Читаем без скачивания История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Митридат также отправил купцов и послов на восток. «Когда послы Хань впервые посетили царство Ань-си [то есть Парфию], – говорит Сыма Цянь, – … царь Ань-си отправил своих послов вместе с ними, и после того, как последние посетили Китай и доложили о его огромных размерах и могуществе, царь послал несколько яиц громадных птиц, которые жили в его местности… ко двору Хань в качестве подарка».

В то же самое время послы с востока ехали на запад. После исследований Чжан Цяня от ханьского двора по его пути были посланы другие люди. «После того, как Чжан Цяню был оказан почет и дарована должность за открытие путей в земли на западе, – сообщает Сыма Цянь, – все чиновники и солдаты, которые сопровождали его, стали соперничать друг с другом в представлении отчетов императору… прося сделать их послами».22

Эти походы на запад включали и сражения, так как войска Хань подавляли сопротивление различных местных племен, через земли которых торились новые торговые пути. Но к 110 году до н. э. торговый путь с запада на восток был окончательно проложен. Аванпосты с китайскими гарнизонами вдоль дороги защищали торговлю от разбойников. Парфяне покупали у Китая товары, в основном шелк и лак, которые не изготовляли сами. Китайская империя покупала парфянских лошадей, ценимых из-за их быстроты и красоты. Все больше и больше иностранных гостей появлялось при дворе Хань, и император провозил их вдоль берега моря, чтобы показать размеры и богатство царства. А в Парфии Митридат II, который появляется и у Плутарха, и у Сыма Цяня, стал мостом между двумя великими и растущими империями Запада и Востока.

Сравнительная хронология к главе 75

Глава семьдесят шестая

Крушение системы

Между 157 и 121 годами до н. э. римляне разрушают Карфаген, подавляют восстание рабов и наносят смертельный удар по Рес публике

Рим возобновил торговлю с Карфагеном. Северо-африканский город был хорошим источником золота и серебра, вина и фиг. Итак, два города поддерживали нелегкий, но взаимовыгодный мир.1

Однако Карфаген был в опасности. Договор, завершивший Вторую Пуническую войну, лишил Карфаген большей части армии и флота, что делало город уязвимым для желавших напасть на него. Самыми опасными были африканцы Нумидии, царства, которое лежало на северо-африканском берегу южнее Карфагена. Царь Нумидии, Масинисса, был союзником Рима; он отправлял солдат к Сципиону Африканскому сражаться против Карфагена, а Рим помогал ему увеличивать его владения. Масинисса также донес на карфагенян, когда они принимали посланцев от Персея из Македонии во время попытки Персея отыскать поддержку, чтобы выгнать римлян. С окончанием Второй Пунической войны он осуществлял вооруженные набеги на участки карфагенской территории и объявлял их своими. «Легкое дело для человека, который не имеет совести», – замечает Ливий, так как согласно римскому договору карфагенянам было запрещено использовать оружие против любого союзника Рима.2

В 157 году до н. э. римское посольство под руководством престарелого государственного чиновника Марка Катона прибыло в Северную Африку, чтобы приказать нумидийцам оставить Карфаген в покое. Но Катон, всегда бывший одним из самых неистовых противников карфагенян в Сенате, оказался поражен тем, что увидел в Карфагене. Город был не в «истощенном и плохом состоянии», как предполагали римляне, а (по словам Плутарха) «густо заселенным, полным богатств, различного оружия и снаряжения». Катон спешно вернулся в Рим и предупредил Сенат, что «они сами могут оказаться в опасности, если не найдут способа следить за таким быстрым новым ростом давнего римского непримиримого врага».3

Не все сенаторы были убеждены, что римским войскам нужно немедленно отправляться в Карфаген; некоторым казалось, что Катон, почти восьмидесятилетний, просто повторяет прошлые страхи. Когда ему возразили, он начал докучать сенаторам, заканчивая каждую свою речь, независимо от темы, словами: «И в заключение, я считаю, что Карфаген должен быть полностью разрушен».4

Мучимый таким образом, Сенат делал постоянные запросы в Карфаген, чтобы удостовериться в его лояльности. Наконец, Рим потребовал, чтобы карфагеняне покинули свой город и построили новый, по крайней мере, в десяти милях от берега. Карфагеняне с возмущением отказались. В 149 году до н. э. римские корабли отплыли к северо-африканскому берегу под командой Сципиона Эмилиана, внука великого Сципиона Африканского, и началась трехлетняя осада. Это была исключительно карательная экспедиция, иногда ее называют «Третьей Пунической войной».5 Как только осада началась, Катон умер от старости; его эпитафией в устах многих римлян звучали слова, что «Катон развязал третью и последнюю войну против карфагенян».6

Карфаген не был единственной неприятностью на повестке дня сенаторов. В Греции проблему создавала Спарта.

Она не была больше доминирующим городом в Ахейской Лиге, своей старой ассоциации – теперь ее контролировали другие города Лиги. Обиженная Спарта объявила о своем намерении обратиться напрямую к Риму (теперь молчаливо признаваемому реальной силой на Греческом полуострове). Другие города Лиги немедленно провели закон, устанавливающий, что только организация в целом может обращаться к Риму.

Спартанцы отреагировали на это так, как реагировали веками, – вооружились и стали угрожать войной. Негодующие письма последовали в Рим от спорящих с обеих сторон. Римский посол, находившийся в Македонии по другим делам, отправил распоряжение остановить конфликт, пока римские официальные лица не прибудут, чтобы помочь разобраться в деле. Но оказалось слишком поздно. К 148 году мечи уже были вытащены.

На следующий год римские дипломаты прибыли в Грецию, чтобы посредничать в споре. Свои обсуждения они проводили в городе Коринф и пришли к заключению, благоприятному для Спарты. Это оказалось не самым умным решением; коринфяне, раздосадованные до ярости, взорвались и начали жестоко избивать каждого, кто был похож на спартанца. Римские чиновники, оказавшиеся в мятежном городе, также пострадали.

Возмущенные римляне вернулись в Рим и расписали инцидент в наихудшем свете: «Они заявили, – говорит Полибий, – что с трудом спаслись, едва не погибнув… они представили неистовство, с которым столкнулись, не как результат внезапного взрыва, а как умышленное намерение части ахейцев нанести им сознательное оскорбление».7

В ответ римский флот отправился в Грецию, где войско из двадцати шести тысяч солдат и тридцати пяти сотен кавалерии под командованием консула Мумия разбило лагерь на Коринфском перешейке. Некоторые города Ахейской Лиги попытались сопротивляться, объединив свои силы под командованием коринфского военачальника. Но вскоре греческая армия развалилась, коринфский командующий бежал, а затем отравился; разбитые войска Ахейской Лиги отступили в Коринф и укрылись в городе. Мумий предал город огню, и римляне опустошили его.

В результате Рим полностью поглотил Грецию.

Если верить Полибию, греческие города сами навлекли на себя беду: «Карфагеняне, во всяком случае, оставляли что-либо для потомков, чтобы заявить о себе, – пишет он, – но ошибки греков так бросались в глаза, что для тех, кто хотел поддержать их и сделать что-либо, это становилось невозможным». То же самое он мог бы сказать и о Македонии, которая продолжала разыгрывать из себя гостеприимную хозяйку для людей, заявляющих о своей принадлежности к македонской царской линии, пока римляне не захватили ее и не превратили в провинцию, отобрав даже мелкие свободы, которые до того республика ей предоставляла.

Тем временем Карфаген, который «оставлял хоть что-то для потомков, чтобы заявить о себе», был в огне. В тот же год Сципион Эмилиан со своими людьми в конце концов покончил с городом. Римские солдаты бегали по улицам, поджигая дома. Потребовалось две недели, чтобы сжечь Карфаген дотла. Полибий был там сам, стоя рядом со Сципионом Эмилианом, когда Карфаген исчезал:

«При виде города, целиком погибающего в пламени, Сципион разрыдался… И на мой прямой вопрос (так как я был его учителем), что это значит… он резко обернулся, схватил меня за руку и произнес: „О, Полибий, это великое дело, но не знаю почему, я испытываю ужас и страх, что кто-нибудь однажды отдаст такой же приказ по поводу моего родного города”».8

Земля, где когда-то находился Карфаген, стала теперь римской провинцией Северная Африка. Рим завоевал все древние державы, которые лежали поблизости. Парфия, Египет и то, что осталось от Селевкидского царства, находились пока вне досягаемости.