Читаем без скачивания Ленин жЫв - Ярослав Питерский

Лиза едва слышно шепнула на ухо Лучинскому:

– Вы можете встать, мне нужно кое-что Вам сказать.

Кирилл с готовностью подался вперёд и встал с кровати.

Лиза кивнула на санузел. Он понял, она вновь боится чего-то. Лучинский медленно прошёл в туалет и, опустив крышку унитаза, уселся.

Лиза подошла к нему совсем близко и присела на корточки. Её лицо было чуть-чуть ниже его груди. Он хмыкнул и покачал головой:

– Опять ваши конспиративные штучки. Что у вас за время такое? Что за страна такая? Что за люди? – хмыкнул он презрительно.

Лиза посмотрела на него немного виновато и приложила палец к губам:

– Тише, не надо эмоций. Я всё знаю и про наше время, и про нашу страну. Не надо. Всё я знаю. Но сейчас не это главное.

– А что? Что может быть главнее? Вы вернёте меня назад?

– Нет. Никто не в силах вернуть Вас назад. Это только у фантастов можно по времени путешествовать. Это выдумка. Но я хочу, чтобы вы вернули нашу страну вперёд…

– Я? Как… я могу? Кто такой? Мессия, что ли?

Лиза покачала головой и вновь приложила палец к губам:

– Тише. Тише. Вы всё узнаете. Придёт время. А пока я должна вам кое-что сказать, вернее предупредить. Но сначала скажите, о чём Вы говорили с ней?

– Хм, с кем?

– Ну, с этой женщиной?! Со Светланой Турновой, заведующей отделением?

– Вы знаете, что она была здесь? Вы что, следите?!

– Может, и так. Но я не знаю, о чём вы с ней говорили?

– Хм, вы что, ревнуете? – попытался сострить Лучинский.

– Не смешно, – обиделась девушка. – Я Вам говорю о глобальных делах, а Вы о мелочах.

– Любовь – это не мелочь, – продолжал с каким-то капризным упорством острить Лучинский.

– Да, насчет любви я Вам отдельно скажу, но сначала скажите, о чём Вы говорили с ней?

Лучинский задумался и, тяжело вздохнув, медленно и тихо ответил:

– Так, ни о чём. Просто разговор какой-то пустой. Она престала ко мне с размерами…

– С какими размерами?

– Ну, вроде как приодеть меня собирается. Спрашивала размер одежды и обуви. Зачем-то и про голову спросила.

Лиза задумалась и помрачнела. Кирилл не понял, чем он так расстроил девушку:

– Мне что, свой размер не нужно было говорить?

– Нет, нет, всё верно… – отмахнулась девушка. – Теперь понятно. У нас совсем мало времени. Кстати, что ещё Вы говорили ей?

– Ну, так ничего… – смутился Кирилл. – Я наехал на неё.

– Как это – наехал? – не поняла Лиза.

– Ну, у нас так говорится, когда претензии какие-то выставляешь. Это термин такой, был… у нас тогда… наехать…

– И что, Вы наехали? Как? – Лиза стала совсем мрачной.

– Так и наехал, сказал, чтобы жратвы принесла… что я есть хочу, мяса вот, и выпить… выпить хочу… водки, коньяка…

Лиза дёрнулась и резко встала. Она ударила кулаком в стенку. Она разозлилась. Кирилл даже немного испугался. Он не ожидал такой реакции девушки.

– Всё! Всё плохо! Вот и всё! Всё понятно! Но зачем так?

– Вы о чём это? Вы что вообще тут говорите? – возмутился Кирилл.

Лиза повернулась к нему и, грустно улыбнувшись, неожиданно спросила:

– Вы заметили какие-нибудь необычные желания в последние сутки? С Вашим организмом что-нибудь происходит?

Кирилл смутился и, покраснев, пожал плечами:

– Ну не знаю… как-то вот выпить охота, и ещё там…

– У Вас есть ещё какие-нибудь неожиданные желания? – настоятельным тоном сурово спросила Лиза. – Говорите без стеснения, мне как доктору!

– Хм, Вы уж больно того… на доктора не похожи… на медсестру из нашей вон порнухи похожи…

– На кого? На кого? – не поняла его Палкина.

– Ну, у нас там, в прошлом, фильмы были, это эротика, ну про любовь, в общем, так вот там, очень сексуальным считалось, если вот девушка в костюме медсестры была, ну вот в короткой юбке и всё такое… ну, в общем, сексуально очень. Вот называлась это порно фильмом.

– Вы что, там смотрели, как происходят половые акты? – ахнула Палкина.

– Происходят… слово-то какое придумали. Половые акты… прямо: назад в эс-эс-эс-эр, там тоже, мать их, коммунистов сраных, у них секса не было! У вас что тут тоже секса, что ли, нет? – ухмыльнулся Лучинский.

– Секс есть, но это очень закрыто и интимно. И нечего его смотреть на публике! – отрезала Лиза. – Так что у Вас за проблема? Эрекция, как я подозреваю?

Лучинский вздохнул и, опустив голову, виновато буркнул:

– Вы что, поп, что ли? Чтобы я перед Вами исповедовался: стоит у меня или нет. Моё дело! Может, и стоит! Тут вот, без бабы девяносто лет! Рекорд, мать его, у кого такое воздержание было? А? Может, меня как рекордсмена наградят?! – грустно пошутил он.

– Какой ещё поп?! Вы что там меня опять оскорбляете Вашими старыми понятиями? Что за извращенец этот поп у вас был? – раздражённо пропищала Лиза.

– Да какой там извращенец?! Священник это у нас был! Исповедовались ему люди! У вас что, нет церквей?

– Церквей? Что такое церквей?

– Мать твою! Вы что ещё и в Бога не верите?

– В Бога мы верим! Бог – это другое, Бог – это государственное дело, а вот церквей… что такое церквей?

– О, Господи! Вы больные… я уж думал, коль попал в будущее, так тут у вас всё лучше, чем у нас-то было. Прогресс, мать его, никто не отменял! А тут! Ладно… не всё сразу! Позже объясню, если время будет.

Лиза поправила причёску на голове, словно она от её раздражения должна была обязательно сбиться. Но это была чистая женская формальность. Инстинкт любой женщины: руки сами тянуться к голове – поправить волосы.

Палкина, немного успокоившись, всё же как-то неуверенно и сбивчиво сказала:

– Да. Конечно. Отвлеклись… Значит, у вас есть эрекция и есть желание выпить. Понятно всё, значит…

– Что значит?!!! Мужик что, выпить не может хотеть? – возмутился Лучинский.

Он с подозрением смотрел на девушку. Та немного виновато пояснила:

– Нет, может… но не так. И с женщинами у вас… не так. Вы даже пугаетесь, как я подозреваю.

Лучинский пожал плечами и непроизвольно взглянул на свой живот:

– Ну да, есть немного…

Лиза кивнула головой и, вздохнув, тихо добавила:

– Они пичкают Вас препаратами специальными стимулирующими эрекцию и всё такое! Препараты добавляют в еду. В каши и в напиток.

Кирилл отскочил на шаг назад:

– Меня?!!! Пичкают?! Зачем?! – обомлел Кирилл. – Зачем им моё желание?!

Палкина вновь вздохнула и, окинув Лучинского с ног до головы пристальным взглядом, печально молвила:

– Пока не знаю. Но вот насчёт выпивки… Вам хотят печень немного прочистить. Стереть код, как говорится, выветрить всё с мочой! Вот уроды! – Лиза вновь стукнула по стене кулаком. – Как же я сразу не догадалась?!!!

Лучинский сначала медленно присел вновь на крышку унитаза, а затем, какое-то время поразмыслив, вдруг резко подскочил и встал у Палкиной за спиной, словно надзиратель в тюрьме.

– Мне что не жрать ничего теперь, что ли? – спросил Кирилл. – От голода помереть? Отравят аспиды! Замуровали демоны! – грустно пошутил Лучинский и тихо рассмеялся.

– Демоны? Вы о чём? – Лиза тревожно посмотрела на него.

– Не обращайте внимание. Это так, цитата из фильма одного смешного, – хмыкнул Лучинский. – Так что мне делать? А? Доктор?

Лиза тяжело вздохнула и загадочно сказала:

– Даже и не знаю. Не есть вы точно не можете. Подозрение вызовет. И Вам я еду носить не могу. Значит, придётся поесть. Но, есть одно «но», и вы должны мне дать ответ сейчас. Я Вам сейчас что-то скажу, а Вы подумаете несколько минут, просто времени больше нет. И решите, как поступите!

Лучинский покачал головой и промолчал.

Лиза поняла это как знак его согласия:

– Вот что, Кирилл, вы попали уж… как говорится. И другого пути у Вас нет. Вас всё равно используют они, как говорится, по назначению. Но есть вариант помочь и нам. Людям, которые не хотят, чтобы секрет препарата, который заставил вас спать девяносто лет и не стареть, попал в руки таких людей, как эта вот Турнова. Поэтому у Вас есть шанс помочь нормальным людям и пойти на сотрудничество с нами. Но главное – выполнить основное условие. Вы пока слушайте и не перебивайте. Вас готовят к транспортировке в Москву, скорее всего, завтра, а может, крайний срок послезавтра, Вас отправят самолётом в столицу и тогда… тогда Вами займутся совсем другие специалисты, люди, которые выжмут из Вас всё, что захотят. Но прежде с Вами ещё могу поработать я и мой шеф – главврач больницы и очень порядочный человек. Вы можете мне и ему помочь, а главное – помочь и остальным простым людям!

Лучинский махнул рукой и нервно перебил девушку:

– Что Вы все абстракцией и несуразицей какой-то говорите?! Я ничего не пойму! Плохие люди… хорошие… кому всё это надо?! И главное – что всё надо-то? Что надо, я не пойму, вокруг чего сыр-бор-то?!