Читаем без скачивания Мир Гаора - Татьяна Зубачева

— За мно-ой! В атаку-у!

Шестнадцать человек в ярко-оранжевых с радужными эмблемами комбинезонах пробежали от машин к толпе и врезались в драку.

— Тарпан, своих слева заводи! — успел он крикнуть на бегу.

Тарпан молча повёл свою бригаду налево. Остальные, сразу поняв задуманное им, так же рассыпались по двое и трое, окружая основное ядро драки.

— Однако, стратег волосатый!

— Но командир, это точно!

— Фронтовик и за дикарей? Странно!

— Похоже, полукровка.

— Да, видно, всё дело в этом.

— Но за что попал?

Он дрался яростно и вдохновенно, если так можно сказать о драке, пробиваясь к замеченному им сразу главарю уголовников. Вырубить того, остальная шваль сама разбежится. Сволочи, с ножами на безоружных. Ну, так, вы меня, гады, узнаете и запомните. Я вам живо категории поменяю.

— Мочи дикарей!

— Сволочь, без категории оставлю!

— Так их, Рыжий!

— Сзади!

— Делай его!

— Урою, гады!

Он шёл сквозь толпу, отбивая, отбрасывая от себя ненавистные хари, будто именно они были виноваты во всём случившемся с ним. Шёл, ступая по упавшим, брошенным им себе под ноги. Рукопашная свалка, где главное и единственное — не перепутать, кого бьёшь. Но спутать тюремную униформу он не мог.

— Вот это класс!

— Спорим, уложит этого.

— И спорить нечего, ты гляди, как нож сквозь масло идёт.

— Наша закваска, пехотная!

— Лихой парень.

— Это скольких он замочил, что клеймо заработал?

— Если бы разрешили возродить гладиаторские бои, цены бы такому рабу не было!

— Да, было бы совсем неплохо.

— И где бы вы нашли ему достойных противников?

— Ну, скажем, против льва он бы тоже вполне прилично смотрелся.

— О да, такой же рыжий и лохматый.

Все дружно рассмеялись.

Перед глазами мелькнуло лезвие, он перехватил чужую руку, вывернул запястье так, что хрустнули разрываемые связки, а нападающий завыл от боли, и отобрал нож, но не бросил, а перехватил. Теперь он с оружием. И ощущение рукоятки в ладони всё изменило. Холодная ненависть как-то незаметно для него сменила бесшабашную озорную злобу начала, и он теперь шёл вперёд, уже убивая. Молча и спокойно, как делал это в настоящем бою. Он никому ничего не сказал, но бившиеся рядом с ним так же перехватывали, отбирали ножи и тут же пускали их в дело. Драка стала избиением.

Ожесточение битвы заметили и зрители.

— Прекращайте.

— Да, потери превысят естественный процент.

Короткая команда заставила охрану подтянуться и приготовиться к стрельбе.

Ещё одна команда, и затрещали автоматы, скрещивая над дерущимися длинные очереди.

Услышав над головой свист пуль и мгновенно сообразив, что следующая очередь уже по ним, он заорал, перекрывая крики, стоны и визги.

— Ложи-ись!

И рухнул на землю, отбросив в сторону нож и надеясь, что парни услышали его и выполнят команду. Мгновением позже так же закричали, укладывая своих, другие Старшие. Арестанты попадали сами, видимо, лучше знакомые с нравами охраны. Лёжа на земле, он осторожно приподнял голову, выглядывая своих, но лежавший рядом чернобородый мужчина шепнул.

— Лежи тихо и жди, пока вызовут.

— Паря, — позвали его так же тихо с другой стороны, — нож выброси. Найдут — пристрелят.

— Уже, — ответил он.

— Мы ещё встретимся, образина, — шёпотом пообещал ему его противник, которого он успел обезоружить, — ты мне ещё попадёшься, морда волосатая.

Он посмотрел в его бешеные чёрные глаза, на синюю татуировку, не прикрытую короткими чёрными волосами: квадрат с точкой, и улыбнулся.

— У Огня встретимся, голозадый, там и закончим.

— Как ты меня назвал? — удивился тот.

— Как заслужил, — он усмехнулся, — а то ты другой, что ли?

Чернобородый одобрительно хохотнул.

Вызывали не по номерам, а по владельцам. Вызванные вставали и выходили к оцеплению, там их обыскивали, если что находили, то избивали, и прикладами гнали к машинам.

— От Сторрама!

Он легко оттолкнулся от земли и встал. Сразу нашёл взглядом своих, быстро пересчитал и удовлетворённо вздохнул. Все шестнадцать, и не видно, чтоб раненые.

На этот раз обыскивали куда серьёзнее, заставляя расстегнуть комбез, обхлопывая и ощупывая везде, куда можно было что-то запрятать. И по тому, как это делали, он понял, что охранники действительно знают своё дело, и попытка сохранить трофейное оружие могла бы очень дорого обойтись.

— Пошёл!

Удар прикладом между лопаток бросил его вперед, к стоянке. Он бежал, не оглядываясь, но слыша за спиной вполне слаженный топот остальных. "Неужели обошлось?! И душу отвели, и сволочам вмазали, и все целы! Вот здорово! А вон и их грузовик, дверца так и осталась открытой, как он её бросил, сорвавшись в атаку". И… как налетел на препятствие. Потому что из-за дверцы вышел и остановился, явно их поджидая, и столь же явно рассерженный Сторрам. "Ни хрена не обошлось!"

Уже шагом они подошли и остановились перед хозяином, покорно ожидая наказания, в неизбежности которого ни один не сомневался.

— Тебя за этим посылали? — тихо спросил Сторрам.

Вопрос явно не требовал ответа, да и слышал он подобное не раз, ещё после училищных драк, и, помня главное правило таких начальственных разборок: ничего не объясняй и ни в чём не оправдывайся, — молчал, разглядывая хозяйские ботинки. Вот они шагнули вперёд. Сейчас ударит.

Оплеуха была звучная и сильная.

— Почему машина без присмотра? — новый столь же не требующий ответа вопрос. — Двадцать пять "горячих".

И не после ужина? Будет сам сейчас бить? Он заинтересованно приподнял глаза. И тут же понял, что Сторраму марать руки об него незачем. Рядом с хозяином уже стоял с дубинкой наготове рядовой в серой с зелёными петлицами форме.

— Выполняйте, — кивнул ему Сторрам.

— Так точно! — по-строевому рявкнул надзиратель. — Раздевайся и ложись!

Обычно "горячие" вваливали, поставив "столиком", но, разумеется, он поправлять надзирателя не стал. Расстегнул и спустил комбез, задрал на голову сразу обе рубашки — верхнюю и нижнюю, так же спустил штаны и подштанники и лёг на холодный шершавый асфальт стоянки.

— Прикажете слоем или полоской? — осведомился у Сторрама надзиратель, влепляя первый удар пониже лопаток.

— Ему сидеть за рулём, — спокойным даже скучающим тоном ответил Сторрам.

— Понятно, — бодро ответил надзиратель, — сейчас сделаем.

Гаору тоже всё было понятно. Кроме одного: зачем Сторраму понадобилось бить его, а за ним и остальных — тем было предназначено "по мягкому", а количество в зависимости от степени повреждения одежды — именно здесь, почему наказание не отложили, как обычно, до вечера? Но вложили ему, как и было приказано: пять и слегка по ягодицам, а двадцать уже посильнее по спине.