Читаем без скачивания Тайна Железного Самсона - Александр Драбкин

В городе они пошли разыскивать афиши цирка. На круглой тумбе на базарной площади увидели объявление о выступлении цирка Хойцева. Главным номером стояла борьба с вызовом желающих из зрителей. Разыгрывались призы.

Почуяв добычу, Сергей Николаевский начал действовать. Решили, что он и Засс примут вызов, борцов. Остальные пятеро должны привести себя в достойный вид, тщательно вымыться, вычистить одежду, побриться и сесть в первом ряду партера. Если хозяин цирка попробует сделать какой-то обманный ход, эта пятерка в партере должна будет разыграть глубочайшее возмущение и, апеллируя к публике, принудить Хойцева вести честную игру. Если же это не поможет, нужно постараться нанести максимальный урон Хойцеву — разломать скамейки или даже обрушить полотняное здание цирка. Учитывая горячий характер местных зрителей и имея определенный опыт встреч с цирковой публикой, Сергей Николаевский был убежден, что подбить народ на разгром цирка, где директор жулик, будет совсем не трудно. Разгром цирка, кроме акта мести за жульничество, преследовал и другую цель. Борцы под предводительством Николаевского в этом случае могли организовать собственное выступление, не боясь конкуренции и используя интерес местного населения к борьбе, который им уже успел привить Хойцев.

И вот семеро плечистых, голодных, готовых на все парней двинулись к балагану.

После парада борцов арбитр встречи обратился в публике: «А теперь, уважаемые, любой сильный человек может попытать счастье в борьбе с нашими силачами. Победителю — приз!!!»

Николаевский и Засс поднялись со своих мест и двинулись к арене. Сергей громким басом возвестил:

— Мы с товарищем принимаем вызов. Готовы бороться с любыми бойцами.

По залу прокатился сдержанный смешок. Уж больно комичная была пара — гигант Николаевский и маленький, с виду щуплый Засс. Арбитр, определив настроение публики, решил превратить этот вызов в шутливую сценку.

– А ваш товарищ не боится быть раздавленным кем-нибудь из наших великанов? — обратился он к Николаевскому.

– Нет, — коротко бросил Сергей.

– Но при его росте и весе это будет игра в кошки-мышки, — не унимался арбитр. — Какая кошка вам предпочтительнее — обратился он к Шуре, обводя рукой строй бойцов.

Цирк хохотал «Давай малыш, не тушуйся! Не съедят тебя. А съедят—не беда». Шура отовсюду слышал язвительные, насмешливые выкрики.

— Мне все равно, —ответил он арбитру спокойно.Это спокойствие, видимо, насторожило судью.

Не откажите назвать ваши фамилии, — обратился он к Николаевскому и Зассу.

– Мы будем драться инкогнито — господин Икс и Игрек.

Цирк замолк. А арбитр почему-то вдруг пришел в хорошее настроение.

— Вы, очевидно, знаменитые бойцы из какого-то близлежащего кишлака, — сказал он громко. — И вам, конечно, стыдно будет проиграть под своими настоящими именами.

Под тентом опять прокатился смех. Сергей начал злиться.

— Ну, так будет бой или будем разговаривать? — Тон гиганта не сулил ничего доброго.

Арбитр засуетился.

— Конечно, конечно, сейчас начинаем. Вот ваш противник, — сказал он Шуре, подводя его к огромному толстому детине.

Противник был килограммов на 50 тяжелее Шуры (после схватки он выяснил, что разница в весе составляла 48 килограммов). На успех надеяться позволял только толстый слой жира, покрывавший его мышцы. Шура решил измотать этого ожиревшего парня, сбить ему дыхание, а потом бросить на ковер.

И началось то, что арбитр заранее назвал игрой в кошки-мышки. Шура бегал по ковру, нырял между ног гиганта, набрасывался на него и тут же отпускал. Всеми силами он стремился избежать захвата огромных рук, заставить противника делать как можно больше лишних движений. Когда он увидел, что тот уже устал, пошел сам в атаку.

Шура схватил противника и попытался бросить через бедро. Но тот без труда выскользнул из захвата. Тут только Шура заметил, что тело парня смазано маслом. К тому же он оказался не таким уставшим, как решил Засс. Благополучно отразив нападение, тот кинулся в контратаку и чуть было не поймал Шуру на нельсон. Только удивительная ловкость спасла его.

Схватка продолжалась. Четыре раза пытался Шура бросить противника на ковер, и все его попытки кончались неудачей. Но гигант устал, очень устал. Ожиревшее сердце не успевало гнать в его легкие достаточное количество крови. Он задыхался. И тут-то Шура поймал его «на бедро». Грузно рухнул детина на ковер. «Лопатки»,— зафиксировал арбитр.

Зрители, до самой последней минуты не верившие в Шурину победу, бурно аплодировали. Директор манежа отсчитывал ему денежный приз.

Настала очередь Николаевского. Но тут на арену вышел хозяин цирка Хойцев. Невысокого роста, худой, кривоногий, в прошлом — неплохой наездник, он обычно избегал появляться перед публикой. Однако случай был исключительный, цирку грозил большой убыток.

Николаевский невозмутимо пожал Хойиеву руку, а Шура подмигнул товарищам, сидевшим в первом ряду: «Будьте готовы ко всяким неожиданностям». Поздоровавшись с Сергеем, как с почетным гостем, он поздравил Шуру с победой и лишь после этого обратился к зрителям,

— Уважаемая публика, вы видели блестящую победу господина Икс. А сейчас вы увидите зрелище еще более захватывающее — наш лучший боец, чемпион Европы и Америки Чая Янош вызывает таинственного господина Игрек бороться с ним на поясах. Вы принимаете вызов, господин Игрек?

Сергей наклонил голову в знак согласия.

Принесли пояса. Это были тяжеленные, окованные медью, кожаные ремни с петлями. С помощью ассистентов борцы обрядились в эту сбрую. Став друг против друга, они вцепились в петли, и каждый старался оторвать противника от ковра. Два гиганта застыли в напряженных позах. Цирк подбадривал то венгра, то Сергея. И вдруг раздался треск — петли от пояса Николаевского оторвались.

Тут на арене снова появился Хойцев.

— Уважаемая публика,— кричал он.— Наш великан, господин Игрек, оказался так тяжел и могуч, что пояс не выдержал. Приходите завтра смотреть на этот захватывающий бой. Мы укрепим на поясе самые крепкие петли, которые только могут быть.

Цирк недовольно гудел. Сергей нагнулся к Хойцеву и шепнул: «Петли на моем поясе были подрезаны. Сто рублей сейчас же, иначе я объявлю об этом публике. Они же разнесут цирк».

Согласен, — только и сказал Хойцев. Тогда Сергей, подняв руку, установил тишину.

Уважаемые дамы и господа! Каждый, кто придет завтра, не пожалеет, ибо он увидит не только этот интересный бой, но и много нового, в виде премии за сегодняшний конфузный случай.

Слова Николаевского были встречены аплодисментами. Хойцев благодарно улыбнулся Сергею и повел его за кулисы.