Читаем без скачивания Вспомнить, чтобы… забыть - Роза Сергазиева

– Английская королева далеко, – назидательно изрек Левчик. – И мы не ради туристов тут в «консервной банке» маемся. Кроме того, люблю честность, – постепенно распалялся командир. – Поэтому не позволю устраивать «праздник обмана». Составь план торжества так, чтобы мероприятие завершилось ровно в семь, когда соберемся у главных часов. Потом я быстро-быстро перемещусь в кают-компанию. На сеанс связи. Вопросы есть?

Максим яростно шмыгал носом и покусывал нижнюю губу: он обиделся, что командир не оценил идею.

– Как понял, «юнга»? – для надежности Левчик еще и сурово посмотрел на парня.

– Понял, – промямлил Утехин.

– Тогда выполняй!

И командир, вспомнив про ужин, шагнул через люк на склад.

На следующий день Макс бурлил и кипел: он раздал членам экипажа программу предстоящего праздника, притащил из «бассейновой» отработанный ворох еще не высохших водорослей, разыскал на складе стремянку и украсил получившимися зелеными «гирляндами» часы над входом. Опять пошли в ход пачки с печеньем и сгущенка. Только теперь верхнюю часть кондитерского шедевра Максим украсил не карамельками, а «начертил» черничным джемом прямоугольную ячейку с большим нулем внутри.

Кроме того в предбаннике установил на пол пустую коробку из-под печенья (оно как нельзя кстати быстро закончилось, еще бы – на каждый торт требовалось громадное количество выпечки), на нее поставил два пакета виноградного сока (по цвету жидкость похожа на шампанское) и одноразовые бокалы. Что касается последних, Максим обнаружил их в перечне загруженных на склад вещей еще в самом начале изоляции. Видимо, организаторы экспедиции правильно предположили, что экипажу захочется что-нибудь отпраздновать, ведь есть дни рождения, Новый год, наконец. Поэтому добавили к одноразовой посуде еще и емкости для питья. Макс все ждал повода, чтобы ими воспользоваться.

Напротив выходного люка парень разместил треногу, на нее, долго выбирая место и проверяя точку съемки через видоискатель, укрепил фотоаппарат. (Камеру на станцию захватил Рыбарь, он периодически щелкал членов экипажа: на тренажерах, в шапочке из электродов, в оранжерее, с водорослями в руках, спящих в каюте и т. д.).

В программке особо указывалось, что явиться на торжество нужно в шесть часов вечера. Форма одежды – парадная, синие комбинезоны с разноцветными нашивками.

Сначала мужики пили чай и ели торт. Торжественная обстановка и ожидание появления заветного нуля настраивали на особый лад, хотелось говорить не о медицинских экспериментах или производительности кислородной установки, а о чем-то жизненно важном. Пройден определенный отрезок пути. Слишком маленький, чтобы подводить итоги, но, тем не менее, что-то весомое остается позади. Они познакомились друг с другом, начинают понимать друг друга с полуслова, определились приоритеты в работе, привыкли к жесткому ежедневному графику. Например, Макс, заядлый соня, которого не способен разбудить звон будильника над ухом, смирился с утренними визитами Белозерова. Артем, мужчина крепкого телосложения, легко поднимал парня на ноги и прислонял к стене.

Не мешали они друг другу и в кают-компании. Научились отдыхать, не обращая внимания на занятия коллег. Например, командир и Кирилл, договорившись, выбирали фильм – их вкусы совпадали, мужики предпочитали истории со стрельбой, драками или спасением красавиц, и смотрели на мониторе, нацепив на голову наушники. В это время Артем и Макс играли на полу в Го, комментируя ходы и подавая друг другу реплики на испанском языке, а Марат, устроившись в углу вместе с ноутбуком, погружался в другой фильм. Марат слыл поклонником фантастики. Он и в ридер, который захватил на борт, загрузил романы о полетах к звездам и жизни на других планетах.

Появились и свои традиции. Так за ужином засиживались долго. Рассказывали о тех, кого оставили «на Земле», по кому скучают. Иногда обсуждали проблемы глобальные. Темы, как правило, подбрасывал Марат, втягивая коллег в споры по поводу существования инопланетян или параллельных миров. Тут уж главным оппонентом выступал Белозеров, как самый приближенный к науке.

А сегодня, разламывая ложкой торт, то и дело поглядывая на часы на панели СВЧ-печки, они впервые заговорили о том, что сделают, когда… вернутся домой. Вернутся домой… Экспедиция еще только в первой половине, но понятие «дом» становится условием их существования на станции. И оно уже останется с ними до самого финала. Потому что именно возможность вернуться домой поддерживает человека в долгой дороге.

За десять минут до рождения «несгораемого нуля» экипаж переместился в предбанник. В честь праздника здесь сегодня горел свет. Максим раздал коллегам одноразовые бокалы и налил в каждый виноградный сок. Затем расставил испытателей под часами, «прицелился» через видоискатель и, нажав кнопку затяжной съемки, подлетел к компании.

Члены экипажа, подняв бокалы, дружно крикнули, согласно сценарию, «Гип-гип ура!».

Раздался заветный щелчок.

Левчик, поставив бокал на коробку, нырнул в переходной люк – у него начинался сеанс связи с родственниками. Оставшиеся мужики продолжали фотографироваться. Только теперь по одному. Каждому хотелось получить на память свидетельство невероятного события – «рождение» на электронных часах первого нуля. Потом появятся еще «несгораемые» нули. Но сегодняшний – самый первый! Тем самым они стали на один нуль ближе к дому.

После того, как Левчик завершил общение, испытатели пересекли кают-компанию и вернулись на кухню, у экрана остался Марат, следующий в очереди на сеанс связи. Кирилл отправился переодеваться, синий комбинезон подождет до очередного праздника (после того, как журналисты охладели к экспедиции, надобность усаживаться перед вэб-камерой в парадной форме отпала). Макс, подхватив фотоаппарат, помчался из предбанника в серверную. Ему не терпелось загрузить фотографии в компьютер, обработать и разослать коллегам. Сам он выберет подходящую прямо сейчас и успеет вложить в письмо родителям, которое сбросит в общем еженедельном пакете отчетов и личной переписки.

На кухне доедать торт остались Левчик и Артем. Белозеров похвалил «юнгу»: парень сумел организовать запоминающееся торжество.

– И без всяких хитростей, – заметил Александр. Он поведал, как мальчишка собирался похимичить с бортовыми часами.

– Идея, конечно, гениальная, – оценил задумку программиста Белозеров. – Только бессмысленная и опасная. Не боишься, что парень возьмет и претворит ее как-нибудь в жизнь?

– Надеюсь, повода не представится, – Левчик подлил в кружку кипяток. – Но посматривать на всякий случай стану.

Глава 10

ЛЮДИ не любят откровенничать. Считается неприличным рассказывать посторонним о своих слабостях и тем более проблемах. Мы стараемся выглядеть в глазах окружающих сильными и уверенными. Есть только одно, согласно общепринятому мнению, исключение: соседи по купе, скучая в поезде, часто делятся тайнами. Мол, приедем на место, разбежимся, больше никогда не пересечемся, чужие секреты так и останутся не востребованными.

Но общее убеждение не всегда верно. Не забывайте о психологах – с ними люди тоже предельно откровенны. Испытатели, побывавшие на приеме у Кирилла, вытряхнули себя перед ним наизнанку. Так что не только дальняя поездка располагает к честности, но и, как был уверен Рыбарь, умение правильно спрашивать. Продемонстрируй собеседнику искреннюю заинтересованность и человек раскроется. Потому что вредно таить внутри себя проблемы, они начнут решаться гораздо быстрее, если их проговаривать. Хотя… Изоляция сродни тому же перемещению в поезде. Только «купе» намного просторнее, и само путешествие неизмеримо дольше любой поездки по железной дороге.

Кирилл ждал Белозерова. Артем – последний в списке на откровенность. Психолог раскрыл кожаную книжицу, просмотрел предварительные заметки. Пожалуй, главная проблема ученого – его бывшая жена.

– Представляться надо? – раздался знакомый голос. Артем с грохотом вытащил свободный стул и плюхнулся на сидение. – По специальности нейробиолог, 42 года, разведен.

– Женщины типа Стихийнобедствия приравниваются к сотрудникам КГБ, – хмыкнул Кирилл; и ему успела насолить Тамара, охраняя подступы к директору ЦКМ, Рыбарю срочно требовалась виза начальника на ходатайстве для получения гранта, но злобная секретарша тянула с оформлением бумаги так бюрократически долго, что спонсор выбрал другого претендента. – Они не бывают бывшими.

– Верное замечание, – пришлось признать Артему. – Тамара до сих пор меня атакует. Никак не уймется, постоянно требует чего-то, хотя давно официально переметнулась к следующему болвану. Здесь, – Белозеров обвел рукой помещение, – на полтора года я в не досягаемости. Не завидую Харебину, он остался в моей квартире. Ой, все забываю сказать, – спохватился ученый, – оказывается, Макс, случайно узнал Данила, дальний родственник Найдёнова.