Читаем без скачивания Покрышкин - Алексей Тимофеев

«Я схватил в темноте трубку телефона.

- Дежурный? Что происходит? Почему стреляют?

- Фашистская Германия капитулировала, товарищ полковник! Кончилась война!..»

Положив трубку, Александр Иванович несколько минут постоял, глядя в окно на фейерверк победных трасс... Затем:

«Я тоже достал пистолет и несколько раз выстрелил из окна вверх».

Поздравил командира начальник штаба Б. А. Абрамович. Первыми из летчиков, кого встретил Александр Иванович, были Андрей Труд и Дмитрий Глинка.

«Дорогой наш командир! Поздравляем с долгожданной победой! Позволь от всех летчиков расцеловать тебя, наш Батя! — торжественно произнес Труд, обнимая меня.

- Поздравляю вас, Андрей и Дмитрий, с тем, что дожили вы до светлого праздника!

- Товарищ командир! Мы же с Дмитрием криворожские шахтеры. Не задавило под землей, а в воздухе нас убить было трудно, тем более когда у нас был такой учитель!»

Три летчика-богатыря обнялись. Страна ликовала. С плеч народа падал груз, всю тяжесть которого никогда не измерить.

Пасха, Светлое Христово Воскресение, в 1945 году совпала с днем Георгия Победоносца — 6 мая. День 9 мая был средой Светлой пасхальной седмицы...

В этот день на родине трижды Героя тысячи новосибирцев собрались перед зданием облисполкома. 1-й секретарь обкома М. В. Кулагин, выступая с речью с балкона облисполкома, говорил:

«Дорогие товарищи, друзья, деды, отцы, матери, сестры, жены, дети, героические труженики, славные сибиряки!.. Нельзя словами выразить переживаемые чувства. Этот день войдет в историю многих веков, многих поколений.

Сибиряки с честью вынесли на своих плечах тяжести Отечественной войны, с честью выдержали экзамен. Сибирь в дни войны стала, а если понадобится — будет и дальше, могущественным арсеналом Красной Армии.

...Сегодня на нашей улице праздник. Торжествуй и славь победу, народ-победитель!»

Друг А. И. Покрышкина по ФЗУ начальник цеха Анатолий Бовтручук описал празднование Дня Победы на родном заводе:

«Начальство приказало выкатить к проходной несколько бочек спирта и всем подавали... В войну здорово сработали — и теперь вроде как премия получилась спиртовая для всех отличившихся... Вызываю к себе, наливаю спирт и подаю. Условие одно — пей, но не попадайся!.. И загудели мужики по полной, о работе в этот день уже никто не вспоминал...»

29 мая А. И. Покрышкин был вызван в Москву на дипломатический прием, который устраивал В. М. Молотов в честь Победы. С Центрального аэродрома трижды Героя на машине доставили «с корабля на бал». В гимнастерке, галифе и сапогах летчик почувствовал себя неловко среди украшенных драгоценностями дам в бальных платьях, мужчин в смокингах и парадных мундирах.

Командующему ВВС А. А. Новикову Покрышкин сказал:

— Товарищ Главный маршал! Среди этих разряженных дипломатов и гостей я чувствую себя белой вороной.

— Не обращай внимания! Сейчас, как только откроется дверь в другой зал, все эти респектабельные господа ринутся наперегонки к столам.

«Так оно и произошло», — вспоминал Александр Иванович.

Командующий ВВС отпустил его на неделю в Новосибирск. В июне 1945-го Покрышкин впервые увидел семимесячную дочь Светлану... С женой Марией они поехали по предложению парторга авиазавода А. И. Шибаева на пчельник в тайгу. Эта поездка поэтично описана М. К. Покрышкиной:

«Поехали мы на пасеку в фаэтоне, запряженном симпатичной гнедой лошадкой. Дорога все время шла лесом. Смыкающиеся в вышине кроны деревьев создавали зеленый, пронизанный солнцем многокилометровый тоннель. Ехали мы, ехали, и вдруг — диво дивное! Перед нами открылась огромная и словно каким-то волшебником раскрашенная поляна. Только выехав на нее, мы поняли, в чем дело. Вся она была засеяна длинными полосами розовых, белых, голубых, сиреневых медоносных трав. А вокруг этой дивной поляны, словно вековые стражи, стояли огромные березы, причем все они разнились друг от друга рисунком коры и кроной... К тому же нашим взорам предстала трава невиданной высоты, в которой радовало глаз множество цветов, среди них были и сибирские огоньки...»

Беседы с умудренным светлым человеком, пчеловодом К. К. Бессоновым, банька по-черному, прогулки по лесу, любимый с детства шум деревьев переносили Героя из войны в прекрасный, казавшийся сказочным, мир...

«Знаешь, Мария, за что я люблю свою Сибирь? — спрашивал меня муж. — За доброту. Вот побыл всего один день здесь и словно всю накипь страшных военных лет с души снял».

В жизни Марии Кузьминичны и Александра Ивановича заканчивалось время долгих разлук. Расставание перед полетом мужа в Москву было совсем другим, чем в прошлом сентябре.

...24 июня 1945 года. Куранты Спасской башни Кремля бьют 10 часов утра. Час торжества России. На Красной площади начинается Парад Победы — блистательно задуманное и проведенное историческое действо.

Каждый из десяти фронтов армии победителей представлен сводным полком — 1059 солдат и командиров. В полку — шесть рот пехоты, по одной роте артиллеристов, танкистов и летчиков, а также сводная рота кавалеристов, саперов и связистов. Отобраны лучшие из лучших, цвет армии. Участвуют в параде сводный полк Военно-морского флота, суворовцы, слушатели военных академий, войска Московского гарнизона.

На парадной, пошитой в традициях русской армии специально для этого дня форме, на мундирах, танковых комбинезонах, черкесках кубанских казаков — блеск орденов и медалей. В военном оркестре — 400 музыкантов, на правом фланге — полковник В. И. Агапкин, автор марша «Прощание славянки», участник парада 7 ноября 1941 года.

Колонна 1-го Украинского фронта, штандарт которого держит полковник А. И. Покрышкин, построена напротив Мавзолея. Над силуэтами елей — зубчатая черта Кремлевской стены. На трибуне Мавзолея, совсем близко, в окружении партийных и военных руководителей СССР, — Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин. Все взгляды прикованы к нему. То был его день... День победителей...

А. И. Покрышкин, изучив впоследствии битвы и операции Великой Отечественной войны в стенах двух академий, и в конце своей жизни повторил: «Если бы не Сталин, мы бы войну не выиграли...»

Один из кумиров дореволюционной России Александр Вертинский, вернувшийся на родину в 1943 году, написал песню «Он»:

Чуть седой, как серебряный тополь,Он стоит, принимая парад.Сколько стоил ему Севастополь?Сколько стоил ему Сталинград?И в седые, холодные ночи,Когда фронт заметала пурга,Его ясные, яркие очиДо конца разглядели врага. ...И когда подходили вандалыК нашей древней столице отцов,Где нашел он таких генераловИ таких легендарных бойцов. ...Как высоко вознес он Державу,Мощь советских народов — друзей.И какую великую славуСоздал он для отчизны своей.Тот же взгляд, те же речи простые,Так же мудры и просты слова.Над разорванной картой РоссииПоседела его голова.

...Пасмурное утро, моросит дождь. Демонстрация трудящихся отменена. Мундиры промокают насквозь. Может быть, иным и не могло быть то утро Победы, доставшейся поистине неимоверной ценой... Кажется, Александр Иванович отступает от скользящей по лицам кинокамеры в тень фронтового штандарта. Наверно, он не хотел показывать нахлынувшие в этот момент чувства... «Эх, дороги, пыль да туман...» Но вот она, последняя дорога войны — по брусчатке главной русской площади под гром труб и литавр, на глазах у всего мира. «Нас переполняло чувство гордости. Во всем величии в сознании вставала наша Победа над фашизмом», — писал Покрышкин, завершая свои воспоминания именно днем 24 июня, вершиной жизни поколения фронтовиков.