Читаем без скачивания «Если», 1998 № 09 - Журнал «Если»

Перевел с английского Владимир ГРИШЕЧКИН

Факты

Французский биолог и генный инженер Жиль Черниа сумел внедрить в листья табака человеческие гены, ответственные за выработку гемоглобина. По прошествии нескольких месяцев табачок созрел и принес семена, которые исследователь немедленно выжал и получил — что бы вы думали? — искусственный гемоглобин! Достоинства нового кровезаменителя неоспоримы: вещество природное, чистое, заведомо лишенное вредоносных вирусов, которые, бывает, так и кишат в крови доноров… Можно ли использовать такой табак по прямому назначению, решительно не одобряемому Минздравом, к сожалению, не сообщается.

Германские инженеры разработали новую систему защиты автотранспорта от угона. Ее главные компоненты — компьютер и приемопередатчик — летом будущего года будут установлены на борту, международной космической станции ISS. А в 2000 году противоугонная система уже начнет функционировать, правда, поначалу лишь в порядке эксперимента.

Итак, что же случится, если злоумышленник уведет оборудованный специальным устройством автомобиль? Все, что требуется от его владельца — сообщить о прискорбном факте в ближайший сервисный центр, откуда данные на машину поступят по радио в компьютер, размещенный на борту космической станции. Ну а затем, по мере того как станция совершает очередной виток вокруг планеты, передатчик, повинуясь командам компьютера, регулярно транслирует кодовые позывные угнанного автомобиля, которые можно услышать в любой точке земного шара.

Лишь только антенна покражи уловит знакомые позывные из космоса, как спецустройство заблокирует электронную систему управления автомобилем, определит его координаты и передаст их непосредственно на борт космической станции. А компьютер противоугонной системы, в свою очередь, снабдит этими данными полицию и прочие заинтересованные учреждения.

Одно из британских рекламных агентств разразилось недавно экстравагантным космическим проектом… Его сотрудники предложили вывести в космос пару спутников, оснащенных громадными зеркалами. Зеркала уловят солнечный свет и спроецируют на поверхность Луны, а с помощью специальных ухищрений эти световые пучки можно сфокусировать таким образом, что на бледном лике ночного светила нарисуется оплаченный клиентом фирменный знак или логотип!

Правда, этаким трюком бизнесмены смогут воспользоваться лишь раз в месяц — в день новолуния… Представляете стоимость одного рекламного полушария?! А между тем руководители NASA весьма одобрительно отнеслись к вышеописанному замыслу, объявив, что идея технически вполне осуществима и они готовы поддержать сообразительных рекламистов в их смелых начинаниях.

Проза

Марина и Сергей Дяченко

Трон

В тот день судьба ее круто изменилась. Во второй раз. Впрочем, осознать это ей предстояло много, много спустя.

В тот день директриса пансиона призвала Элизу к себе и с наигранной веселостью сообщила потрясающую, с ее точки зрения, новость: директорат привилегированной школы Трон счел возможным принять Элизу в число учениц. Со значительной скидкой в оплате — потому что сиротского пособия, разумеется, не хватило бы.

Наверное, директриса ждала от Элизы какой-нибудь реакции. Возможно, следовало покраснеть, или глупо захихикать, или прижать ладони к щекам; Элиза выслушала новость равнодушно. Из холодной спальни на четверых, где она худо-бедно притерпелась к соседкам по пансиону, где ей было не то чтобы хорошо, но, по крайней мере, привычно — из всего этого серенького, но устоявшегося мирка предстояло шагнуть в новую пустоту.

Она не верила в перемены к лучшему. С того дня, когда самолет компании «Эо», с виду совершенный, как птица, а на деле тяжелый и беспомощный, как все самолеты с отказавшими моторами, — со дня, когда лайнер, выполнявший рейс одиннадцать ноль пять, рухнул, едва успев взлететь… С тех самых пор все перемены в мире потеряли смысл. Потому что того единственного, что стоило бы поменять, — не изменить никогда.

Директрисе было не очень приятно, что ее скромным, но честным пансионом пренебрегли; с другой стороны, Трон чрезвычайно редко снисходит до обыкновенных девочек, ибо сказочные условия обучения сочетаются там с чрезвычайно жестоким отбором. Сообщая об этом Элизе, уважаемая дама позволила себе мечтательную нотку. Казалось, пригласи ее сейчас неведомый «директорат» — и тучная чиновница радостно вступила бы в ряды привилегированных учениц.

Элиза поблагодарила. Она не понимала, как директорат Трона вообще снизошел до рассмотрения ее кандидатуры — школьный опекунский совет, помнится, направлял прошение только в один пансион, не допуская и мысли о каких-либо супершколах…

Директриса пояснила: в Трон, оказывается, поступают копии прошений из ВСЕХ пансионов — такова традиция. Но, разумеется, нормальной средней девочке все равно не на что надеяться, разве только на безумный случай, вот как, например, этот…

Элиза поблагодарила снова. Поклонилась, поблагодарила в третий раз и пошла собирать вещи.

Нельзя сказать, что бегущие за окном поля совсем не интересовали ее. Нет, она поглядывала, и иногда даже с интересом, на дома под красными крышами и зеленые склоны, запятнанные рябыми коровьими спинами. Порой ей вспоминалась другая поездка: красный клетчатый чемодан на багажной полке, плотный солнечный луч на дорожном столике, мама глядит в окно, куда-то указывает пальцем…

Элиза молчала всю дорогу. Попутчики поглядывали на нее со слабым, в прожилках равнодушия, удивлением.

Красный клетчатый чемодан… От него ничего не осталось. Ни лоскутка.

Оцепенение оставило ее, когда выяснилось, что на остров Трон нельзя добраться иначе, кроме как на вертолете. Она не просто боялась всего, что летает, — она уверена была, что неуклюжая машина обязательно грохнется в море. Путешествие, во время которого обычная девчонка повизгивала бы от страха и восторга, оказалось мучительным до тошноты; неловко выбираясь на твердую землю, Элиза мельком подумала, что теперь ей придется провести на острове всю жизнь. Потому что на обратный путь не хватит мужества.

Ее куда-то вели, сперва по гравию, потом по траве, потом по узкой аллее, где из-за самшитовых кустов выглядывали зеленые абажуры садовых фонарей. В какой-то миг провожатый чуть сильнее сдавил ее руку — Элиза вздрогнула и подняла голову.