Читаем без скачивания Диктатор - CMD
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— По счастью, — совершенно спокойно объяснил лорд Лусеро, — мы, в отличие от магглов, можем устраивать тренировки, максимально приближенные к настоящему бою. Даже наносим раны, несмертельные конечно же. — Он достал палочку, направил ее на сына и произнес: — Эпискей.
Повинуясь лечебному заклятию, рана на теле моего друга быстро затянулась. Он осторожно подвигал рукой и довольно кивнул.
— Это самый простой, маггловский вариант тренировки. Более сложные, рассчитанные персонально на магов, включают в себя смену рук, что является оригинальным изобретением магов для магов, так как классическая дестреза не предусматривает левой стойки. В правой руке тогда находится волшебная палочка, а в левой — клинок. Также существует вариант, когда вспомогательным оружием является именно волшебная палочка, и тоже варианты для правой и левой стойки. В зависимости от того, что считается основным, а что — вспомогательным оружием, функции магии в бою могут варьироваться от чисто защитных заклинаний, предназначенных дать фехтовальщику возможность сорвать дистанцию и поразить своего противника клинком, до строго противоположных, когда клинком отбивают всякую магическую ерунду, а атакуют магией. Естественно, в обоих случаях в обязательном порядке используют артефактные клинки, чтобы не было возможности легкого воздействия именно на меч.
Так. По поводу спарринга. Гильермо! Меньше выделывайся! Я понимаю, что тебе хочется похвастаться своей ловкостью перед Винсом, но не забывай, что в бою тебе такое может стоить жизни. Не привыкай к такому. Винс. Теперь ты. Хочешь попробовать?
— Да! Только осторожно!
— Не волнуйся. Гил, дай ему свою эспаду!
Гильермо протянул мне меч в ножнах и ободряюще потрепал меня по плечу. Я кивнул в ответ и отдал ему ножны.
— Встань прямо, — начал объяснять основы лорд Лусеро. — Правую ногу носком вперед, левую — чуть в сторону, разверни поперек, во-о-от. Отлично. Походи — шаг вперед, шаг назад, шаг влево, шаг вправо. Так. Теперь возьми меч в правую руку, одной рукой, и вытяни его в моем направлении. Что? Тяжело? Не волнуйся, через пару минут он станет еще тяжелее, как им помашешь… Но это только с непривычки. Потом накачаешь мышцу и поставишь осанку. Скажу тебе честно, как мужчина мужчине: знаешь, какая фигура у тебя будет после занятий? Все девки твоими будут! Взмахни мечом пару раз… Не проваливайся так вперед. Не нужно здесь прикладывать силу: не дрова рубишь! Чтобы проколоть или разрубить прикрытое всего лишь обычным платьем человеческое тело достаточно той скорости, что наберет сильная часть твоего меча. Намахался? Ну, давай тогда попробуем. Готов? — спросил меня он. Я кивнул в ответ. — Тогда… Начали!
Я попробовал прямым выпадом вперед пронзить своего противника, но тот легким танцующим шагом сместился чуть в сторону. Легонько двинул правой кистью, крепко сжатая в руке эспада повторила движение руки с чуть большей амплитудой, хищно блеснув у моих глаз. Я рефлекторно зажмурился, отшатнулся… и распахнул глаза от дикой боли, пронзившей мое лицо. Кончик меча аккуратно сверху вниз рассек мой нос, губы и подбородок, при этом как-то даже не поцарапав зубы. Дышать носом стало сразу же невозможно, ибо кровь из разрезанной кожи затекала в носовые ходы.
Я вопросительно и обиженно посмотрел на лорда Лусеро и напрягся. Пуская солнечных зайчиков своим мечом в мою сторону, де Лусеро с очень хищным выражением лица наблюдал за мной.
Меня передернуло. Страх! Вот что я почувствовал, глядя на отца моего друга. Но страх не тот дикий и беспричинный, что проецирует на свою жертву боггарт, а иной, совершенно нормальный, который нашептывает тебе: "Осторожнее, внимательнее, не надо так делать, отступи…"
Весьма проницательно оценив мое состояние, Лусеро спрятал клинок в ножны, изменил выражение лица и успокоил меня.
— Не бойся. Я специально показал тебе наш классический испанский прием, которым мастера дестрезы очень часто выигрывают бои, побеждая соперника не только и не столько мастерством фехтовальщика, но чужим страхом. Как тебе? Хочешь уметь так же? Даже не убив врага, ты добиваешься своего, ибо не всегда смерть противника решает больше проблем, чем создает. Заодно я посмотрел на то, как ты двигаешься на пике, то есть в момент испуга, и честно скажу тебе… Это совершенно никуда не годится! Да, ты скинул огромное количество жира, если сравнить с тем, что, по рассказам, было два года назад, однако хоть это и необходимо, но совершенно недостаточно, чтобы стать хорошим бойцом. У меня создалось впечатление, что ты к каждой своей мышце подвесил по хрупкому драгоценному стеклянному шару и теперь боишься лишний раз резко двинуться, чтобы не разбить их в мелкую пыль! Ты видел, как легко гуляет по кругу, как свободно играет дистанцией мой сын? Вот как надо! А ты стоишь на месте, как вкопанный в землю столб, и когда боишься, и когда нет! С этим что-то нужно сделать еще до того, как я начну тебя тренировать… Так. Гильермо! Ты возьмешь Винса и… Хотя нет. Так не выйдет. Лучше сделаем по-другому! Гатти!
— Да, хозяин! — появилась рядом с нами домовушка.
— Позови сюда мою дочь.
— Гатти приведет молодую хозяйку, хозяин.
Антоннита прибежала через десять минут, которые мы потратили в чисто мужской компании на сладкий отдых после тяжелой тренировки и восполнение влаги в организме с помощью очень легкого столового вина. Алкоголь на жаре улетал просто мгновенно.
— Так, дочь моя. Я нашел тебе срочное дело.
— Да, отец?
— Ты видишь вот этого нашего гостя? Он изъявил невероятное желание поучиться у тебя легкости движений. Например, в танце…
— Серье-о-о-озно? — плотоядно протянула Антоннита.
— Сочувствую… — прокомментировал мою участь Риккардо-младший.
— МЕЛКИЙ!
— Все-все-все… Молчу-молчу, — в притворном ужасе отшатнулся он от замахнувшейся на него рукой сестры.
— Так. А ты что расселся? Вставай и пошли!
И мы пошли. Мы пошли, мы пошли, мы пошли и в итоге пришли в один из залов поместья, который облюбовала для своих занятий танцами дочь лорда. Была комната совершенно пустой, только сквозь широкие стрельчатые окна, забранные витражом, в зал врывалось яркое испанское солнце и расцвечивало наборный паркет во все цвета радуги. Единственный предмет обстановки — невысокая тумбочка тихо и незаметно
