Читаем без скачивания Мегрэ и одинокий человек - Жорж Сименон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У нее была квартира на бульваре Рошешуар, которую она получила в наследство от матери, умершей годом раньше…
— Вы знаете имя этой девушки?
— Да. Спросила у консьержки. Ее зовут Нина Лассав…
— Вы видели ее в последние двадцать лет?
— Нет.
— Никогда не заходили на бульвар Рошешуар, чтобы узнать, что с ней стало?
— Тем более… Я начала работать…
Она говорила это суровым, холодным голосом, без малейшего следа эмоций.
— Вы знаете номер дома на бульваре Рошешуар?
— Нет… Это недалеко от площади Пигаль… С одной стороны аптека, а с другой — булочная-кондитерская…
— Вас не удивило, что муж стал клошаром?
— Во всяком случае, это доказывает, что он уже не был с ней. Когда он появился в районе рынка?
— Минимум пятнадцать лет назад, возможно, и раньше…
— Так ему и надо…
Мегрэ пришлось сдерживаться, чтобы не улыбнуться.
Ее буквально распирало от ненависти.
— Спасибо, что согласились принять меня.
Теперь, когда вам известны мои чувства, может быть, вы оставите меня в покое?..
— Я постараюсь беспокоить вас как можно меньше…
Вы сказали — Нина Лассав, не так ли? Вы не знаете, она работала?
— В начале их связи еще работала. В магазине женского нижнего белья на улице Лепик. Но скоро бросила профессию продавщицы, потому что нашла более легкий источник дохода…
— Спасибо, мадам…
Мегрэ почти церемонно поклонился ей и оставил наедине со сто раз пережеванными обидами.
Торранс читал дневной выпуск газеты.
— Поехали на улицу Лепик.
— К его мастерской?
— Нет. Найдете магазин женского нижнего белья…
Мне кажется, я видел его в конце улицы…
Витрина была узкой. Стоявшая за прилавком высохшая старая дева складывала комбинации. Она удивилась, увидев, что в магазин входит одинокий мужчина.
— Чем могу служить?
— Я комиссар уголовной полиции… Разыскиваю женщину, которая здесь когда-то работала… Как долго вы держите этот магазин?
— Сорок лет, месье…
— Значит, вы уже были здесь в сорок пятом и в сорок шестом?
— В своей жизни я брала отпуск лишь трижды. Раньше мы работали вместе с сестрой, но в прошлом году она умерла.
— Вы помните некую Нину Лассав?
— Она работала у меня два года. Когда поступала на работу, ей было всего восемнадцать, такая свежая, такая хорошенькая…
— Вы на нее не жаловались как на работницу?
— В последнее время ее поведение доставляло мне заботы. Я заметила, что в конце рабочего дня на противоположной стороне улицы ее стал дожидаться мужчина намного старше ее. Продолжалось это месяца два, а потом она мне сказала, что увольняется. «Выходите замуж?» — спросила я. А она расхохоталось, как будто я сказала что-то смешное.
— После этого вы ее видели?
— Нет. И не знаю, что с ней стало. Боюсь, она плохо кончила. Однако, повторяю вам, когда она поступала ко мне на работу, была такой свежей и милой…
Мегрэ поблагодарил и вернулся в полицейскую машину.
— Вы заинтересовались дамским нижним бельем?
— Я наконец-то узнал фамилию любовницы Вивьена… Двадцать лет тому назад она работала в этом магазине… Теперь поехали к ее дому, надо узнать, живет ли она там по-прежнему. Возможно, живет, потому что квартиру она унаследовала от матери…
— Адрес?
— Бульвар Рошешуар… Недалеко от Пигаль… С одной стороны аптека, с другой — булочная-кондитерская…
— Понял!.. Это хозяйка бельевого магазина вам дала адрес?
— Нет, мадам Вивьен… Буквально выплюнула его мне в лицо… Никогда не видел такой ненависти, какая была в глазах этой женщины, когда она говорила о своем муже и его любовнице…
Улицы и бульвары были спокойными. Сначала они заметили аптеку, потом булочную. Между ними была покрашенная в коричневый цвет боковая дверь, в которой имелась еще одна, более маленькая, эта была открыта.
За ней был вымощенный камнем дворик и великолепная липа.
Мегрэ постучал в дверь комнаты консьержки. Ему открыла миловидная молодая женщина в белом фартучке.
— Вам кого?
— Учитывая вашу молодость, полагаю, вы здесь работаете недавно.
— Как-никак пять лет.
— У вас, случайно, нет жилицы по имени Нина Лассав?
— Никогда не слышала этого имени.
— А фамилию Вивьен?
— Человек, которого застрелили возле Центрального рынка? Я читала газеты за последние дни.
— Вы знаете, что стало с прежней консьержкой?
— Вернулась доживать в родные края, это где-то под Сансерром. У нее сын занимается виноделием…
— Вы знаете ее имя?
— Погодите… Я ведь ее немного знала… Мишу…
Точно… Легко запоминающаяся фамилия… Клемантин Мишу.
— Благодарю вас. — И Мегрэ обратился к Торрансу: — Возвращаемся на Набережную.
— И даже по стаканчику пивка не пропустим?
Они выпили по стакану пива в баре на улице Нотр-Дам-де-Лоретт. Мегрэ увидел некоторый просвет в деле.
Теперь, зная имя молодой женщины, он, очевидно, быстро ее отыщет.
— Когда вернемся на Набережную, сходи в Картотеку и посмотри, есть ли у нас что на некую Нину Лассав… Если нет, обратись на всякий случай в бригаду нравов. Никогда не знаешь…
— Понял.
В очередной раз войдя в кабинет, Мегрэ начал с того, что снял пиджак и набил трубку, стоя перед окном. Несмотря ни на что, он не был полностью удовлетворен, а мадам Мегрэ утверждала, что он нервничает.
Это была правда. Он старался вести расследование как можно лучше, копая одновременно и в настоящем, и в прошлом. Получил ценные результаты, но ему казалось, что он упустил нечто важное. Что? Он никак не мог понять — что именно, и это вызывало неприятное ощущение.
— Соедините меня с отделением жандармерии в Сансерре, мадемуазель… Если начальник у себя, я буду разговаривать с ним… А если нет, соедините с дежурным…
Комиссар принялся расхаживать взад-вперед. Через пару недель, убеждал он себя, дело, вероятно, будет закрыто, и он сможет вместе с женой отдохнуть в их домике в Мён-сюр-Луар. А это не так далеко от Сансерра.
— Алло, да… Начальник Сансеррского отделения жандармерии? Говорит комиссар Мегрэ из уголовной полиции Парижа…. Простите, что беспокою вас ради простой справки, но эти сведения могут иметь большое значение. В вашем городе живет винодел по фамилии Мишу…
— У нас два Мишу. Самое смешное, что они даже не родственники…
— С тем, который нужен мне, ©коло пяти лет живет мать, долго работавшая в Париже консьержкой…
— Да, Клемантин Мишу…
— Она по-прежнему живет у сына?
— Умерла в прошлом году…
Опять одно и то же: шаг вперед, два шага назад.
— Вы не хотите поговорить с ее сыном?
— Нет. Ответить на мои вопросы могла только она.
Речь идет о деле, начавшемся двадцать лет назад…
— В таком случае догадываюсь… Дело Вивьена, верно?.. Как оно продвигается?
— Плохо… Особенно теперь… Я рассчитывал на мадам Мишу, а она умерла год назад… Благодарю вас, аджюдан[2]… Как урожай в этом году?..
— Сбор еще продолжается, но урожай обещает стать великолепным…
— Желаю вам, чтобы так оно и было… Спасибо…
Мегрэ сел за стол. По телефону он разговаривал стоя, глядя в окно. Его буквально зачаровал черно-красный буксир, тащивший за собой четыре баржи.
— Я из Картотеки, патрон…
— Пусто?
— На это имя никакого досье, ребята из бригады нравов о ней никогда не слышали…
Зазвонил телефон.
— Какой-то человек хочет поговорить с вами, но не называет своего имени, господин комиссар.
— Соедините…
Он услышал приглушенный голос. Очевидно, звонивший разговаривал через носовой платок, чтобы не быть узнанным.
— Хотите наводку, месье Мегрэ?
— На что?
— По делу, интересующему вас в данный момент.
Хорошенько запишите фамилию, которую я вам назову: Маоссье… Это все… Теперь играть вам… — И мужчина положил трубку.
Глава 5
— Торранс! Принеси мне из кабинета инспекторов телефонную книгу…
Мегрэ стал искать Маоссье. Он даже не предполагал, что в Париже окажется одиннадцать человек с такой фамилией. О котором же из них говорил аноним?
Мегрэ начал обзванивать всех, заранее предупредив телефонистку, что ему предстоит сделать несколько телефонных звонков.
Он позвонил первому Маоссье, возле фамилии которого в справочнике не стояло указание профессии, но никто не ответил, и он перешел ко второму.
Затем он попал на хозяйку цветочного магазина в Пасси.
— Ваш муж дома?
— У меня больше нет мужа. Я развелась пять лет назад.
Следующий номер не отвечал. Конечно, ведь большинство парижан уехали в отпуск.
Затем он поговорил с курсами стенографии и машинописи на бульваре Вольтер.
Еще один номер не ответил. Уже четвертый. Он обзвонил семь, и Торранс, стоявший возле окна, восхищался терпением комиссара.
