Читаем без скачивания Театр под сакурой - Борис Сапожников

— Завтра у нас не будет вечернего спектакля, — сказал Накадзо. — Мы начинаем подготовку к новой постановке с участием Сатоми, так что в первое время у вас не будет работы. Вы вполне сможете пройтись по городу и купить себе приличной одежды. Но не советую затягивать с этим, скоро работы у вас, Руднев-сан, будет более чем достаточно.

— Позвольте узнать, — поинтересовался я, — откуда она появится, если в скором времени не предвидится спектаклей?

— Наёмные работники, — ответил Накадзо, — с которыми вы так хорошо договорились, не только расставляют, но и изготавливают декорации. Вы же понимаете, что теперь вам, Руднев-сан, придётся присматривать за процессом изготовления, решать, сколько заплатить рабочим и прочие вопросы. Как только эскизы новых декораций будут готовы, Мидзуру-сан передаст их вам.

— Есть ещё одна проблема, — заметил я, — я совершенно не ориентируюсь в Токио. Даже не представляю, куда мне пойти, чтобы купить одежды.

— Это совершенно не проблема, — отмахнулся Накадзо. — Ютаро-кун и Сатоми собираются пройтись по магазинам одежды в ближайшее время, думаю, они будут не против если вы составите им компанию.

Я поклонился Накадзо на прощание и отправился искать Ютаро или Сатоми, которых сначала считал родственниками, из-за очень похоже звучащих фамилий Кусуноки и Кузуноки.

Однако вместо них встретился с той, кого меньше всего желал увидеть. Марина Киришкина, теперь уже Киришима, стояла в коридоре, нетерпеливо пристукивая каблуком. Она кинула на меня злой взгляд, но большим не удостоила, я в свою очередь не стал спрашивать у неё, что она делает в противоположном от своего жилища крыле. Я прошёл до комнаты Ютаро и постучал.

— Входите, — раздалось с той стороны, и я открыл дверь.

Молодой человек, сменивший мундир на неформальную жилетку, как раз пересчитывал деньги. Похоже, он на должности билетёра получал примерно столько же, сколько я. Сунув ассигнации в портмоне, он поинтересовался у меня, что случилось.

— Вы не в город за одеждой собираетесь? — поинтересовался я в ответ.

— Именно, — ответил он. — Хотите составить нам компанию?

— Если вы не против, — кивнул я.

— Совершенно не против, — сказал Ютаро. — Вот только с нами гидом по столице пойдёт Киришима-сан. У вас кажется с ней сложные отношения, не правда ли?

— Стрелять она в меня пока не будет, — легкомысленно бросил я, — а остальное значения не имеет. По крайней мере, сейчас.

— Это вы так пошутили? — неуверенно улыбнулся Ютаро.

— Вроде того, — сказал я, — русский юмор. Идёмте, Ютаро-сан.

Мы вместе вышли из его комнаты, в коридоре уже ждали Марина и Сатоми. Ютаро сообщил, что я пройдусь за одеждой вместе с ними. Сатоми искренне обрадовалась этому, Марина же не сказала ничего, только отвернулась от меня и первой зашагала по коридору.

Для этой поездки Накадзо выделил нам свой автомобиль, за руль которого села Марина. Однако не успели мы проехать и пары перекрёстков, как авто остановил постовой, рядом с которым маячили знакомые мне синие мундиры полицейских, называющих себя токко. Трое токко подошли к автомобилю и открыли пассажирскую дверцу.

— Руднев, — обратился ко мне офицер, — выходите.

На этот раз я не стал сопротивляться. Вышел из автомобиля, только махнул на прощанье Сатоми и Ютаро. Меня проводили в другое авто — чёрное, мрачного вида, скорее всего, немецкое. Я сел на заднее сидение, рядом с невзрачным субъектом в сером костюме в мелкую клетку, на месте водителя расположился офицер токко, поручивший полицейских своему заместителю. Он завёл авто, и мы покатили по улицам Токио.

— Меня просили передать вот это, — сказал мне невзрачный, протягивая мне коробочку с хризантемой. — Это от Усуи-дайсё.

— Спасибо, — кивнул я, пряча коробочку в нагрудный карман гимнастёрки.

— Дайсё просил передать, что это подделка, — добавил невзрачный, — и не самая качественная.

— Я знаю, — подтвердил я. — Настоящий орден остался у матери, а этот мне передали незадолго до побега.

— Разумно, — согласился невзрачный. — Теперь перейдём, собственно, к делу. Я — офицер контрразведки империи, которому поручено расследовать вашу историю и следить за вами. Наша встреча регламентирована и даже обязательна для нас обоих. Более того, вы с этого дня будете являться по этому адресу, — он протянул мне официальную бумагу, заполненную на двух языках, русском и японском, — и отмечаться ровно раз в неделю. Таким образом, вы с одной стороны будете под гласным надзором, как каждый подозрительный иностранец, с другой же — это обеспечит нам нормальную связь.

— Каким образом вы вышли на меня? — спросил я, хотя вопрос был почти риторическим.

— Вы думаете, в контрразведке один только я сторонник нашего дела. — Невзрачный произнёс «наше дело» с этаким придыханием, убедившим меня в том, что он действительно сторонник этого самого нашего дела. — К слову, моему начальству стоило больших усилий замять скандал с вашей дракой с токко — в полиции умов наших сторонников куда меньше, чем хотелось бы.

— Хотелось бы узнать ваше имя, — поинтересовался я. — А то ведь мне надо будет отмечаться у вас.

— Тайи Хатияма, — представился невзрачный контрразведчик.

— А куда вы меня сейчас везёте? — задал я наиболее интересующий меня в данный момент вопрос.

— В одно не самое приятное место, — усмехнулся Хатияма. — Не в контрразведку, туда вы явитесь завтра, а сейчас мы едем в старый храм за пределами города. Там нашли приют наши странные союзники, от которых лично у меня мурашки по коже.

При этих словах на несколько мгновений через маску полного безразличия проявились человеческие черты, которые Хатияма так старался скрыть. Мне заранее стало не по себе, от одного только ожидания встречи с этими странными союзниками.

Мы выехали из Токио, а, может быть, это был какой-то из совсем бедных кварталов столицы. Спустя четверть часа оставили машину на попечение офицера токко и направились к полуразрушенной пагоде с дырами в красивой крыше и несколькими упавшими колоннами. Мы спустились по отчаянно скрипящей лестнице в подвал. По дороге горели лампы с отчего-то синим, вроде газового пламенем. Под храмом оказалось просторное, совершенно пустое, помещение, в котором расположились прямо на полу три престранных человека. Седовласый, но не старый мужчина в серо-синем кимоно, с двумя мечами — длинным и коротким — за поясом. Красивая женщина с высокой, сложной причёской, также одетая в кимоно, только как-то весьма двусмысленно распахнутое на груди. И мальчишка с чёлкой, падающей на глаза, этот в длинном плаще с высоким воротником.