Читаем без скачивания Заводная и другие (сборник) - Паоло Бачигалупи

– Кто владелец лодки?

Лалджи вздохнул:

– Лодка принадлежит мне. Она моя. – Луч фонарика тут же уставился ему в глаза. Лалджи прищурился. – Мы нарушили какие-то законы?

Командир ничего не ответил. Остальные тут же разошлись в разные стороны, освещая себе путь, осматривая людей на палубе. Лалджи понял, что если не считать командира, то остальные совсем мальчишки, едва способные отрастить усы и бороды. Совсем подростки с пружинными ружьями, одетые в броню, придающую им уверенности.

Двое направились к лестнице вместе с собаками, четвертый соскочил на палубу с катера ИП. Лучи фонариков исчезли в трюме, лишь тени заметались на лестнице. Крео каким-то образом удалось встать спиной к тайнику, где хранились пружинные ружья, его рука легла рядом с защелкой. Лалджи шагнул к капитану, надеясь предотвратить импульсивные действия Крео.

Капитан направил на Лалджи луч фонарика.

– Что вы здесь делаете?

Лалджи остановился и развел руки в стороны.

– Ничего.

– Ничего?

«Успел ли Боумен спрятаться?» – подумал Лалджи.

– Я хотел сказать, что мы причалили к берегу, чтобы переночевать.

– А почему вы не остановились в Уиллоу-Бенд?

– Я плохо знаком с этой частью реки. Стало темно. Я не хотел, чтобы нас раздавили баржи. – Он молитвенно сложил ладони. – Я занимаюсь антиквариатом. Мы осматривали пригороды на севере. В этом нет ничего противозак… – Его прервал крик снизу.

Лалджи с огорчением закрыл глаза. Что ж, Миссисипи станет его погребальной рекой. Ему не найти дороги к Гангу.

Появился один из людей ИП, который тащил за собой Боумена.

– Смотрите, кого мы нашли! Он собирался спрятаться под палубой!

Боумен попытался стряхнуть с себя его руки.

– Я не знаю, о чем вы говорите…

– Заткнись!

Один из подростков ткнул дубинкой в живот Боумена, и старик согнулся пополам. Тази бросилась к нему, но капитан ее перехватил, направил луч фонарика в лицо Боумена и ахнул.

– Наденьте на него наручники. Он нам нужен. И держите остальных под прицелом! – На них тут же направили пружинные ружья. Капитан бросил на Лалджи мрачный взгляд. – Торговец антиквариатом, значит? И я почти тебе поверил! – Своим людям он сказал: – Это потрошитель генов. Из давних времен. Обыщите лодку, несите любые диски, компьютеры, бумаги.

– Внизу есть компьютер с ножным приводом, – сказал один из них.

– Тащи сюда.

Через несколько мгновений компьютер оказался на палубе. Капитан оглядел пленников.

– На всех надеть наручники.

Один из парней заставил Лалджи опуститься на колени и начал его обыскивать, а собака-нюхач злобно рычала рядом.

– Мне очень, очень жаль. Возможно, вы совершили ошибку. Возможно…

Внезапно капитан закричал, и фонарики остальных патрульных повернулись на звук. Тази впилась в руку капитана зубами. Он пытался ее стряхнуть, а другой рукой вытаскивал пружинный пистолет. Несколько мгновений все наблюдали за возней между крупным мужчиной и маленькой девочкой. Кто-то – Лалджи подумал, что один из патрульных, – засмеялся. Затем Тази отлетела в сторону, капитан вытащил пистолет, и раздалось резкое шипение вылетающих дисков. Фонарики попадали на палубу, отбрасывая во все стороны лучи света.

В темноте продолжали шипеть диски. Луч одного из вертящихся на палубе фонариков выхватил капитана, упавшего на компьютер Боумена, серебристые диски вошли в его броню. Капитан и компьютер заскользили по палубе. Снова наступила темнота. Всплеск. Собаки завыли: их либо отпустили, либо атаковали, либо ранили. Лалджи упал на палубу и замер, плотно прижимаясь к доскам, пока металл свистел над его головой.

– Лалджи! – услышал он голос Крео.

По палубе заскользил пистолет. Лалджи метнулся на звук.

Один из лучей фонариков стабилизировался, и Лалджи увидел, что капитан сидит на палубе, по его боку струятся темные полоски крови, и он наводит пистолет на Тази. Боумен прыгнул на свет, загораживая девочку своим телом, и сложился пополам, когда в него ударили диски.

Пальцы Лалджи задели пружинный пистолет, и через секунду ему удалось нащупать рукоять. Он взвел затвор, прицелился в сторону приближающихся шагов и нажал на курок. Один из подростков покачнулся, и мертвое тело упало на палубу.

Наступила тишина.

Лалджи затаил дыхание. Все вокруг застыло. Он заставил себя выждать еще немного, стараясь дышать бесшумно и напрягая глаза, чтобы разглядеть темные участки палубы. Неужели уцелел только он один?

Три фонарика один за другим погасли, и над ними сомкнулась темнота. Катер ИП тихонько постукивал бортом о борт лодки Лалджи. Ветер шелестел в листве ив, приносил запах рыбы и травы. Застрекотали сверчки.

Лалджи встал, прислушиваясь: ничего, никакого движения. Осторожно захромал по палубе – оказалось, что он умудрился подвернуть ногу. Лалджи по металлическому блеску нашел один из фонариков, включил его и провел мерцающим лучом по палубе.

Крео! Большой блондин был мертв. Диск вошел ему в горло. Кровь из артерии заливала доски. Рядом лежал Боумен, нафаршированный дисками. Его кровь была повсюду. Компьютер исчез, упал за борт. Лалджи присел на корточки между мертвыми телами и вздохнул, потом отвел окровавленные косички Крео от лица. Да, он был быстрым – таким быстрым, каким себя считал. Трое людей ИП в броне и два пса. Лалджи снова вздохнул.

Неожиданно он услышал тихое повизгивание, направил луч фонарика в сторону звуков, но оказалось, что это девочка, которая выглядела невредимой. Она подползла к телу Боумена, посмотрела в сторону света и наклонилась над стариком. Тази заплакала, но через пару мгновений заставила себя замолчать. Лалджи выключил фонарик, и их вновь окутал мрак.

Лалджи прислушался к ночным звукам и вознес молитву Ганапати, всей душой желая, чтобы на реке не оказалось других катеров. Постепенно его глаза приспособились к темноте, и он смог разглядеть очертания тела скорбящей над телом Боумена девочки. Лалджи покачал головой. Столько людей погибло ради его идеи! Боумен мог бы принести много пользы. Но все они мертвы. Он напряженно вслушивался в ночь, но вокруг царила тишина. Одинокий патруль, никак не связанный с другими. Им просто не повезло, вот и все. Одна-единственная неудача, прервавшая долгое везение. Боги слишком переменчивы.

Прихрамывая, он добрался до веревок и начал их отвязывать. Тази молча присоединилась к нему, и ее маленькие руки ловко справлялись с узлами. Лалджи подошел к рулю, включил пружинный двигатель, и лодка бесшумно скользнула в темноту. Он позволил пружинам работать час, пришлось тратить джоули, но ему хотелось оказаться подальше от места убийств. Затем он остановил лодку, бросив якорь. Темнота была почти полной.