Читаем без скачивания Пятерняшки для фитоняшки (СИ) - Литвин Светла

— Нет, всегда мечтала заняться любовью у камина на шкуре дикого животного.

Максим обернулся на моё заявление и с ехидной улыбкой стал перечислять болячки, которые меня ждут в ближайшем будущем, если я не поднимусь с ковра и не сяду в кресло.

— Ладно, ладно! — затыкая уши, я всё-таки устроилась в кресле.

Томительное ожидание огня в камине сгладило тонкое изящное кольцо на пальце. Оно было усыпано мелкими камушками я понятия не имела какими, но они сверкали даже от тусклого света лампочки Ильича. Любуясь колечком, я и не заметила, что огонь уже вовсю пожирает поленья. От любования украшением отвлёк Максим.

— Нравится? — его лицо светилось от бликов огня и поддразнивающей улыбки.

— Безумно красивое, как ты угадал с размером? — колечко сидело на безымянном пальце как влитое, что по моему опыту с дарёными кольцами без примерки это было нереально, обычно либо мало, либо великовато.

— Расскажу об этом чуть позже. — Макс мягко вытянул меня из кресла, и приобняв за талию, повёл в комнату с кроватью.

— Синичка, родная моя, любимая. — шептал он и покрывал моё лицо поцелуями, одновременно избавляя от платья.

Ласковые руки спустились по изгибам тела, обещая нежными прикосновениями океан страсти, в котором я начала тонуть преждевременно. Так, мы дошли до кровати и Максим аккуратно уложил меня, придерживая под поясницу. Его губы на секунду поймали мои лишь дразнящим мимолётным прикосновением, чтобы через секунду впиться в сосок. Я застонала и изогнулась под сладкой пыткой этих горячих губ, зажимающих словно тисками соски. Внутри и вокруг всё словно пламенем было объято, жара невыносимая и сознание сходило с ума, решив, что потушить это пламя в состоянии только секс. Долгий и выматывающий, и даже если жар не исчезнет, то будет просто всё равно. Макс оставил в покое мою грудь, и я недовольно распахнула глаза. Застала его за избавлением от одежды. Часто дыша, он лихорадочно расстёгивал джинсы и сдирал с себя рубашку. Пуговки, которым не уделили должного внимания отрывались и короткой очередью бились об пол.

— Я их пришивать не стану. — вдруг заявила я, неожиданно даже для самой себя и мы с Максом одновременно засмеялись.

— Даже не сомневаюсь высокомерная ты моя! — жарко ответил прямо мне в лицо вновь склонившись надо мной.

Высокомерная? — я лишь на секунду нахмурилась над фразочкой Максима и тут же потеряла суть сказанного.

Жар желания стирал всё вокруг, что не имело отношения к сексу.

Покончив с одеждой, Максим притянул меня к себе и осторожно поцеловал. Его рука легла сначала на живот, и лаская, стала спускаться ниже, разводя мне ноги ладонью. С каким-то звериным рыком Максим просунул руку между ног, и от прикосновений его пальцев мой позвоночник словно обволокло тонкими паутинками электричества. Там оно взяло начало и окутывало более плотной паутиной всё тело.

Почти оргазм. Сладко, но ничтожно мало чтоб раствориться в самой себе и сбить дыхание.

— Ты такая… — Макс выдохнул полуфразу и тут же оборвал, накрывая мои губы поцелуем, проталкивая прохладный язык в рот.

Его нежные пальцы вкупе с требовательным и даже грубым поцелуем творили что-то невероятное, возбуждали до головокружения и даже лёжа я это ощущала. Словно кровать кружится в воздухе и не понять сейчас где пол, где потолок.

Между сладкой борьбой с электропаутиной, окутывающей моё тело, замелькало ответное желание сделать Максиму так же приятно.

Рукой коснулась напряжённой плоти, провела рукой поглаживая, отчего стон Макса защекотал губы. Ему понравилось. Очень.

После моей ответной ласки Максим не выдержал, и потеряв терпение, перехватил руки, закинул над головой ограничивая мои действия. Потянулся за рядом лежащими джинсами, достал упаковку презерватива. Даже такое действие, как его возня с защитой заводило, а я наблюдала, закусив губу. Максим подхватил меня под ягодицы, притянул к себе, лаская тело и душу одними лишь глазами. Секундное обжигающее прикосновение, и он вошёл в меня, сразу заполняя всю без остатка. Этого хватило, чтоб перестать замечать всё вокруг, перестать думать, только утоление жажды обладания друг другом. Мы перемещались на кровати в хаотичном порядке до потери адекватного восприятия реальности. В себя я пришла, только когда сидели у камина не первые минуты…

Максим

В состоянии абсолютного счастья и умиротворения я смотрел на огонь и ни о чём не думал. Просто получал кайф от этого состояния, пытаясь словно накопить его впрок как аккумуляторная батарейка.

— Какая? — томно спросила Синичка, сидя на моих коленях перед камином.

— Что? Ты о чём? — глазки у Тани были пьяные, но не от алкоголя, его мы в эту ночь не пили, нам и без этого было очень хорошо.

— Там, — она едва кивнула в сторону комнаты, — Ты недоговорил, какая я? — даже Танино пояснение не помогло мне понять о чём она.

— Я что-то говорил? — удивился, и честно не помнил, и не думал, что я что-то могу говорить в момент, когда рядом обнажённая Синичка.

Даже сейчас, она, уютно укутанная в одеяло словно отупин для меня, и я не способен соображать рядом с ней.

— Да. Ещё ты сказал, что я высокомерная. — неожиданно заявила Таня.

— Высокомерная, это какая вообще? — возможно, я об этом когда-то думал, а сейчас не мог понять, как ляпнул такое и зачем?!

— Я сказала, что не стану пришивать пуговицы, которые ты оторвал, а ты назвал меня высокомерной. — бодро рассказала Таня, в её глазах плясали огоньки каминного огня, и она не выглядела уставшей.

— Ты, кстати, хотела узнать про кольцо, так вот, я ниткой тебе палец померил. И если бы ты не вредничала тогда и назвала книгу, то сразу бы получила его. Я так переживал, что ты похудеешь за это время или наоборот, потолстеешь. — перевёл махом тему, ещё хватаясь за кончики кайфа от вида огня и спокойного чувства сытости и умиротворённости.

— Дурак! — Синичка толкнула меня в бок кулаком и тут же затопила нежностью взгляда.

Совершенно не сомневался уже и точно знал, так и выглядят влюблённые глаза. Немного прищурены из-за улыбки и сонные от счастья.

— Дуракам везёт! — заключил я, притягивая Синичку за личико для нежного поцелуя, и плевать, что губы уже болят.

Три месяца спустя

Максим

О том что Таня вступила в состояние соревнований с Катей женой её отца, я понял не сразу. После свадьбы и оформления крупногабаритной трёшки в ипотеку лишь начало доходить.

Наша с Синичкой свадьба состоялась на неделю раньше, она была намного шикарней свадьбы её отца. Квартиру Таня выбирала явно с тем же принципом, утереть нос новой жене отца. У них-то маленькая двушка и ипотека на пятнадцать лет вместо наших с Таней восьми.

Дух Таниной борьбы за лидерство витал в воздухе, и я знал, каким будет следующий пункт. Катя была беременна, живот уже буквально лез ей на нос и Таню это явно раздражало. Она ещё не говорила о детях, видимо, понимала, что в любом случае Катю ей уже не обогнать, только при виде презервативов в моих руках каждый раз недовольно морщила носик.

А сегодня вопрос встал ребром. Неприятный разговор зашёл после бурной ночи в самом приятном для меня месте. На даче. Таня вцепилась в мою детскую фотографию и взгромоздилась с ней сев на мой живот.

— Как насчёт твоей маленькой копии? — она игриво покрутила перед моим носом рамку, радостно улыбаясь.

— Согласен только на твою. Через два годика. А может быть даже через три. — знал, что Синичке мой ответ не понравится, даже смягчив его, я получил в итоге Танино возмущение.

— Три года?! Ты не хочешь от меня детей?! — она бы вскочила с меня и обязательно пнула под зад, но вместе с возмущением на неё налетела растерянность.

— Хочу детей. Только от тебя и хочу, но не сейчас. Годика через два — три оптимальный вариант.

Честно ответил и попытался притянуть Таню к себе, но она взбрыкнула и вырвалась, вскочив с кровати.

— Скажи ещё через десять лет! — огрызнулась Синичка больше похожая сейчас на склочную курицу.