Читаем без скачивания Столпы Земли - Кен Фоллетт

Алина решила для начала опробовать свой план на небольшом количестве шерсти. Если дело пойдет, она сможет найти несколько желающих, которые займутся этой работой в долгие зимние вечера.

Взволнованная своей новой идеей, она села. Рядом лежала Эллен, а по другую сторону от нее сидел Джек. Он встретился с Алиной глазами и, чуть заметно улыбнувшись, отвел взгляд, словно застеснявшись, что она увидела, как он смотрит на нее. Алина помнила Джека еще совсем маленьким, чудаковатым ребенком, который не знал, откуда берутся дети. Сейчас он стал совершенно другим, как будто появился неизвестно откуда, подобно цветку, распустившемуся в одно прекрасное утро там, где еще вчера вечером не было ничего, кроме голой земли. Прежде всего, он уже больше не казался чудаковатым. «Наверное, — рассматривая Джека с едва уловимой улыбкой, подумала Алина, — девушки находят его ужасно привлекательным». У него действительно была очень милая улыбка. Сама-то она не обращала внимания на его взгляды, а вот его поразительное воображение не могло оставить ее равнодушной. Она убедилась, что он не только знал наизусть несколько баллад — некоторые из них состояли из многих тысяч строк, — но и сам мог сочинять их, так что она никогда не была уверена, рассказывает ли он по памяти или просто импровизирует. Но не только умение читать баллады удивляло в нем. Он интересовался буквально всем и нередко задумывался о таких вещах, которые другие люди воспринимали как само собой разумеющееся. Однажды Джек спросил, откуда берется вода в реке. «Каждый час, — рассуждал он, — тысячи и тысячи галлонов воды протекают мимо Кингсбриджа — день и ночь, круглый год. И так было еще до того, как мы родились, и до того, как родились наши родители, и до того, как родились родители наших родителей. Откуда она взялась? Или она вытекает из какого-то гигантского озера? Тогда это озеро должно быть величиной с Англию! А что, если однажды оно пересохнет?» Подобные вещи он говорил постоянно, и Алина начала ловить себя на мысли, что без этих заумных разговоров ей становится скучно. Большинство жителей Кингсбриджа могли вести беседу только о видах на урожай да о супружеской неверности, однако ни то ни другое ее не интересовало. Конечно, приор Филип был совсем другим, но он редко мог позволить себе праздные разговоры, ибо вечно пребывал в делах, касающихся строительства собора, жизни монастыря или городских забот. Алина подозревала, что Том Строитель обладал незаурядным умом, но он больше думал, чем говорил. Джек был первым, с кем она по-настоящему подружилась. Несмотря на свой юный возраст, он оказался для нее истинным открытием. И в самом деле, уезжая из Кингсбриджа, она чувствовала, что ждет не дождется своего возвращения, когда снова сможет увидеть его.

Алину удивляло: и как это в голове Джека рождались такие идеи? Мысли о нем как-то незаметно заставили ее вспомнить об Эллен. Какая, должно быть, она странная: вырастила ребенка в лесу! Алина уже несколько раз разговаривала с Эллен и нашла в ней родственную душу — это была независимая, самостоятельная женщина, несколько обиженная на свою судьбу.

— Эллен, — обратилась к ней Алина, — откуда ты знаешь все эти истории?

— От отца Джека, — не раздумывая ответила Эллен, но ее лицо тут же сделалось настороженным, и Алина решила, что не стоит больше об этом спрашивать.

Однако ей в голову пришла мысль.

— Ты умеешь ткать?

— Конечно, — удивилась Эллен. — А что, кто-нибудь не умеет?

— А не хотела бы ты заняться этим за плату?

— Почему бы нет? Что ты там придумала?

Алина объяснила. Конечно, Эллен не нуждалась в деньгах, но деньги-то эти приносил Том, и Алина подозревала, что Эллен была не прочь и сама немного подзаработать.

Ее предположение оказалось верным.

— Ладно, попробую, — согласилась Эллен.

В это время подошел Альфред. Как и его отец, он был гигантского роста. Большая часть лица Альфреда была скрыта под мохнатой бородой, над которой блестели близко посаженные лукавые глаза. Он умел читать, писать и складывать числа, но, несмотря на это, все же был туповат. Тем не менее в ремесле он преуспел и имел под своим началом несколько каменщиков, работников и подмастерьев. Алина заметила, что крупные мужчины очень часто получают власть над людьми независимо от их умственных способностей. Без сомнения, у Альфреда, как у старшего каменщика, было одно преимущество: он всегда был уверен, что его люди будут обеспечены работой, так как его родной отец являлся старшим строителем Кингсбриджского собора.

Альфред сел на траву рядом с Алиной. У него были огромные ноги, обутые в серые от каменной пыли, тяжелые кожаные башмаки. Как единственные в Кингсбридже молодые люди, относившиеся к классу имущих, они могли бы иметь много общего, но Альфред всегда казался Алине ужасно скучным. Помолчав немного, он проговорил:

— Церковь-то должна быть каменной.

По-видимому, он считал, что все должны были сами додумывать смысл его замечания.

— Ты ведь говоришь о приходской церкви? — спросила Алина.

— Да, — буркнул он, словно это было совершенно очевидно.

Поскольку крипта собора использовалась монахами и была очень тесной, а население Кингсбриджа выросло, старая деревянная приходская церковь с соломенной крышей и земляным полом всегда была набита битком.

— Ты прав, — согласилась Алина. — Каменная церковь нам нужна.

Альфред выжидающе уставился на нее. Что еще он хочет, чтобы она сказала, недоумевала Алина.

— Что ты задумал, Альфред? — спросила Эллен, которая, должно быть, уже привыкла к неясности его замечаний.

— А как начинают строить церкви? — спросил он. — Я имею в виду, что мы должны сделать, если хотим иметь каменную церковь?

— Понятия не имею, — пожала плечами Эллен.

Алина задумчиво нахмурила брови.

— Ну, ты можешь организовать приходскую гильдию, — предложила она. Приходская гильдия представляла собой объединение людей, которые время от времени устраивали обеды и собирали деньги на покупку свечей для местной церкви или делали пожертвования в пользу вдов и сирот. В деревнях гильдий не было, но ведь Кингсбридж уже стал городом.

— А дальше что? — заинтересовался Альфред.

— Члены гильдии будут оплачивать строительство новой церкви, — объяснила Алина.

— Значит, нужно основать гильдию, — сделал вывод Альфред.

Алина даже подумала, что у нее сложилось неверное представление об Альфреде. Уж набожным-то он ей никогда не казался, а здесь вдруг хочет собрать деньги на постройку новой церкви. Но затем до нее дошло, что Альфред оказался единственным в Кингсбридже строительным подрядчиком и мог быть уверен, что эта работа достанется ему. Может, он и не слишком умен, но зато достаточно расчетлив.

Тем не менее эта идея Алине понравилась. Кингсбридж стал городом, а в городах всегда было несколько церквей. Кроме того, если у людей будет выбор, монастырь уже не сможет оказывать такое влияние на город. А сейчас Филип являлся единоличным хозяином и господином в Кингсбридже. Он был великодушным тираном, а Алина уже предвидела то время, когда городским купцам будет удобнее иметь собственную церковь.

— А не могла бы ты потолковать насчет гильдии с другими? — попросил Альфред.

Алина уже восстановила дыхание после бега. Ей не очень-то хотелось продолжать разговор с Альфредом, но его идея ей действительно пришлась по душе, да и невежливо было бы ему отказывать.

— Охотно, — сказала она и, встав, пошла с ним.

Солнце клонилось к закату. Монахи развели костры и разливали традиционный эль с имбирем. Джек хотел кое о чем спросить мать, пока они были одни, но очень нервничал. Тут кто-то начал петь, и он, зная, что она обязательно присоединится к поющим, решился:

— Мой отец был менестрелем?

Она посмотрела на него с удивлением:

— Кто тебя научил этому слову? Ты ведь никогда не видал менестрелей.

— Алина. Она бывала во Франции со своим отцом.

Мать пристально смотрела на горевшие на другой стороне погружавшегося в сумерки луга костры.

— Да, он был менестрелем. И он рассказывал мне эти поэмы точно так же, как рассказывала тебе их я. А ты рассказываешь их теперь Алине?

— Да, — смущенно проговорил Джек.

— Ты очень любишь ее, а?

— А что, так заметно?

Она нежно улыбнулась:

— Только мне. Она гораздо старше тебя…

— На пять лет.

— Что ж, она будет твоей. Ты же весь в отца. Он мог завоевать сердце любой женщины.

Джек чувствовал смущение, говоря об Алине, но ему очень хотелось побольше узнать о своем отце, однако, к его великой досаде, в этот момент подошел Том и, подсев к ним, произнес:

— Я тут потолковал о Джеке с приором Филипом. — Том старался казаться спокойным, но в его голосе Джек уловил волнение и почувствовал приближение беды. — Филип говорит, малый должен учиться.