Читаем без скачивания Татарские сказки - Народные сказки

Услышал соловей эти слова и точно подбитый упал на землю.

Не знает купец, что и делать. Нагнулся к соловью, а тот уже не дышит. Крылышки раскинул, клюв разинул, лежит — не шевелится. Мёртвый лежит.

«Ах, зря Я ему о брате напомнил, — подумал купец. — видно, очень уж он горевал да скучал по нём… Ну, да теперь беде не поможешь».

Поднял купец мёртвого соловья и бросил его подальше в траву.

А соловей, чуть только ударился о землю, так сразу и ожил. Вспорхнул на дерево, защёлкал, засвистел и, с веточки на веточку, с дерева на дерево, полетел в глубь сада.

— Куда же ты? Постой! — закричал купец. — скажи мне, что передать твоему брату? Ведь он ждёт не дождётся от тебя весточки!

Но соловей ничего ему не ответил и, весело распевая, скрылся в густой зелени.

Печальный приехал купец домой.

— Ну что, хозяин, передал ли ты мой привет? Привёз ли мне весточку от родни? — спросил его соловей.

— Твоей родне Я всё сказал про тебя, — ответил купец, — и привет твой передал, а вот тебе привета не привёз. Видно, твоя родня совсем знать тебя не хочет. Твой брат так даже слушать меня не стал. Чуть заговорил я о тебе, он сразу прикинулся мёртвым. И ловко так — крылья раскинул, клюв разинул, нипочём не догадаться, что живой. Ну, я и бросил его подальше в траву. А он вдруг ожил и полетел от меня прочь… Тебе даже спасибо за привет не сказал…

Услышал это соловей и загрустил. Целый день не ел, не пил, голоса не подавал.

А наутро, когда слуга принёс соловью студёной воды в перламутровой раковине и отборного зерна на Янтарном подносе, соловей мёртвый лежал в клетке.

Чуть не заплакал купец с горя.

Уж чего только он не делал, чтобы оживить соловья!

Сам ему воду в клюв вливал, и на солнышке грел, и на траву выносил, — очень уж он любил своего певца!

Да только как ни старался купец, а ничего не помогло. Умер соловей.

Тогда позвал купец слугу и велел ему унести мёртвую птицу подальше от дома. слуга так и сделал. Отнёс соловья за ограду, куда сваливают всякий мусор, и там бросил.

А соловей, чуть только ударился о землю, сразу ожил, встрепенулся и, весело распевая, закружился над садом.

— Спасибо, хозяин, что привёз мне добрый совет! — крикнул он на прощанье купцу и полетел к себе на родину.

Мудрый старик

Жил один падишах. Был он жестокий, особенно не любил стариков и приказывал убивать всех, кому исполнится семьдесят лет. “Всё равно от них нет никой пользы”, — говорил падишах.

В столице падишаха жил юноша. У него был семидесятилетний отец. Юноша следил, чтобы старик никому на глаза не попадался. Каждый вечер юноша рассказывал отцу обо всём, что видел и слышал за день.

— Сегодня днём, — рассказал он однажды, — падишах со своими советниками пошёл на берег реки. Увидел он на дне драгоценный камень и приказал достать его. Пловцы нырнули в воду, но не нашли там никакого камня, а когда вынырнули — увидели, что драгоценный камень по-прежнему сверкает на дне реки. Ни падишах, ни его визири не могут узнать, где же находится камень.

— Скажи, сынок, нет ли на берегу дерева? — спросил старик.

— Есть. Его ветви свисают над водой в том месте, где падишах увидел драгоценный камень, — сказал юноша.

— Ну так слушай, что я тебе скажу. Драгоценный камень лежит не на дне реки, а в птичьем гнезде. В воде же блестит только его отражение, — сказал старик.

Наутро собрались падишах с визирями на берегу реки, смотрят — камень по-прежнему сверкает на дне. Нырнули — ничего нет! Тут подошёл к падишаху юноша, поклонился и говорит:

— Видите дерево? На том дереве есть гнездо, а в гнезде лежит камень. Там его и ищите.

Кинулись к дереву визири и через минуту принесли падишаху драгоценный камень.

Визири затаили против юноши злобу. Пришли они к падишаху и сказали:

— Позволь, падишах, показать юноше двух жеребцов, одинаковых по виду, и пусть он отгадает, который молодой, который старый.

Падишах согласился.

— Не горюй, сынок! Эта загадка очень простая, — успокоил юношу вечером отец. — Когда выведут жеребцов, внимательно посмотри на их повадки: молодой жеребец шагу спокойно не сделает — издали начнёт приплясывать.

На другое утро вывели двух одинаковых жеребцов. Один жеребец идёт, всё приплясывает, а другой идёт и только головой мотает.

— Вот этот жеребец молодой, а тот старый, — уверенно сказал юноша.

Тогда визири велели обтесать два одинаковых бревна, и юноша должен был отгадать, какое бревно отпилено от верхней половины дерева, какое от нижней.

— Не горюй, сынок, — успокоил его вечером отец, — ты вели опустить оба бревна в воду и посмотри: бревно от верхней половины дерева всплывёт всё целиком, а бревно, отпиленное от нижней половины, одним концом опустится в воду.

Наступило утро. Пришёл юноша в назначенное место.

— Опустите оба бревна в воду, — сказал он.

Опустили брёвна в воду, и сразу одно всплыло наверх, а другое наполовину погрузилось в воду.

— Вот это — верхняя часть дерева, это — нижняя, — уверенно сказал юноша.

Удивился падишах:

Говори правду: кто тебя научил? Если не скажешь, прикажу тебя казнить!

“Что будет, то и будет — скажу правду”, — подумал юноша и признался:

— Меня научил старый отец. Я прячу его, чтобы уберечь от смерти.

— Видно, и старики бывают полезны, — сказал падишах и отменил свой жестокий приказ.

Камыр батыр

В давние-предавние времена, когда была козлиная команда, когда дед с бабкой еще и на свет не родились, отчего мы с отцом только вдвоем пока жили, были, говорят, в некоем месте старик со старухой. Детей у них не было, и была по этому поводу большая печаль.

Однажды сели они и подумали, прикинули и поразвеси-ли, да из теста слепили себе сынка-удальца.

Бабка пошла корову доить, дед вышел дрова рубить.

Воротились они да и ахнули: этот самый мальчик, которого слепили они из теста, с козлятами на полу играет…

И начал расти Камыр-батыр не по дням, а по часам. Выстругал ему дед биту гладкую, деревянную. Оперся на биту малец, и треснула бита напополам. Пошел дед тогда в кузницу, и сделал кузнец для его мальца биту железную. Побежал Камыр-батыр с этой битою на улицу, стал с другими мальцами играть: в первый день — одному ногу сломал, во второй день — другому хребет перебил.

Собрался тут деревенский народ и сказал деду свое веское слово:

— Малец твой и на ребенка не похож, всех детишек наших искалечил, делай, что хочешь, а только чтоб в деревне его более не было.

И отправился тот малец по свету бродить. Шел он день, и шел он ночь, месяц минул, год прошел, от деревни он ушел на один вершок. И попал в дремучий лес. Повстречался ему в этом лесу человек стреноженный.

Камыр-батыр спрашивает у того человека:

— Ты зачем это ноги стреножил? Тот человек говорит:

— Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я их освобожу, за мной и птица быстрая не угонится.

Взял его Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли и встретился им по дороге человек, зажавший ноздрю одну пальцем.

Спрашивает Камыр-батыр у того человека:

— Ты зачем это одну ноздрю пальцем заткнул? Тот человек говорит:

— Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я вторую ноздрю открою, страшная буря поднимется. Я и в эту ноздрю, коли выдохну, могу мельницу ветряную пять суток не переставая крутить.

Взял и его Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге старенький Дед с белой бородою, шляпа набекрень.

Спрашивает Камыр-батыр у того старика:

— Ты зачем это шляпу набекрень надел? Тот старик говорит:

— Мне и так в самый раз, тютелька в тютельку. Коли я шляпу прямо надену — пурга поднимется, всех снегом засыплет. А коли я шляпу на глаза надвину, вся земля на два аршина льдом покроется.

И старика взял Камыр-батыр себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге еще один человек: целится он из лука, целится… Спрашивает Камыр-батыр:

— Ты куда это так целикшся? Тот человек говорит:

— Видишь, во-о-он там, в шестидесяти верстах, на высокой горе, на толстом дереве, на нижней ветке муха сидит? Хочу этой мухе левый глаз выбить.

Взял Камыр-батыр и лучника этого себе в товарищи. Шли они, шли, и встретился им по дороге один бородатый детина, который в земле возился.

Спрашивает у того детины Камыр-батыр:

— Ты что это возишься тут? Говорит бородатый:

— А вот стукну левой рукой — здесь гора, а стукну правой — здесь гора.

Взял и детину Камыр-батыр себе в товарищи.

Шли они, шли и дошли до одного тамошнего бая. И просили бая, чтобы он им свою дочь отдал. Очень упрямый тот бай оказался, стал им препятствия чинить. Говорит бай:

— Моя дочь падишаховой дочке ровня, не хуже ничем, не чета вам всем. Однако я человек добрый, коли обгонишь моего скорохода, отдам за тебя дочку.