Читаем без скачивания Черный Дождь - Карл Ольсберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роланд Трайдель больше был похож на бухгалтера, а не на основателя фирмы, которая занималась противодействием промышленному шпионажу. Вся его внешность была какой-то несуразной: бледный цвет лица, старомодный костюм пепельного цвета, криво повязанный галстук, тонкие сальные волосы. На губе красовался небольшой шрам, вроде бы заработанный в драке, однако его обладатель ненавидел любые проявления насилия.
— Очень хорошо, Паули, — сказал он, когда тот показал ему на ноутбуке снимки.
Трайдель говорил низким голосом, нарочито тихо, будто доверяя Леннарду какую-то тайну.
— Полагаю, этого достаточно. Отличная работа.
— Стоит ли мне попытаться выяснить, сколько китайцы заплатили ему за документы? — спросил Леннард.
— Думаю, в этом нет нужды. Сколько бы там ни было, вряд ли ему хватит, чтобы расплатиться со всеми адвокатами, которые ему вскоре понадобятся.
Трайдель позволил себе небольшой смешок, который больше напоминал вздох.
— Будут ли для меня еще задания?
— На следующей неделе у меня встреча с председателем совета директоров одной химической компании. Речь идет о плановой проверке. Предлагаю вам взять несколько дней отпуска — у вас и так достаточно сверхурочных часов. Я позвоню, когда понадобятся ваши услуги.
— Хорошо. Спасибо.
Леннард поехал обратно в квартиру, а по дороге решил купить в супермаркете несколько замороженных обедов. Выходя из машины на подземной парковке жилого дома, он услышал громкий, отчаянный голос:
— …что же я могу поделать! Пожалуйста!
По голосу он узнал девушку с синяками.
— Это была целая бутылка, тупая ты сука! — кричал мужчина. — Как можно быть такой идиоткой! Целая гребаная бутылка!
— Мне… мне жаль… Она плохо лежала в сумке…
— Заткнись, сука! Иначе…
Леннард бросил покупки и побежал на голоса.
— Пожалуйста, Фрэнк, пожалуйста, не делай мне больно… Ой! — всхлипывала она. Затем раздался придушенный крик. Леннард услышал, как кулак вмялся в кожу. Он подбежал к машине супругов как раз в тот момент, когда мужчина занес руку для нового удара.
Женщина лежала посреди лужи алкоголя и торчащих осколков от бутылки. По одной ее руке текла кровь, вероятно, она порезалась, когда упала на стекла. Мужчина отреагировал слишком медленно. От меткого удара в живот у него перехватило дыхание. Через две секунды он лежал на животе с заломленной рукой.
— Эй, какого хрена, ублюдок! — крикнул он. — Отвали от меня, или я тебе морду набью!
Леннард проигнорировал этот выпад. Он рванул руку вверх, почти выдернув ее из плечевого сустава. Мужчина взвыл. Его спутница вскочила на ноги. Но вместо того чтобы поблагодарить Леннарда, начала неистово колотить его кулаками.
— Отстаньте от него! — заорала она вне себя от злости. — Отпустите его сейчас же!
Леннард от удивления оторопел, получив слабый удар по правой щеке, отпустил мужчину и поднял руки:
— Ладно, ладно.
Он медленно выпрямился, не обращая внимания на кулаки женщины, которые барабанили по нему, не нанося особого вреда.
— Проваливайте отсюда! — кричала она. — Валите! Оставьте нас в покое!
— Я только хотел помочь, — смущенно отозвался Леннард.
Но женщина больше не замечала его. Она опустилась на колени перед партнером и помогла ему подняться.
— О Боже, Фрэнк! Ты в порядке?
Леннард покачал головой и отвернулся.
— Сукин сын! — крикнул ему вслед парень. — Ходи и оглядывайся! Ты у меня еще попляшешь!
Леннард поднял брошенные пакеты с продуктами и, не оборачиваясь, направился к лифту.
9
— Эй, парни, ну-ка, заткнитесь на секунду! — крикнул Вилли. — Вы это слышите?!
Никто не отреагировал.
— …А потом он как выстрелит в дальний угол, — продолжал Мартин, так бурно жестикулируя, что из его жестяной банки выплеснулось немного пива. — Удар был, как пушечное ядро, мужик! Вот это я понимаю — футбол! Тогда еще KSC[6] была настоящей командой, а не сборищем слюнтяев, как сейчас все эти чернокожие в команде…
— Да заткнись ты уже! — завопил Вилли. Наконец воцарилось молчание и все взгляды устремились на него. Небольшая компания, которая пришла в парк у замка, чтобы насладиться великолепным июньским днем, выпить немного пива и поболтать о футболе, женщинах и будущем, остановилась. Теперь и Бен услышал хор голосов. Невозможно было разобрать, что они кричат.
— Кто-нибудь поджарьте мне свинины! — закричал Вилли, который телосложением и мускулатурой походил на Обеликса и очень гордился своим сходством с этим здоровяком из комиксов. — Опять эти гребаные исламисты!
Действительно, было похоже, что перед зданием Федерального конституционного суда, которое соседствовало с замком, шел митинг. Однако, судя по голосам, протестующих, которые митинговали уже пятый день подряд, осталось не так уж много.
Герд, лучший друг Бена, громко рассмеялся.
— Дальше-то что? Брось! Пусть себе визжат, сколько влезет, им это не поможет. К счастью, в этой стране еще есть пара судей с мозгами.
— Точно, — поддакнул Ханнес, который совсем недавно перебрался с родителями в Карлсруэ и был в компании новичком. Он был родом из Дортмунда, что явственно слышалось в его речи. — Они сами напросились на этот приговор. Что бы они сказали, если всю Анталью застроили бы церквями?
— Они испортят нам весь день своими воплями! — поворчал Вилли.
— Да ладно тебе, Вилли, — сказал Бен. — Давайте просто отойдем подальше в парк, сделаем музыку громче, и мы их больше не услышим.
— Давайте спустимся туда и посмотрим, сколько их там еще, — предложил Мартин. — Позавчера я проезжал мимо на автобусе, и там было не менее двух тысяч.
Бен предпочел бы не обращать внимания на демонстрацию и отправиться прямиком в парк, но остальные согласились с Мартином. Поэтому они сделали небольшой крюк через Замковую площадь. Демонстрация представляла собой довольно жалкое зрелище. От силы сотня молодых людей, большинство из которых были с черными бородами, стояли на площади и скандировали: «Свободу исламу!». Некоторые держали транспаранты, на которых было написано «За свободу вероисповедания в Майзенхайме!», «Германии нужен ислам!», а еще «Конституционный суд = нацисты».
Несколько скучающих полицейских, прислонившись к своим автобусам, следили за происходящим. Немногочисленные туристы, направлявшиеся в замок, почти не обращали на демонстрацию внимания.
— Вы только взгляните на эту жалкую кучку, — засмеялся Мартин. — Им действительно можно посочувствовать!
— Ты спятил? — возмутился Вилли, побагровев от злости. — Эти уроды оскорбляют наш Конституционный суд! Нельзя спускать им это с рук!
— Чертовы террористы, — согласился с ним Ханнес. — Теперь они взорвут какую-нибудь церковь.
— Слушай, остынь! — прикрикнул на него Герд.
