Читаем без скачивания Тайна Шамбалы - Джеймс Редфилд

Я уже говорил, — продолжал он, — что когда энергетика нашего тела снижается под воздействием вредной пищи, это делает нас уязвимыми для болезней. Вот как это происходит. Когда мы съедаем пищу, она участвует в обмене веществ и оставляет в нашем организме вредные отходы. Эти отходы по природе своей либо кислотные, либо щелочные, в зависимости от пищи. Если они щелочные, они быстро выводятся из организма, унося минимум энергии. Напротив, если эти отходы кислотные, кровеносной и лимфатической системам очень трудно избавиться от них, и они хранятся в органах и. тканях нашего тела как твердые вещества в форме кристаллов с низким уровнем вибрации, которые блокируют или даже подавляют ее на клеточном уровне. Чем больше в организме кислотных отходов и шлаков, тем выше кислотность, тканей, и происходит… Вам ясно? — Хань выразительно посмотрел на меня. — Появляются микробы того или иного вида, чувствуют кислоту и говорят: «О да, это тело уже готово к распаду!»

Понимаете? Дело в том, что когда какой-то организм умирает, его тело быстро превращается в кислотно-активную среду, и микробы быстро уничтожают его. Если в нашем теле образуются очаги кислотности, то есть отмирания, мы подвергаемся настоящей атаке со стороны микробов. Все наши болезни — следствия такой атаки.

Слова Ханя были исполнены особого смысла. Правда, несколько лет назад мне уже встречалась в Интернете любопытная информация о кислотно-щелочном балансе нашего тела. Более того, мне казалось, что на интуитивном уровне я уже знаю это.

— Вы хотите сказать, что пища, которую мы едим, — прямой путь к болезни? — спросил я.

— Именно. Вредная пища снижает у нас уровень вибраций до величины, при которой природные силы начинают возвращать наше тело земле.

— А как же быть с болезнями, которые вызваны отнюдь не микробами?

— Ошибаетесь. Все без исключения болезни — результат деятельности микробов. Это подтверждают и исследования ваших западных ученых. Как установлено, разнообразные микробы являются причиной поражения артерий при сердечно-сосудистых заболеваниях, а также источником образования метастазов при раке. Но помните, что микробы — всего лишь послушные исполнители. А истинной причиной недугов является пища, создающая кислотную среду. — Хань сделал небольшую паузу и продолжал: — Постарайтесь понять мои слова. В организме человека преобладают либо щелочи (и тогда наша энергетика высока), либо кислоты, служащие для микробов, живущих в нас или поблизости, сигналом о том, что наше тело пора разрушать. Болезнь, в сущности, это загнивание части нашего тела, ибо микробы при ее появлении получают сигнал о том, что мы уже мертвы.

Он опять многозначительно поглядел на меня.

— Извините, если я был излишне резок, — проговорил Хань. — Но дело в том, что у нас очень мало времени. Пища, которую мы едим, главным образом и обуславливает преобладание в нашем организме щелочей или кислот. Как правило, пища, оставляющая в нашем организме кислотные шлаки, — это тяжелая, переваренная и пережаренная пища, всевозможные сладости, например, мясо, мучное, макароны, спиртное, кофе и сладкие фрукты. Щелочная пища — более живая, зеленая и полезная, например, сырые овощи и соки из них, листовая зелень, побеги, а также такие плоды, как авокадо, помидоры, грейпфруты и лимоны. Она предельно проста. Мы — существа духовного плана, живущие в мире энергии и духа. Вы на Западе с детства привыкли считать, что жареное мясо и тушеная пища очень полезны. Но мы знаем, что именно они и создают среду для медленного разрушения организма и его преждевременной смерти.

Все смертельные болезни, бич рода человеческого, такие как артериосклероз, инсульт, артриты, СПИД и особенно рак, возникают в результате того, что мы сами отравляем свой организм, и это сигнализирует микробам, обитающим в нас, что мы готовы к распаду, утрате энергетики, наконец, смерти. Мы всегда удивляемся, почему это люди, сталкивающиеся с такими же микробами, никогда не болеют. Все дело в том, что в их организме образуется иная среда. Хорошо еще, что даже если вследствие повышенной кислотности наше тело начинает распадаться на клеточном уровне, мы можем исправить ситуацию, перейдя на щелочную пищу, повышающую нашу энергетику.

Хань замахал руками, а его глаза едва не вылезали из орбит.

— Да, что касается понимания принципов вибрации и высокой энергетики тела, надо признать, что мы живем в темные времена. Человек способен прожить лет сто пятьдесят и даже больше. Но мы питаемся пищей, очень быстро разрушающей наш организм. На каждом шагу мы встречаем людей, буквально разваливающихся у нас на глазах. Но это больше не должно продолжаться! — Он опять сделал небольшую паузу, чтобы перевести дух. — Это не тот путь, который приведет в Шамбалу.

Через некоторое время Хань опять огляделся и пристально посмотрел на меня.

— А вы должны попасть туда, — заключил он. — Легенды гласят, что человечество прежде осознает истинную ценность пищи и правила питания. Тогда, говорится в легендах, мы сможем обрести полную открытость для внутренних источников энергии, еще более усиливающих наши вибрации. — Он откинулся на спинку стула и испытующе посмотрел на меня. — Вы очень хорошо адаптировались к условиям тибетского высокогорья, но мне кажется, вам необходимо отдохнуть.

— Да, это было бы неплохо, — отвечал я. — Я порядком устал.

— Я тоже, — согласился Инь. — У нас был долгий и трудный день.

— Знайте, что вам предстоит увидеть сон, — сказал Хань, провожая меня в спальню.

— Увидеть сон? Хань обернулся:

— Да-да. На самом деле сил у вас куда больше, чем вы думаете.

В ответ я рассмеялся.

Внезапно проснувшись, я увидел, что солнце поднялось уже довольно высоко. А обещанного сна я так и не увидел. Надев ботинки, я вышел в соседнюю комнату.

Хань и Инь сидели за столом и о чем-то разговаривали.

— Ну, как вам спалось? — спросил Хань.

— Нормально, — отвечал я, присаживаясь на один из стульев. — Но никакого сна я что-то не помню.

— Это потому, что вы еще не обрели достаточно энергии, — отвечал он с легким раздражением. Затем он вновь пристально оглядел мое тело. Я понял, что он наблюдает за тем, как я сижу.

— Что это вы высматриваете? — спросил я.

— Что вы делали сегодня утром, как только проснулись? — вопросом на вопрос отвечал Хань.

Я поднялся со стула.

— А что, разве что-то не в порядке?

— Проснувшись, человек должен подняться и, прежде чем приниматься за что-либо, начать воспринимать энергию. — Хань встал, пошире раздвинув ноги и опустив руки на бедра. Затем он медленно сдвинул ноги и поднял руки. Его тело заметно вытянулось, и, поднявшись на цыпочки, он плотно прижал ладони к макушке.

Я прищурился. В его телодвижениях и жестах было что-то необычное, но я никак не мог понять — что именно. Казалось, он стремится скорее воспарить, чем напрячь свои мускулы Когда я опять сосредоточился, на лице появилась широкая улыбка. А через миг его фигура быстро и плавно направилась в мою сторону.

— Большинство людей просыпаются очень медленно, — проговорил Хань, — и, переваливаясь с ноги на ногу, плетутся выпить чашку кофе или чаю. По пути на работу они продолжают плестись нога за ногу, так что нагрузка падает на какую-то одну группу мышц. Это входит в привычку и, как я уже говорил, блокирует свободную циркуляцию энергии в нашем теле.

Вы должны следить за тем, чтобы каждая клеточка вашего тела была открыта для восприятия энергии отовсюду. Для этого каждое утро вы должны выполнять разминку для мышц, начиная от центра. — Хань указал на точку чуть ниже пупка. — Если вы научитесь концентрироваться на движении из этой точки, ваши мышцы будут чувствовать полную свободу и смогут достичь максимальной скоординированности. Это основной принцип всех боевых искусств, а также танцев. Вы можете придумать свои собственные, индивидуальные движения.

С этими словами он исполнил целую серию движений, которых я никогда прежде не видел. В общем они напоминали перемещение груза и вращения, характерные для тай-цзи. Но Хань явно выполнял свою собственную версию классических движений.

— Ваше тело, — продолжал, он, — должно научиться избавляться от преград, мешающих циркуляции энергии.

Он встал на одну ногу и, наклонившись, вытянул руку, словно нанося удар невидимой теннисной ракеткой, а его рука, пока он выполнял это упражнение, почти коснулась пола. Затем он повернулся на месте и встал на другую ногу. Мне опять не удалось заметить, как Хань перемещает центр тяжести, а он тем временем, казалось, витал над полом.

Я тряхнул головой и попытался сосредоточиться, но Хань внезапно остановился, словно фотограф запечатлел его движения на стоп-кадре. Это казалось совершенно невозможным. Затем он столь же внезапно направился ко мне.