Где-то она сейчас?

— Быть может, он бросил эту несчастную?

— А почему бы и ей не быть на борту? — высказал предположение Корсикэн.

Эта мысль мне тоже пришла было в голову, но я тут же ее отверг. Не может быть. Эллен здесь нет, ее нет на борту. Она не ускользнула бы от всевидящего ока доктора Питферджа. Нет! В это путешествие Гарри Дрейк не взял с собою Эллен.

— И к счастью, — заметил капитан Корсикэн, — ибо вид этой бедной жертвы, низведенной до жалкого состояния, нанес бы страшный удар Фабиану. Не знаю, что будет. Фабиан способен убить Дрейка как собаку. В таком случае, поскольку вы друг Фабиана, коим считаю себя и я, прошу вас дать на деле доказательства вашего дружеского к нему отношения. Не будем терять его из виду, и чтобы в случае столкновения броситься между ним и его соперником. Увы, женщина не может выйти замуж за убийцу мужа, каким бы негодяем тот ни был.

Я согласился с доводами капитана Корсикэна. Фабиан не вправе выступать в роли поборника справедливости. О, если бы я предвидел, как развернутся дальнейшие события! Но если говорить о вероятностях и случайностях в жизни человеческой, то отчего же нельзя их заранее рассчитать? Меня не оставляли в покое предчувствия. Неужели есть надежда на то, что здесь, на борту, где все живут бок о бок, где ежедневно люди чуть ли не локтями трутся друг о друга, столь шумная личность, как Дрейк, не встретится с Фабианом? Случайное происшествие, какая-нибудь мелочь, произнесенное вслух имя, смешок — разве они не могут сыграть фатальную роль, если при этом будут присутствовать оба? О, как мне хотелось ускорить бег нашего парохода, на борту которого одновременно находились эти двое! Прежде чем расстаться с Корсикэном, я дал ему слово прикрывать нашего общего друга и наблюдать за Дрейком, чтобы, когда он будет поблизости со своей компанией, не попался Фабиану на глаза. После этого капитан подал мне руку, и мы расстались.